Червь в колодце

Ей предстояло испечься, и все потому, что она не смогла кое-кого заморозить.

— Оптический, — велела Клэр. Эрма подчинилась.

Вокруг них кипящей равниной простиралось Солнце. Клэр прибавила мощности воздушному кондиционеру, но это мало помогло.

Из желтовато-белой пены вырывались гейзеры — ярко-красные и актинически-фиолетовые. Корональная дуга едва выглядывала из-за горизонта, напоминая обручальное коль­цо, наполовину воткнутое в кипящую белую грязь. Монстр длиной более двух тысяч километров, длинный, гладкий, тонкий и гневно-малиновый.

Клэр приглушила освещение в кабине. Когда-то

она про­читала, что в темноте людям кажется, что им прохладнее. Температура в кабине была нормальной, однако Клэр нача­ла потеть.

Снизив яркость желтых и красных оттенков на боль­шом экране перед собой, она заставила раскаленные добела солнечные бури казаться голубоватыми. Может быть, это обманет и ее подсознание.

Клэр развернула зеркало, чтобы рассмотреть корональ­ную дугу. Благодаря преломлению лучей ее изображение выглядывало из-за солнечного горизонта, поэтому Клэр ви­дела дугу заранее. Орбита ее корабля шла по ниспадающей кривой вытянутого эллипса, а нижняя ее точка была рас­считана так, чтобы соприкоснуться с вершиной дуги. Пока что наложенная на орбиту расчетная траектория упиралась точно в цель.

Программы, разумеется, не волнует жара. Гравитация — штука прохладная и спокойная. Жара — это для инжене­ров. А Клэр — всего лишь пилот.

В виртуальной рабочей среде, в которую она сейчас по­грузилась, сенсорные органы управления выдавали ей аб­страктные расстояния до реального физического окруже­ния — фонтанов яростного газа и молотящих по обшивке фотонов. Разумеется, Клэр не держала зеркало, но ощуще­ние было именно таким. Легкое перышко в руках и бодря­щая комнатная температура.

Оптический блок висел на шарнирах высоко над кораб­лем — настолько далеко от термозащитного экрана, что по­лучал всю дозу солнечного жара и быстро нагревался. Он скоро расплавится, несмотря на систему охлаждения.

Ну и пусть. К тому времени он ей будет уже не нужен. И она сама окажется под солнечными лучами.

Клэр протянула виртуальные руки и повернула зеркало. Все виртуальные изображения затмевало нечто вроде глян­цевой пленочки, которую не могла стереть даже Эрма, ее сим-компьютер. Они выглядели слишком хорошо. Зеркало уже покрылось щербинами, что было видно по изображе­нию дуги, но сим упорно показывал его в идеальном состо­янии.

— Цвет — это индикатор температуры, правильно? — спросила Клэр.

КРАСНЫЙ ОБОЗНАЧАЕТ УРОВЕНЬ 7 МИЛЛИОНОВ ГРАДУСОВ ПО КЕЛЬВИНУ.

«Ох уж эта кокетливая Эрма, — подумала Клэр. — Ни­когда не даст прямой ответ, пока ее не начнешь упраши­вать».

— Покажи крупно верхушку дуги.

Перед глазами заскользил бурлящий солнечный ланд­шафт, уносясь назад. Корональная дуга представляла собой семейство трубчатых магнитных силовых линий, перепле­тенных столь же замысловато, как викторианская кружев­ная салфеточка. Ее основание, уходящее в фотосферу, удер­живалось на месте густой и медлительной плазмой. Клэр увеличила изображение дуги. Самое горячее из всех дости­жимых мест Солнечной системы, и ее добыча оказалась именно здесь.

ЦЕЛЬ ОБНАРУЖЕНА И ОПОЗНАНА СПУТНИКОМ СОЛНЕЧНОГО ДОЗОРА. ОНА НА САМОЙ ВЕРШИНЕ ДУГИ. ОНА ТАКЖЕ ОЧЕНЬ ТЕМНАЯ.

