Честь в огне не горит
Шрифт:
– Все хорошо, с помощью Аллаха. Я и мои люди готовы выполнить любой ваш приказ.
– Достойный ответ! Слушай, что тебе надо сделать, Вели. После нашего разговора ты должен пойти в ближайшее интернет-кафе, оттуда связаться с Баджаром. Он перешлет тебе три фотографии – мужчины, женщины и ребенка – с пояснительной запиской и инструкцией действий по лицам на снимках. Далее, распечатав фото и убрав информацию из компьютера, определить каждому из своих людей персональную задачу. Если для выполнения задания потребуется усиление, сообщи, я переброшу тебе людей с Кавказа. Запомни, ты должен в точности исполнять
– Да, босс! Я понял вас! Одеваюсь и иду в интернет-салон, он рядом с моей съемной квартирой. Где-то максимум через полчаса буду готов войти в контакт с Баджаром.
– Хоп, Вели! Удачи тебе!
Потом Абушер набрал номер, продиктованный ему Баджаром:
– Глухов? Это Амир!
– А?.. А!.. Здравствуйте, господин Амир, добрый вечер!
– Ты чего засуетился, Александр?
– Не каждый день приходится общаться с таким человеком, как вы, господин Абушер!
– Прекрати!.. Как ведет себя господин Гординец?
– Успокоился. Подавлен, хотя внешне старается не показывать этого.
– Не попытается сбежать?
– Я предупредил его, что любая попытка побега будет означать для него смертный приговор.
– Ты постоянно следишь за ним?
– Конечно!
– Где он сейчас?
– У себя в комнате.
– Что делает?
– Смотрит телевизор. В 23.00 я провожу Гординца в его спальню.
– Понятно! Вижу, ты хорошо исполняешь свои обязанности.
– Благодарю вас, господин!
– Передай трубку Гординцу.
Спустя несколько минут Абушер услышал изумленный голос бывшего управляющего пансионатом:
– Да. Вечер добрый, господин Амир!
– Здравствуй, Станислав Владимирович! Как здоровье, настроение?
– Господин Абушер, клянусь, я не виноват в провале Дробуса. Как на него вышли спецы, мне неведомо. Что было в моих силах – в частности, убрать курьера, – я сделал. Бежал, хотя шансов оторваться от спецов было очень мало. Да, признаю, мне предлагали сотрудничество; я согласился, но обманул спецслужбу. А меня заточили под охраной в какой-то дом-тюрьму и следят за каждым шагом…
– Успокойся, Станислав Владимирович. Если бы я хоть на йоту сомневался в твоей честности, то ты сгорел бы в своей машине. Я не прощаю предательства. Верю в то, что ты сделал все, что мог. А то, что тебя поместили – заметь, поместили, а не заточили, как ты выражаешься, – в тюрьму, то, во-первых, загородный дом не тюрьма, а шикарное жилище. Не всякий богач в России может позволить себе жить в подобном особняке. Во-вторых, твое нахождение в усадьбе – дело времени, и оно связано с тем, что спецы активно тебя ищут. Пройдет время, поиски прекратятся, и в этом помогут верные мне люди, занимающие достаточно высокие посты в российских властных и силовых структурах. В-третьих, охрана приставлена к тебе по моему приказу, и только ради твоей же безопасности. Повторяю, пройдет время, и ты вновь встанешь в строй. Твои счета заблокированы – я помогу тебе вернуть деньги. Ты мне нужен, подполковник. У нас с тобой еще есть работа в России.
Немного успокоившись, Гординец вновь напрягся:
– О какой работе вы говорите?
– Об этом позже. Скажу только, что это будет разовая и пустяковая акция, после которой тебя перебросят в Турцию. А уже отсюда, получив деньги, ты сможешь уехать куда угодно, хоть на Фарерские острова – если, конечно, тебя устроят постоянно идущие там дожди. Выбрось дурные мысли из головы. Никто тебя не тронет. Мы знакомы давно, и ты должен знать, что я умею быть и беспощадным к врагам, и благодарным друзьям. Ты мне друг, и это главное. Отдыхай, Станислав. На охранника не обращай внимания, но и не провоцируй его. В случае если ты решишь бежать и из особняка, тебя убьют, и я ничего не смогу сделать. Просто не успею!
– Ясно, – проговорил Гординец. – Значит, мне следует во всем слушаться этого накачанного идиота-охранника?
– Он далеко не идиот. Скажу больше, твой охранник – профессионал высокого уровня. Я имею в виду, как воин. Слушаться его только в части, касающейся обеспечения твоей же безопасности. Он не надзиратель, он охранник. Надеюсь, ты правильно понял меня?
– Да, господин Абушер, я правильно вас понял. Скажите, что с моей семьей?
– Ничего. Сына спецы не тронули, частное охранное предприятие после формальной проверки продолжает работать. Так что с семьей все в порядке. Конечно, за твоим сыном следят, но он чист перед законом, а значит, ему ничего не грозит.
– Благодарю за информацию. Я могу позвонить вам сам, если в этом возникнет необходимость? – спросил Гординец.
– Нет! – кратко и категорично ответил Абушер. И добавил: – Я свяжусь с тобой, когда придет время. Перед проведением последней акции.
– Крайней акции, так правильнее.
– Как угодно… У меня все. До свидания, господин Гординец! Будь спокоен, тебя ждет прекрасное, обеспеченное будущее.
Абушер выключил телефон, передал трубку помощнику, выдохнул:
– Ф-ф-фуу! Давно я так долго не говорил… И было бы с кем! С марионеткой, с мясом… Но так надо, Азиз!
– А надо ли? – усмехнулся Баджар. – Ему жить осталось только до акции. Или я ошибаюсь, и ты действительно обеспечишь ему эвакуацию и достойную жизнь за рубежом?
– Ты не ошибаешься. После акции Гординец умрет. Но до этого он должен быть уверен в том, что его ждет прекрасная жизнь. А может, и ждет, Азиз? На небесах… Хотя вряд ли. Слишком много на нем крови.
– На нас не меньше, – проговорил Баджар.
– На нас, Азиз, кровь врага, а это не грех, это доблесть, святое дело. Гординец же убивал таких, как и он сам. Он мерзкий предатель, и его ждет ад. На этом или на том свете… Но достаточно о нем. Пойдем взглянем на блондинку. Сколько, говоришь, ей лет?
– Одиннадцать, босс!
– Не маловата?
– Нет! Фигурка – пальчики оближешь. Цветок!
– Посмотрим на этот цветок, цветение которого может прекратиться уже этой ночью…
15 июля, четверг. Секретный военный городок размещения офицеров спецслужб и членов их семей. Ближнее Подмосковье. 13.20
Получив после приезда из загородной резиденции Крымова и Тимохина выходной, Шепель пришел домой. У подъезда увидел «Порше» жены. Зашел в подъезд. Как только Валентина открыла дверь, майор спросил: