Чертовка
Шрифт:
Я снова направился к выходу. Он снова меня окликнул.
— Ради бога! — воскликнул я, резко обернувшись. — Какого еще черта тебе нужно, Стейп? Мало того что я горбатился целый день, так теперь, черт возьми, еще должен полночи с тобой трепаться.
— Ну что ты, Фрэнк, — надув губы, сказал Стейплз. — Я вижу, ты на меня сердишься. Может, в этом деле есть что-то… э-э… Может, я сказал нечто такое, что тебя огорчило?
Я ответил ему, что, конечно же, он меня огорчил. По правде говоря, он просто меня взбесил. Пристает ко мне вечером, когда я всего лишь хочу вернуться домой, вытянуть ноги и набить живот.
—
— Понимаю, — кивнул он. — Совесть слегка мучит, да? Миссис Фаррел дала тебе наводку о местонахождении Пита, не правда ли, и он, само собой, об этом догадался и…
— Ну и почему это должно меня волновать? — спросил я. — В конце концов, все вышло как нельзя лучше. Они оба подохли.
Стейплз нахмурился и слегка побледнел. Потом невольно рассмеялся и покачал головой.
— Ох, Фрэнк, — промолвил он. — И что мне с тобой делать?
— Если промаринуешь меня тут еще какое-то время, — ответил я, — тебе не придется ничего делать.Я просто рухну от голода.
— Невероятно!.. Спокойной ночи, Фрэнк.
Стейплз ничего не знал — даже не догадывался. Он оставался в образе, и только, так что было бы глупо из-за этого огорчаться. Черт возьми, да разве он сотню раз не поступал со мной так же? Не придирался? Не пытался меня смутить? Не вынюхивал что-то, точно скунс на помойке? И ведь, сами понимаете, не то чтобы у него был повод. Просто он босс, а значит, ты должен терпеть и не рыпаться, и поскольку он сам искал легкой наживы, то и других подозревал в том же самом.
Да, я мог предвидеть, что так будет. Он просек, что у меня был тяжелый день, а после тяжелого дня он особенно любил придираться.
Значит…
Значит, не было никакого повода для волнений. Черт подери, ни малейшего; дела шли отлично. И все же приятно вернуться домой. Приятно чувствовать, как крепко обвивают меня руки Джойс, слышать, как она шепчет, что я ее мальчик — мамин мальчик — и что она никогда меня больше не покинет.
Она обнимала меня, то и дело поглаживая по голове. Наконец мы сели за стол бок о бок. Все было готово — я имею в виду ужин. Она накрыла на стол, едва услышав, что я подъехал. Ужин был вкусный, горячий; мы сидели рядом, то и дело трогая друг друга за руки. И хотя большого аппетита у меня не было (я вообще не думал, что смогу хоть что-то съесть), я все же уписывал за обе щеки.
Она налила кофе. Я раскурил две сигареты и протянул ей одну.
— Ты меня кое о чем спросила вчера вечером, — сказал я. — Я готов тебе ответить.
— Я рада, Долли. Я надеялась услышать ответ.
— Ты спросила меня, рад ли я, что ты вернулась. Все, что я хочу сказать, — ты чертовски права, я рад.
— Да? — Она замялась. Потом наклонилась и поцеловала меня. — А я рада, что ты рад, Долли. Как хорошо быть дома!
Она убрала со стола, и я помог ей. Она не хотела, чтобы я ей помогал, но я настоял на своем. Она мыла тарелки, а я их вытирал; потом мы перешли в гостиную. Свет был приглушен. Она свернулась калачиком на кушетке рядом со мной, подобрав под себя ноги и положив голову мне на плечо.
Было очень славно, на редкость мирно и приятно. Я почувствовал, что, если бы так могло быть всегда, ничего другого мне бы не требовалось.
— Долли, — шепнула она в тот самый момент, когда
— Джойс.
Мы заговорили одновременно, потом засмеялись, и она промолвила:
— Говори, милый. Что ты собирался сказать?
— Да так, ничего особенного. Наверное, ничего из этого не выйдет.
— Из чего?
— Ну, есть шанс срубить капусты, причем целую кучу. Во всяком случае, мне кажется, что это неплохой шанс. Один из наших в магазине, тоже сборщик долгов… в общем, его зять служит управляющим большого игорного дома в Лас-Вегасе. И видишь ли, владельцы этого заведения не очень-то хорошо с ним обошлись. Благодаря ему они разбогатели, а теперь задумали вышвырнуть его вон. Вот он и написал этому моему знакомому, что если тот найдет денег, то он, управляющий, сможет сделать ставку через подставное лицо, даст этому подставному лицу выиграть и тогда…
Джойс не сказала ни слова, не двинулась с места. Но внезапно в комнате как будто стало холодно, а ее плечо, прижатое к моему, показалось мне ледяным.
— Что ж, — пробормотал я. — Наверное, не такая уж это хорошая мысль. Можно крепко влипнуть, если ввяжемся… Но я подумываю еще об одном дельце…
— Долли, — перебила меня Джойс. — Я должна знать. Откуда у тебя эти деньги?
15
Я наклонился вперед и затушил сигарету в пепельнице. Я так и сидел, наклонившись, пока закуривал новую сигарету, а потом выпрямился и зевнул:
— Слушай, я устал! Не пора ли на боковую, а, милая?
— Долли…
— Что? — спросил я. — А, деньги! Я думал, что говорил тебе о деньгах. Видишь ли, вчера вечером я застал парочку должников у них дома, а эти ребята действительно крупно нам задолжали и…
— Я видела, Долли. Не знаю, сколько там было, но уверена, что очень много. Полный портфель.
Я повернулся и посмотрел на нее. Посмотрел на нее жестко, стараясь смутить взглядом, но она не дрогнула. Она только слегка наморщила лоб, но я не заметил в этом враждебности. Не сказал бы, что она злится или вот-вот разозлится. Если бы она лезла на рожон, я бы знал, что делать. А в нынешней ситуации — нет. Я не ударил бы ее, если бы мне даже заплатили.
Ничего не мог поделать.
Должно быть, минут пять мы просидели в тишине. Наконец она потянулась ко мне и взяла меня за руку. И заговорила:
— Я вернулась к тебе, Долли. Это было непросто после всего, что случилось между нами, но я чувствовала, что должна вернуться. Я люблю тебя и хочу тебе помочь.
— Что ж, — ответил я, — разве я возражаю, а?
— Помнишь прошлую ночь, милый? Тебе не кажется, что после… ты понимаешь, что я люблю тебя, что ты можешь мне доверять и что больше всего на свете я хочу тебе помочь?
— Послушай, — сказал я. — Бьюсь об заклад, утром нас разбудят очень рано. Я заметил на путях пару вагонов с гравием, и наверняка их будут прицеплять…
Джойс встала и поправила домашнее платье. Она посмотрела на меня сверху вниз, слегка нахмурившись, потом кивнула, словно учительница, которая отпускает ученика:
— Ладно, Долли. Наверное, мне больше нечего сказать. Возможно, моя вина в том, что я ушла от тебя, закатив истерику, хотя мне следовало понять, что ты… что если мужчина ведет себя так… он просто вне себя и может… О Долли! Долли!Что ты н-наделал?..