Честь королевы
Шрифт:
– Есть, мэм.
Хонор кивнула, потом нажала кнопку на подлокотнике.
– Каюта капитана, стюард МакГиннес.
– Мак, не соберешь мне сэндвичей и кувшин какао?
– Разумеется, мэм.
– Спасибо.
Она прервала связь и посмотрела на Веницелоса. По традициям мантикорского флота люди шли в бой сытыми и по возможности отдохнувшими, а ее экипаж подняли по тревоге уже пять часов назад.
– Энди, снизим уровень готовности до двойки, и скажи кокам, что мне нужен горячий обед для всего экипажа. – Она криво улыбнулась. – С тем, как этот осел маневрирует, нам вполне хватит времени.
На другой стороне мостика энсин Каролин Уолкотт почувствовала уверенность в голосе капитана и улыбнулась,
Командирское кресло почему-то выглядело массивнее, чем тогда, когда в нем сидел Ю. Саймондс глядел на карту, и глаза его жгло от усталости. Харрингтон подпустила «Гнев» поближе, но по-прежнему держалась между ним и Ельциным. А когда он снизил ускорение, чтобы замедлить подход, она сделала то же самое, будто надеясь на перестрелку.
Саймондса это беспокоило. «Гнев» был линейным крейсером. Его ракеты были больше и тяжелее, у них был более мощный заряд и больше аппаратуры РЭБ [18] и преодоления гравистен. Истинные уже с горечью осознали, что технология на Мантикоре опередила хевенитскую, но неужели мантикорская сука считала, что ее электроника настолько лучше, что это сравняет шансы? И еще одна мысль пугала его куда больше: а вдруг она права?
Note18
Радиоэлектронной борьбы
Он заставил себя сесть, чувствуя, как все кости ноют от усталости, и приказал сохранять прежний курс. Они должны были выйти на дистанцию обстрела через двенадцать минут.
– Ладно, Энди, объявляй опять общую тревогу, – сказала Хонор, и вой тревожного сигнала созвал экипаж на боевые посты. Она тем временем надела перчатки и положила шлем рядом с креслом. Наверное, стоило его надеть – хотя бронированный мостик «Бесстрашного» был укрыт глубоко в теле корабля, он вполне мог при взрыве оказаться открытым вакууму, – но она всегда считала, что если капитан слишком рано надевает шлем, команда начинает нервничать.
Так или иначе, она успела вздремнуть часа три в своем кабинете, и вокруг нее негромкие голоса экипажа тоже звучали бодрее.
– Как вы думаете, мэм, что он будет делать теперь?
Негромкий вопрос послышался из слепой зоны, и Хонор повернула голову.
– Трудно сказать, Марк. Что он должен был бы сделать, так это пойти прямо на нас, как только он нас увидел. Обойти нас тайком он никак не сумеет, то, как мы его перехватили, должно было продемонстрировать это. Пока что он только зря потратил шесть часов, пытаясь стряхнуть нас с хвоста.
– Я знаю, мэм. Но сейчас он движется на нас.
– Да, но как-то не всерьез. Смотрите, как он снижает скорость. Он почти остановится относительно нас на расстоянии в шесть и три четверти миллиона километров. Это крайний предел действия ракет. Вряд ли это показатель агрессивности в капитане. – Она покачала головой. – Он все еще пробует воду, и я этого просто не понимаю.
– Может, он просто боится вашей технологии?
Хонор фыркнула, потом усмехнулась правой стороной рта.
– Хорошо бы! Нет, если Тейсман был хорош, то человек, которого они поставили командовать «Саладином», должен быть еще лучше. – Она увидела удивление в глазах Брентуорта и взмахнула рукой. – Наша электроника РЭБ и ракет лучше, и противоракетная защита тоже, но это же линейный крейсер. Его защитные стены в полтора раза прочнее, чем у «Бесстрашного», не говоря уже о «Трубадуре», а энергетическое оружие многочисленнее и мощнее. На близком расстоянии мы можем повредить его, но не так сильно, как он может повредить нас, и даже при перестрелке мощность его
Брентуорт кивнул, и она пожала плечами.
– Вряд ли мне стоит жаловаться, но хотела бы я знать, что с ним такое.
– Они в пределах досягаемости наших ракет! – сказал Эш, и Саймондс выпрямился в кресле.
– Огонь с предельной дистанции, – скомандовал он ровным тоном.
– Ракетный запуск! Ракеты подходят с ускорением четыреста семнадцать километров в секунду в квадрате! Встреча через сто семьдесят секунд – отсчет!
– План огня А, – спокойно сказала Хонор. – Рулевой, начните маневр Фокстрот-Два.
– Так точно, мэм. План огня А, – ответил Кардонес, а вслед за ним отрапортовал и Киллиан.
«Трубадур» перекатился, меняя положение относительно «Бесстрашного», чтобы выстрелить неповрежденными орудиями правого борта, и оба корабля змеиными извивами пошли вдоль своего основного курса. Тем временем унеслись прочь их ракеты и ожили имитаторы и электронные помехи по бортам «Бесстрашного».
– Противник ответил огнем, – напряженно доложил лейтенант Эш. – Время полета сто семьдесят девять секунд. На нас идет залп из шестнадцати ракет.
Саймондс кивнул. У «Гнева» было на две ракетных пусковых больше, и их ракеты были тяжелее. Оставалось надеяться, что этого хватит.
– Противник глушит основные системы наведения, – объявил Эш, прислушиваясь к телеметрическим данным, поступавшим от его ракет. – Головки самонаведения переключились на дополнительные системы.
Рафаэль Кардонес выпустил второй залп через тридцать секунд после первого, затем подключился «Трубадур». Ракеты эсминца были подчинены более мощной системе контроля огня «Бесстрашного». Последовал третий залп, потом четвертый, и Раф коротко кивнул Уолкотт, когда «Саладин» выпустил свой четвертый залп.
– Теперь противоракеты, – сказал он своей помощнице.
Меч Саймондс следил за происходящим на экране, почувствовав прилив горечи, когда половина его ракет потеряла цель и ушла в сторону. Остальные рвались вперед, уже на пятидесяти тысячах километров в секунду, и они еще набирали скорость, но навстречу им вылетели противоракетные снаряды мантикорцев с ускорением больше девяти сотен километров в секунду в квадрате.
Хонор хмурилась, глядя, как энсин Уолкотт сбивает первые ракеты «Саладина». Линейный крейсер обстреливал одновременно «Трубадур» и «Бесстрашный», и это была глупейшая из всех ошибок капитана. Ему надо было концентрировать огонь, а не распылять его! Его противники были меньше и более хрупкие, и, стреляя по ним одновременно, он лишал себя шанса задавить их по очереди.
Саймондс выругался себе под нос, когда последняя ракета первого залпа исчезла далеко от цели. Лейтенант Эш перепрограммировал глушители второй волны, но и из них шесть эта сука уже сбила… а из ее первого залпа «Гнев» остановил только девять ракет.
Остальные мантикорские ракеты продолжали полет, и он, словно когтями, вцепился в подлокотники командирского кресла. Две из них подбили, потом третью, но три прорвались, и «Гнев Господень» задрожал, когда по его защитным стенкам пришелся первый удар лазерных пучков. Загудели сигналы тревоги, и на схеме повреждений появились красные огни.