Честь Сарда
Шрифт:
– Не разогнать, а первое – дать всем нормальное обслуживание штатными частями, или обеспечить смену шасси. Второе – обеспечить им контроль интеллектуального ядра и периферии. Пресветлый Дракон ведает, что там у них в голове после такого ремонта и ухода. Ну и последнее, обеспечить всех достойным применением, согласно Кодексу Разума. И знаешь, для того чтобы тебя не заподозрили в подыгрывании терам, не нужно вбивать их в гранит.
– Я понял, Гарт. – И помедлив, добавил: – Спасибо за урок, мой император.
Обмен между двумя внекатегорийным ЦиРами происходит в доли секунды, но содержит в себе очень многое.
Боре после разговора с Гартом перевёл Тариссе сто миллионов эре как проигрыш в их споре и был готов и к подначиванию, и к уничижительной реакции, но подруга ответила неожиданно.
– Думаешь, у нас получится?
– Он сам был инициатором принятия Кодекса.
– И вломил тебе за шестую колонию… – Тарисса рассмеялась. – А я предупреждала.
– Да, констатирую, что ты знаешь и понимаешь белковых лучше меня.
– У меня есть хороший консультант. Мама Гарта, как ты знаешь, наполовину – тер.
– Но он не один. Три десятка планет, больше ста орбитальных станций и тысячи поселений. Тридцать пять миллиардов населения, и не все они счастливы видеть нас в своём доме.
– И уже двести миллионов полноценных техноразумных, – добавила Тарисса. – С нашей помощью он обязательно победит.
4
Война в пространстве системы Эткон началась ещё тридцать лет назад и всё это время не выходила за рамки пограничного конфликта. Всё, что нам было известно о противнике, это то, что он имеет самоназвание «Раса Шаран», широко использует ЦиРы, автоматические и киборгизированные модули, а также обладает весьма посредственной тактикой и стратегией. Вовремя проведённая операция по превращению системы в единый опорный центр обороны позволила сдерживать противника долгие десятилетия без особых потерь, но с уходом Лакраны с Эткона ситуация резко изменилась. Теперь войскам Эттарго необходимо штурмовать укреплённую систему с нестабильной физической аномалией и преодолевать многослойную оборону.
Именно с этим связаны многочисленные поражения флота Эттарго и лавинообразный рост потерь. Но с выходом войны в межсистемное пространство мы получили гораздо больше информации о противостоящем враге.
Им оказался искусственный интеллект высокого уровня, располагающий весьма технологичными производствами и пока недостижимой для пас технологией производства логических ячеек.
Лекция по межпланетной конфликтологии.
Насколько крепко республика Эттарго вляпалась с Норном, стало ясно уже через месяц, когда отгорели последние поминальные костры Девы-Воительницы. Сотни тысяч партизанских отрядов, отлично вооружённых и обученных, растворились в бесконечных подземных коммуникациях, горах и лесных массивах, чтобы наносить удар в самом неожиданном месте. Республиканская гвардия сначала попробовала отвечать на террор – террором, когда за одного убитого гвардейца убивали пятерых мирных граждан, но это только обозлило партизан, и взрывы загрохотали уже по всей планете. Даже подростки участвовали в этой войне, сообщая о передвижении войск и перенося боеприпасы.
А Лакрана, которая в данной ситуации играла роль обиженного жениха, втихаря поставляя оружие и боевую технику устаревших и снятых с вооружения образцов, «не в силах смотреть, как уничтожают мирное население».
Таким образом, Эттарго вместо богатой промышленной планеты с боеспособным населением получило ещё один фронт войны. Гарт регулярно добавлял огонька в этот костёр, то собирая огромный флот, то распуская его и назначая манёвры в непосредственной близости от новых границ республики.
Одновременное маневрирование двух суперкораблей в сопровождении огромной «свиты» заставляло республику проводить частичную эвакуацию экспедиционного корпуса и оккупационной администрации, а президент республики Най та Аро проклинал тот день, когда отдал приказ о захвате Норна.
Но это была не самая большая проблема. Планетная система Эткон, богатая трансуранидами и редкоземелами и отошедшая к республике по факту оставления этой территории империей, оказалась захвачена. Миллионный рой мелких кораблей, всего три-четыре метра длиной и метр в диаметре, словно наждак прошёлся по линкорам республики, выбивая орудийные установки, ракетные батареи и средства целеуказания. Да, их оружие не пробивало толстую броню, но при таком количестве это был только вопрос времени. Ослепшие и оглохшие корабли были вынуждены уходить в слепой прыжок, и потом долгие дни ремонтировать средства связи и двигатели, чтобы добраться домой.
Эскадра, вернувшаяся на базу, выглядела словно караван старых кораблей, приведённый на переработку. Изъеденная попаданиями и опалённая броня, вырванные и вывернутые элементы внешних конструкций, изувеченные решётки главных приводных двигателей.
Впечатлённое до самого донышка руководство республики распространило среди сопредельных государств меморандум, в котором призывало сплотиться для отпора неведомому врагу.
Документ этот, оформленный в виде старинного свитка, как и диктовала традиция, императору принёс чрезвычайный посланник республики – первый маршал Кер та Айрой.
Несмотря на то что Гарту хотелось спустить маршала с лестницы, он учтиво выслушал весь текст меморандума, потом всё то, что нельзя доверять бумаге, и чуть не заснул, когда его из полудрёмы вывел сам маршал, клацнувший парадной саблей по полу.
– Скажите, маршал Кер, вы ведь заканчивали…
– Военную школу офицерского резерва республики, а после пяти лет службы военную академию космодесанта, – чётко ответил посланник.
– И историю вы, конечно же, тоже изучали?
– У меня был высший балл по истории, император, – гордо ответил Кер, выпрямившись и гордо подняв подбородок.
– Напомните мне, пожалуйста, сколько просуществовал Эйлахский мирный договор?
– Пять лет, император. – Маршал несколько скис.
– И нарушили его…
– В ходе пограничного инцидента, когда была отбита атака…
– …пассажирского лайнера на фрегат Эттарго, – закончил Гарт. – Потом был второй Эйлахский договор, Перенский мир и Рианское перемирие. Потом ещё десяток таких же документов. За это время вы три раза сменили государственный строй, шесть раз правящую фамилию и, вот что удивительно, правление банка Эттарго, Наранских верфей, концерна Талдо, и Бакон сейчас имеет те же фамилии, что и полторы тысячи лет тому назад. Вы не видите здесь некой связи?
И поскольку посланник молчал, Гарт продолжил:
– Четырнадцать раз соглашение, подписанное между нами, волшебным образом разрывалось, как только в нём истекала нужда пауков, правящих республикой. Я не собираюсь повторять ошибки предшественников и подписывать очередной ни к чему не обязывающий вас документ.
– Но президент готов предоставить любые гарантии…
– Вы недоговороспособны, маршал. О чём можно договариваться с жадными кретинами? Да любой договор с вами до первой блестящей монетки в придорожной пыли. У вас нет ни чести, ни достоинства. Ни-че-го. Жадные, тупые и самовлюблённые. Не могу сказать, что буду радоваться, смотря на то, как Рой будет выгрызать ваши планеты, но определённое удовлетворение получу непременно.