Чертополох и роза
Шрифт:
Женщины боялись, как бы в приступе горя королева что-нибудь не сделала с собой, и послали за Ангусом, надеясь на его благотворное влияние.
Он сел у кровати и стал умолять королеву не плакать, потому что ему больно это видеть.
– Тебе легко! – воскликнула она. – Это не твой сын!
– Мне тяжко смотреть, когда ты так горюешь.
Это смягчило ее.
– О, мой дорогой, – вскричала она, – что бы я без тебя делала? Но если бы только наши планы удались, если бы вместе с нашей милой дочкой были и мои сыновья, я ни о чем более бы не просила. Клянусь, ни о чем бы
Ангус встал на колени возле кровати.
– Вернемся в Шотландию, – взмолился он искренне. – Помиримся с Олбани.
– Помириться с убийцей моего сына?
– Ты сама знаешь, что он не убийца. Какой в этом смысл?.. Убить маленького Александра, оставив Якова в живых? Захоти он устранить все препятствия к трону, уничтожил бы их обоих.
– Откуда мне знать, что погубит Якова теперь, когда его брата больше нет?
– Да будь же разумной! У тебя истерика. О, я понимаю твое горе… и, разумеется, это и мое горе тоже, по ты отлично знаешь, что Олбани не совершал никаких убийств. Он не тот человек, кто пойдет на это. Вдобавок я убежден, что Олбани не испытывает особого желания получить корону Шотландии.
– Для тебя это просто. Это не твой сын умер. Убийца! Узурпатор! Еще один Ричард III, говорю тебе! И мой малыш – в его руках!
Ангус положил руку на лоб Маргариты. Интересно, что бы она сказала, узнав, что он писал к Олбани, спрашивая, на каких условиях может вернуться, а ответ герцога был самым доброжелательным, и, следовательно, он, Ангус, почти решил возвратиться домой независимо от того, поедет жена с ним или пет.
Его прикосновение успокоило королеву, но ей требовалось как-то излить свой гнев. Маргарита должна была сама каким-то образом успокоиться. Сама мысль, что она никогда больше не увидит Александра, казалась нестерпимой, и королева могла избыть ее, только выплакавшись, или же выплеснуть в приступе гнева.
Но в глубине души она не более Ангуса верила, что Олбани убил ее сына. Олбани – не убийца детей.
Маргарита вспомнила, как он принял ключи от замка у маленького Якова – высокий, прямой, красивый, с выражением доброты и терпимости в глазах. И как любезно он вел себя с ней – настолько, что напомнил Якова-старшего. Временами (хотя в этом тоже и самой себе не хотелось пока признаваться) Маргарита сравнивала Якова с Ангусом и думала: «Ах, но ведь то был король!»
А Олбани – сын короля, а плюс к тому – Стюарт. И в его глазах мерцала та ласковая предупредительность, та же галантность к женщине, в сущности неотразимая.
Ангус был убежден, что Олбани – не убийца, но, втайне соглашаясь с этим, Маргарита продолжала его обвинять – она была настолько больна от горя, что ощущала необходимость хоть как-то выплеснуть чувства.
Королева, глядя на Ангуса, на его красивый, но капризный и вялый рот, невольно ловила себя на мысли, что сравнивает его с Олбани и думает: «Герцог – сильный мужчина!»
Через несколько дней стало ясно, насколько потрясение горестным известием повлияло на здоровье королевы. У Маргариты началась лихорадка, и едва ли в замке Морпет нашелся бы хоть один человек, не уверенный, что
И все же, пока бушевала лихорадка, сквозь невнятное бормотание то и дело проскальзывало повторяемое имя сына. И это выдавало, что у королевы на уме. Она цеплялась за мысль о малыше, как будто он был ниточкой, привязывающей ее к жизни. И в самом деле, казалось, это именно так – Маргарита не расстанется с жизнью, пока верит, что нужна сыну.
За стенами, налетая из-за границы, выли унылые январские ветры. В замок пробирался резкий, несносный холод.
Ангуса мучило нетерпение. Жена умирала, и, если молодой граф дождется ее смерти, Олбани может заявить, будто он принял его условия, лишь попав в безвыходное положение. Ангус не смел Ждать. Надо было показать регенту, что он осуждает поведение жены и готов служить.
И вот унылым январским днем, когда смерть Маргариты казалась делом минут, Ангус с несколькими слугами тихо покинул замок Морпет и вскоре уже скакал галопом к границе, направляясь в Эдинбург.
– Где мой муж? – спросила королева. – Попросите его прийти ко мне.
Женщина пошла звать графа, но очень долго не возвращалась.
Маргарита позвала к постели другую:
– Прошу вас, отыщите графа Ангуса и передайте, что мне угодно его видеть.
Женщина, опустив глаза, молча застыла.
– В чем дело? – осведомилась Маргарита. – Почему вы не исполняете мое распоряжение?
– Ваше величество, графа Ангуса нет в замке.
– Тогда где же он?
– Вернулся в Шотландию больше недели назад, когда ваше величество лежало при смерти.
– Вернулся в Шотландию! – прошептала королева, словно говоря сама с собой, потом вновь обратилась к горничной: – Понятно. Пожалуйста, оставьте меня.
Маргарита лежала, оцепенев от горя, не в силах пи плакать, ни злиться на Ангуса.
Итак, он бросил жену при смерти. И это – человек, ради которого она рискнула короной Шотландии!
Отныне королева уже не могла обманывать себя. Следовало в сердце признать то, о чем уже так долго твердил разум. «Это конец, – сказала себе Маргарита. – Я никогда не забуду, что он сделал со мной в замке Морпет».
Слуг поразило, с каким спокойствием королева восприняла предательство мужа. Вскоре после этого она встала с постели, и, ко всеобщему изумлению, ее здоровье стало восстанавливаться.
Весь февраль и март между Морпетом и английским двором сновали гонцы. И тогда же Маргарита получила от Генриха теплое письмо с приглашением в Лондон.
И в начале апреля Маргарита двинулась на юг.
Глава 8
МАРГАРИТКА, НОГОТОК, ГРАНАТ И РОЗА
Несмотря на предательство мужа и потерю младшего сына, Маргарита в те апрельские дни с радостным волнением готовилась ехать из Морпета на юг. Генрих писал ей очень ласково. Он с нетерпением ждал их встречи при своем дворе, потому что, говорил он, хорошо, когда братья и сестры иногда видятся, пусть долг перед подданными по необходимости удерживает их вдали друг от друга годами.