Черный
Шрифт:
Лучше бы у меня была другая жизнь. Я слишком молод, чтобы быть никуда не годным в этом плане.
Но при мысли о светлых волосах Роуз и ее голубых глазах, мой член снова поднимается.
Мне хочется обругать себя последними словами, донести до своего чокнутого мозга, что привязанная к кровати женщина — а я ужасно ее хочу — не та Роуз, которую я знал когда-то. Нет, эта новая Роуз — шлюха и наркоманка. А я не связываюсь с наркоманами.
— Что в ней такого особенного? — спрашивает меня Стелла. Я уже успел забыть, что она здесь. Такое впечатление, что она постоянно где-то неподалеку, но понятия не имею
— Нет в ней ничего особенного, — отвечаю я, стягивая презерватив и надевая штаны. Снова разболелась голова. Стресс — слишком много стресса, черт возьми.
— Тогда почему она лежит там привязанная к кровати? — спрашивает она. Стелла абсолютно голая стоит рядом со мной и допрашивает меня в моем же собственном доме. Да она просто чокнутая.
— Исчезни, — рявкаю я, и она, кажется, шокирована. Она отрицательно качает головой. — Пошла вон, — повторяю я свое требование, не повышая голоса, но сложно не понять, чего я хочу от нее.
Она зло пинает что-то на полу, но я не обращаю внимания на ее вспышку гнева. Я никогда ничего не предлагал ей, не давал никаких обещаний. Мой член побывал в ней, я трахал ее и между нами только это и возможно. Она решила остаться… остаться, чтобы я оттрахал ее.
Уходя, она хлопает дверью, после чего наступает тишина. Сначала я решаю, что она просто спустилась вниз, но затем слышу, как заводится мотор моей машины и на дороге раздается визг шин, когда она разворачивается.
Чертова сука.
Я стою на втором этаже и смотрю вниз. Интересно, спит ли она. Узнает ли она меня? Поймет ли, насколько плохим я стал? Возможно ли, чтобы она осталась прежней девчонкой, которую я когда-то знал?
Но все эти мысли напрасны, потому что в комнате внизу в темноте лежит сломленная девушка, о которой я ничего не знаю.
Глава 8
Роуз
Темно, в комнате совсем ничего не видно. Слышно как где-то кто-то кричит. Не думаю, что у меня галлюцинации, крики звучат очень даже реально. Затем раздается грохот и рев удаляющейся машины. Я лежу в темной комнате — одна рука прикована к спинке кровати, остальное же тело свободно — и размышляю о брюнетке и о вопросе, который она мне задала. «Почему он помогает тебе?» Я понятия не имею, кого она имела в виду. Был ли это тот мужчина, которого я видела, тот, который ни слова не сказал? Не уверена, был ли он настоящим или только привиделся мне. Я, если честно, не верила, что Стелла настоящая, пока не почувствовала струи воды в душе и вкус еды.
Я слышу, как отодвигается дверная защелка. Клац, клац. В комнату проникает немного света, и я поднимаю голову, ожидая увидеть мрачную фигуру, но ошибаюсь. В дверях я вижу невысокого парнишку, он просунул голову в комнату и теперь изучает ее. Его взгляд останавливается, когда он замечает меня. Он смотри мне прямо в глаза, затем заходит в комнату, закрывает за собой дверь и включает свет.
Мальчик еще маленький, ему лет восемь-десять. Он идет ко мне и садится на единственный в комнате стул, стоящий
— Ты плохая? — спрашивает он мягким голосом. Я не знаю, как ответить на этот вопрос, поэтому решаю промолчать. Он смышленый, понимает все по моему молчанию.
— Мистер Блэк, он не плохой. Он присматривает за мной, хорошо ко мне относится, — продолжает парнишка, глядя на дверь, словно ожидает, что беда нагрянет в любую секунду.
— Мистер Блэк? — уточняю я.
— Да, Блэк. Хозяин этого дома. Тот, кто заковал тебя в наручники, — он указывает на мои запястья, словно сообщая мне очевидное.
— Можешь вытащить меня отсюда? — я дергаю рукой, прикованной к спинке кровати, словно желая разорвать наручники и освободиться. Парнишка быстро-быстро качает головой.
— Хочешь конфетку? — предлагает он и, не обращая внимания на меня, вытаскивает из кармана леденец на палочке. Я не в силах отказаться от угощения, голод постоянно мучает меня. Он передает леденец мне и я, можно сказать, вырываю его из руки мальчика, срываю обертку и заталкиваю сладкий леденец в рот.
— Мне пора идти. Еще увидимся, леди в наручниках, — прощается он, встает и выбегает из комнаты. Выбежав, он забывает закрыть дверь, и я дергаю запястьем, пытаясь освободиться. Бесполезно, я не могу пошевелиться.
— Кто открыл дверь? — слышу я голос, который пугает меня. Когда поворачиваюсь на звук голоса, во рту у меня по-прежнему леденец. Он кивает сам себе, словно мне не нужно отвечать ему, и он и так знает, кто это сделал.
Он всегда одет с иголочки, насколько я его помню. А мне казалось, что я придумала, как он выглядит. Он красив…эдакий душераздирающий тип красоты. Длинная борода, но в меру длинная, темные волосы зачесаны набок. Темная одежда, только рубашка белого цвета.
— Пожалуйста, отпусти меня, — прошу я, и он переводит взгляд на меня. У него такие необычные глаза, кажутся другими на расстоянии. Кажется, что он знает все мои самые темные секреты, хотя я чертовски сильно надеюсь, что их не знает никто. Никому не следует знать эти тайны. Даже я сама не хочу вспоминать о них.
— И что? Снова пойдешь и ширнешься, Роуз? — его вопрос пугает меня, так как я не пользуюсь этим именем. Не пользуюсь им уже очень давно. Те, кто знали меня, как Роуз, вряд ли бы узнали меня теперешнюю.
— Откуда ты знаешь кто я?
Он заходит в комнату, но мне кажется, что он делает это очень медленно. Будто считает каждый свой шаг. Наручники, приковывающие меня к кровати, царапают запястья, когда я пытаюсь отодвинуться подальше от него, как можно дальше от того, что он несет… от чувств.
— Тебя зовут не Роуз? — спрашивает он, приблизившись почти к самой кровати.
Я качаю головой.
— Нет, меня зовут Касс, — лгу я. Это имя я использую, когда живу на улице. Под этим именем я известна наркодилерам, под этим именем меня знают другие шлюхи.
— Не лги, Роуз, — его голос звучит нежно, но в нем чувствуется твердость. Не думаю, что такому парню, как он, хоть раз в жизни приходилось повышать голос, в нем и так звучит слишком много власти.
— Если я расскажу тебе правду, ты отпустишь меня?