Шрифт:
* * *
Я въехала во двор и огляделась. И двор, и дом мне нравились. Дом был четырехэтажным. Огромные окна, высоченные потолки, широкие лестничные клетки. В таких домах дышится по-другому. Дворик тихий, небольшой и невероятно уютный. Свернув сюда, я подумала: трудно поверить, что это чудо расположено буквально в центре города и в нескольких метрах находится проспект с его шумней, ни на мгновение не затихающей жизнью.
Я давно мечтала купить квартиру в таком доме. И вот наконец мечта сбылась, я ее купила, причем за прямо-таки смешные деньги. В общем, мне повезло. Квартира, в которой я до сих пор живу, располагается в новом районе, в девятиэтажке. Десять подъездов, огромный захламленный двор, всюду бродячие собаки и неприкаянные дети. Добираться туда общественным транспортом — дело нелегкое, а оставлять во дворе машину — опасное. Скорее всего утром ее не застанешь на обычном месте, а если и повезет… то так покажется только в первые три минуты. Подойдешь поближе и убедишься, что колеса сняли, магнитофон вырвали с корнем и кому-то вдруг понадобилось лобовое стекло. Я ненавижу свой дом, свой район и квартиру тоже ненавижу. Комната с видом на соседний дом — шедевр современной архитектуры, а к ней кухня и крохотная прихожая.
Приткнув машину на стоянке, заасфальтированной и обнесенной невысоким заборчиком, я направилась к первому подъезду. Моя новая квартира под номером пять была на втором этаже. Я надеялась застать бывших хозяев и поговорить с ними. С отъездом я особенно не тороплю, но все же…
Я нажала кнопку звонка. Подождала, прислушиваясь. Легкие шаги, дверь открылась, и я увидела девочку лет восьми.
— Здравствуйте, — сказала она.
— Здравствуй, — я улыбнулась. — Мама или папа дома?
— Ага… мам! — крикнула девчушка.
В прихожей появилась женщина в спортивном костюме, на вид очень усталая. Конечно, эти переезды — сплошные нервы.
— Здравствуйте, — сказала я, начиная чувствовать себя неловко. Люди заняты, а я лезу к ним с какой-то ерундой, в конце концов, перееду я неделей раньше или неделей позже — не так уж и важно… — Я. — Максимова Александра Сергеевна, — улыбнувшись слегка заискивающе, представилась я.
Женщина смотрела на меня и хмурилась, стало ясно: мое имя ей ничего не говорит. Странно…
— Я купила у вас квартиру, — подсказала я.
— Что? — Глаза ее изумленно распахнулись, она хлопнула ресницами и спросила:
— Какую квартиру?
— Эту, — растерялась я, чувствуя, как начинает щемить сердце. Я уже была готова зареветь или упасть в обморок.
— Вы что, с ума сошли? — спросила женщина и жалобно крикнула:
— Сережа!
Тут в прихожей появился мужчина, надо полагать, ее муж, на меня он взглянул сурово. Я стояла на пороге, силясь понять, что происходит…
— Что? — спросил хозяин.
— Вот она говорит, что купила у нас квартиру…
— Да, и что она еще говорит? — Мужчина подошел поближе, взялся за ручку двери и, буркнув:
— Топай отсюда! — хлопнул дверью, едва не задев мой нос.
Я всхлипнула, потом вздохнула поглубже и заставила себя нажать кнопку звонка. Дверь распахнулась сразу.
— Чего тебе? — спросил мужчина.
— Если вы будете вести себя подобным образом, я вызову милицию, — стараясь, чтобы голос звучал строго, предупредила я. Однако мой голос дрожал, в нем отчетливо слышались истерические нотки. — В конце концов, у меня есть документы…
— Какие документы? — не понял мужчина.
— На эту квартиру…
— Что за чушь? — нахмурился он, но вдруг испугался и проронил как-то неуверенно:
— Ладно, заходите…
— Вы Дмитрий Михайлович Теплов? — спросила я, тут же осознав, какая это несусветная глупость: жена только что назвала его Сережей.
— Нет. Вы что-то напутали, девушка. Разумеется, я напутала, всю свою жизнь я что-нибудь путаю.
— Мы сами эту квартиру месяц назад купили. С какой стати нам ее продавать? И никакого Теплова я вообще не знаю.
Я пошатнулась, мужчина заботливо пододвинул мне стул, я села, изо всех сил стараясь не разреветься.
— Послушайте, но я ведь была именно в этой квартире, приезжала сюда с посредником… возле самой двери у вас в комнате стеллажи с книгами и репродукция картины «Девочка с персиками» на стене…
Мужчина нервно кашлянул, сказал почти испуганно:
— Да… Когда вы приезжали?
— Две недели назад. Часов в десять утра.
— Ясно. Мы на работе, дочка у бабушки. Как зовут вашего посредника?
— Андрей. Андрей Суворин.
— А вы его хорошо знаете?
— В общем-то нет. Он знакомый моей подруги…
— Ясно. И у этого типа были ключи от нашей квартиры.
— У меня и документы есть. Вот, пожалуйста, — засуетилась я, — и ваша расписка… то есть получается, что не ваша…
В этот момент из комнаты вернулась женщина с бумагами в руках.
— Посмотрите, девушка, все как положено… Мы же вас не обманываем.
— Надо идти в милицию, — твердо заявил Сергей. — Смотри что делается… И у этого типа есть ключ от нашей квартиры.
— Откуда же? — испугалась женщина.
— Должно быть, от прежних хозяев. Выходит, этот ваш посредник с ними знаком…
Больше я ничего не слышала, то есть я, конечно, слышала, но все это уже не имело значения. Я несчастная идиотка, отдала все свои деньги и еще радовалась, что купила квартиру так дешево… Денег я не увижу и загнусь на своем дурацком девятом этаже… Теперь уж точно мне жить там до самой смерти, потому что такую сумму мне больше не собрать. Я встала, сказала:
— Извините, — и направилась к двери. Хозяева тревожно переглянулись.
— Может, вы… — начала женщина, а я еще раз повторила:
— Извините…
Спустилась по лестнице, бегом бросилась к машине, хлопнула дверью и зарыдала, кусая пальцы.
— Боже мой, боже мой… — повторяла я. Рыдания перешли в тихий вой, а потом в тяжкие вздохи. — Дура несчастная, — сказала я самой себе минут через двадцать, — была дурой, дурой и помрешь…
Я завела машину, с тоской взглянула на зеленый дворик и поехала к себе.
«Может, мне утопиться? — подумала я очень серьезно, проезжая мост. — Или съесть упаковку таблеток… Пользы от меня человечеству никакой, и сама себе я давно в тягость… Мелкое художественное дарование…»