— Конечно, дурочка. Это же дыра.

Я СЕЙЧАС ПОЛУЧАЮ ДОСТУП К СВОЕЙ АСТРОФИ­ЗИЧЕСКОЙ ПРОГРАММЕ.

Идеальная Эрма аккуратно сменила тему.

— Покажи мне ее с цветовым кодированием.

Клэр стала разглядывать круглое черное пятнышко. Со­всем как муха, угодившая в паутину. Что ж, она хотя бы не дергается, и лапок у нее нет. Магнитные пряди покачи­вались и колыхались, как пшеница под летним ветерком. При этом цветовом кодировании трубки магнитных пото­ков изображались синими и смотрелись как-то зловеще. Но на самом деле это были обычные магнитные поля, а с ними Клэр работала каждый день. Странностью здесь была тем­ная сфера, которую они удерживали. И голубые пряди, крепко сжимающие черную муху.

А это оказалось удачей. Иначе спутники наблюдения за Солнцем никогда бы ее не заметили. В открытом космосе нет задачи труднее, чем отыскать это угольно-черное пят­нышко. Поэтому его никто и никогда не видел — до сих пор.

ТЕПЕРЬ НАША ОРБИТА ПОДНЯЛАСЬ ВЫШЕ УРОВНЯ ПЛОТНОЙ ПЛАЗМЫ. Я МОГУ УЛУЧШИТЬ РАЗРЕШЕНИЕ, ПЕРЕЙДЯ В РЕНТГЕНОВСКИЙ ДИАПАЗОН. СДЕЛАТЬ?

— Сделай.

Пятно набухло. Прищурившись, Клэр разглядывала в этом охристом свете трубки магнитных потоков. В рентге­новских лучах они выглядели четкими и скрученными. Но вблизи пятна силовые линии расплывались. Возможно, они здесь спутывались, но скорее всего причиной было пятно, искажавшее картинку.

— А ты, оказывается, девушка стеснительная...

Она увеличила рентгеновское изображение. В жестких лучах горячие структуры видны лучше всего.

Пятно. Свет там был смятым, крученым, перемешанным ложкой.

Муха, угодившая в паутину, а затем поджаренная над костром. А Клэр нужно приблизиться, опалить свои воло­сы, сфотографировать ее. И все потому, что она не смогла кое-кого заморозить.

Легкой походкой она шла по коридору, находящемуся в трехстах метрах под шлаковыми равнинами Меркурия, по­глядывая на пенистые фонтанчики в фойе ее жилого ком­плекса. Почти ни на что не обращая внимания, разве только на свежий запах фонтанов. Вода здесь была наилучшая — пресная, с полюсов, а не рециркулированная бурда, которую приходилось терпеть в полетах. Клэр глубоко вдохнула на­сыщенный мельчайшими капельками воздух. Тут ее и сца­пали.

— Клэр Эмбрейс, я произвожу формальную строгую блокировку.

Он вставил сустав среднего пальца в локтевой разъем Клэр, и она ощутила холодный щелчок. Ее системы засты­ли. Не успела она пошевелиться, как целые командные це­почки в ее встроенных компьютерах прервались.

Ощущение было такое, будто ей ампутировали пальцы. Финансовые пальцы.

Шокированная, Клэр могла лишь разглядывать его — не­приметный, как мышь, из тех, кто сливается с фоном. Идеаль­ный для такой работы. Никто из ниоткуда, полный сюрприз.

Он отступил на шаг:

— Мне очень жаль. «Исатаку инкорпорейтед» приказа­ла мне сделать это быстро.

Клэр подавила непроизвольное желание ударить его. Он выглядел жителем Луны, худой и бледный. Может, ве­сит он чуть больше ее, но противник примерно равный. А как это было бы приятно...

— Я смогу им заплатить, как только...

— Они сказали, что хотят получить все немедленно. — Он пожал плечами, извиняясь, но челюсти были стиснуты. Он привык к таким сценам.