Честь бойца
Шрифт:
– И чей это гараж, тоже интересно узнать, – добавил Сэнсэй.
– Гараж моего сослуживца, – выбираясь из-за руля, ответил Прапор. – Старший прапорщик был еще тот проныра, на выводе войск из ЗГВ озолотился. А вернулся домой, все средства вложил в какой-то траст. И так увлекся игрой в акции, что продал обе машины, наодалживался денег и… траст лопнул. Теперь отрабатывает долги. Гараж я у него арендовал на год. А машину поставил сюда, когда привез гранаты и компьютер Пистона. Думал, если нормально устроимся в легионе, вышлю Алексеичу доверенность на свою колымагу. Но,
– Да уж. – Бодун, прежде чем выбраться из машины, приложился еще раз к фляге. Потом спросил: – И что нам теперь делать?
– Сперва надо осмыслить произошедшее, – сказал Сэнсэй.
– Великолепная идея. Просто верх восточной мудрости, – развел руками Бодун. – Может, еще сядем кружочком в позе лотоса, чтобы созерцать ситуацию третьим глазом?
– Ты бы меньше пил, – беззлобно посоветовал Сэнсэй.
– А ты бы ерунду не молол, – огрызнулся Бодун.
– Что ты хочешь этим сказать?
– А то, что не хрен тут обдумывать. Ясно, как божий день, нас подставили по-крупному. – Бодун хлебнул из фляги. – И подставил нас не этот французишка, а непосредственно банк. Им нужно было списать эти деньги, и они нашли, на кого это повесить. Вот и все. И нечего огород городить. Французик заработал свои деньги сполна.
– Но зачем же было убивать инкассаторов? – неожиданно подал голос до сих пор молчавший Пистон.
– Это еще проще, дружище, – усмехнулся Бодун. – Во-первых, чистое ограбление наводит на мысль о театрализованном представлении, а во-вторых, ограбление коммерческого банка без трупов не очень-то заставит милицию шевелиться. А так – резонансное преступление, завтра об этом будут говорить все телеканалы и писать все газеты. И будут требовать найти преступников и покарать. А мы тут бомжуем, а если бы поехали в Марьяновку, то уже, наверное, остывали наши трупы.
– Твою мать, гады… – Гном заскрежетал зубами от бессильной ярости.
– Захотели сладкой жизни французских рантье, получаем ее вдосталь. – Бодун раздраженно сплюнул.
– Ладно, хорош причитать, – проговорил Прапор, вынув из кармана короткоствольный «макаров». – Нужно решать, как теперь жить.
– У нас есть французские визы и билеты до Парижа. Может, попробуем все-таки завербоваться в легион?
– Ты совсем еще пацан, Пистон, – рассмеялся Бодун. – Нам теперь рваться в легион – все равно что совать голову в мышеловку. Сыр ты можешь схватить, а можешь и нет, но голову оторвет точно.
– Так что, нам всю жизнь бомжевать? – не сдавался самый молодой из налетчиков.
– Пока не поймают, – ухмыльнулся уже изрядно захмелевший Бодун.
– Эх, было бы побольше боеприпасов, можно было поехать в эту Марьяновку и этих чувырл поставить раком. Они бы тогда быстро выложили, кто это все устроил, – начал бушевать Гном.
– Да там уже никого нет. Мы же время «просквозили», не приехали в назначенный срок, – проговорил Сэнсэй.
– Да и что тебе нового рассказали бы? – добавил Бодун. – Что нас банк заказал, мы и сами знаем.
– Значит, банк этот… Эх, нет боеприпасов, все расстреляли в Румяном переулке, мать его… – Гном тяжело вздохнул и присел на корточки.
–
– И все-таки надо что-то делать, – почти безнадежно произнес Пистон.
– А что меньше всего от нас ждут? – спросил Бодун, обращаясь к Сэнсэю.
Тот на мгновение задумался, а потом ответил:
– Меньше всего от нас ждут контратаки.
Бодун крякнул, обвел всех мутным взглядом и громко рассмеялся:
– Действительно, этого от нас никак не ждут. Только куда бить?
– Сначала надо отыскать болевую точку, – произнес Сэнсэй. – А след у нас один.
– Дед, Дмитрий Павлович, – одновременно проговорили Прапор и Пистон.
– Вот именно, – кивнул Сэнсэй. – Только он знает, что за птица Ансель Дусон.
– Надо дедушку навестить, – оскалился Гном, он вытащил из-под куртки автомат и передернул затвор. – Поехали.
– Не гони лошадей, – остепенил морпеха Бодун. – Сейчас высовываться нам нельзя, город менты шерстят. Сутки как минимум надо переждать.
– Значит, до завтра, – согласился Гном. – Эх, патронов нет.
– Есть патроны, и не только патроны, – вздохнул Прапор. Он не спеша подошел к своим «Жигулям» и открыл багажник. – Вот, забрал остаток, когда ездил в Новино.
Налетчики остановились возле открытого багажника, с любопытством разглядывая его содержимое. На резиновом коврике лежали цинк с автоматными патронами, черные металлические магазины, картонные пачки пистолетных патронов, полдюжины пустых обойм к «макарову», в прозрачном полиэтиленовом пакете лежало несколько ручных гранат яйцевидной формы.
Каждый из налетчиков смотрел на этот арсенал и думал о своем. Только Бодун пьяно улыбался.
Вызов к начальнику Следственного управления застал следователя Савина за составлением докладной записки на имя генерального прокурора по поводу вчерашнего инцидента. В конце концов если опера опростоволосились, то пусть и отвечают.
Экстренный вызов прервал творчество юриста. Сложив бумаги в стол, Владимир на всякий случай захватил папку с текущими делами и поспешно вышел из кабинета.
Начальник Следственного управления – высокий, грузный, с обрюзгшим красным лицом, одетый в темно-синий форменный костюм с золотыми нашивками, которые у Савина ассоциировались с эмблемами проводников пассажирских поездов.
– Разрешите, – спросил следователь, войдя в кабинет.
– Да, Владимир Андреевич, проходи, садись, есть серьезный разговор, – сказал начальник, указав на стул.
– Если вы по поводу вчерашнего налета, то я еще не закончил составлять докладную, – проговорил Савин, положив перед собой папку.
– Да, разговор пойдет о вчерашнем ограблении, – подтвердил шеф. – Но докладная сейчас не нужна. Дело в том, что мы получили письмо из Англии. Официальную бумагу, так сказать. Оказывается, все финансовые сделки банка «Глобал Инвест» страховались в компании «Лойд». И теперь они попали в неприятное положение, погорели на десять миллионов долларов.