Честная игра
Шрифт:
Может быть, все потому, что кресла в его машине расположены слишком близко, и это заставило меня... вспыхнуть. Как и любую другую жалкую девушку, которая сталкивается с ним, которая проводит с ним время наедине. В его машине. Я уже даже испытала легкое разочарование, что он не попытался запрыгнуть на меня, когда мы подъехали к стоянке, и Шеп выключил двигатель.
Отстойно. Я не хочу, чтобы он запрыгивал на меня. Я уже сказала, что сегодня презервативы ему не понадобятся, так как он не получит ни кусочка из этого. Все, забыли. Я достаточно нервничаю. Мне не нужно беспокоиться об отсутствии
«Но подумай обо всем том опыте, что у него имеется. Все, что он может сделать для тебя. Чему может научить. Он забрался к тебе под юбку, и ты даже не заметила этого. А теперь представь себе весь его потенциал!»
Я прогоняю обнадеживающие мысли, возникшие у меня в голове, в очень темные закоулки разума.
– Это место выглядит не очень впечатляюще, но поверь мне, еда здесь удивительная, - бормочет Шеп мне на ухо, когда мы входим в здание.
– А если у меня аллергия на моллюски?
– спрашиваю я, взмахнув ресницами, когда он поворачивается ко мне с выражением ужаса, запечатленным на его красивом лице.
Он прочищает горло, взгляд прикован ко мне.
– А у тебя аллергия?
Улыбаясь, я медленно качаю головой.
– Нет. Но в следующий раз, вероятно, тебе стоит спросить.
– В следующий раз мне не нужно будет спрашивать, потому что я уже буду знать, - говорит он, хмурясь.
– Под следующим разом я имела в виду, когда ты приведешь другую девушку в этот ресторан, - поправляю я, ненавидя комок льда, который, кажется, формируется у меня в животе от одной мысли, что Шеп будет здесь с другой девушкой. Девушкой, которая появится после меня, потому что она обязательно будет, мне нет необходимости тешить себя пустыми надеждами.
Но мне необязательно думать о ней прямо сейчас.
Он смотрит на меня так, будто я сошла с ума, и на мгновение задаюсь вопросом, может, это действительно так. Или, возможно, что-то не так с моим лицом. Может, тушь растеклась под глазом (говорила ведь Келли не наносить ее так густо), или, может быть, у меня помада на зубах. Дерьмо, я не знаю. Этот парень заставляет меня чувствовать себя так неловко, что это ощущение едва не причиняет боль.
Шеп не произносит ни слова. Он качает головой и шагает к стойке хостес, сказав пожилой женщине, которая явно строит ему глазки, что он хотел бы столик на двоих.
Незаметно, насколько это возможно, я прижимаю указательный палец к уголку правого глаза и протираю, а затем смотрю на него. Нет черного пятна от туши. Я делаю то же самое с левым глазом, но и там нет туши. Облизываю губы, высунув язык, касаюсь уголка, затем вытираю его большим пальцем, забирая немного помады, но ничего серьезного.
– Что ты делаешь?
Я поднимаю взгляд и вижу, что Шеп очень внимательно наблюдает за мной. Слишком внимательно. Я выпрямляюсь и убираю руку от лица, но так ничего и не произношу. Как я смогу объяснить? В конечном итоге, это будет звучать смешно.
Он придвигается ближе и опускает свой рот к моему уху, и я слышу, как Шеп бормочет:
– Ты выглядишь прекрасно. Прекрати дергаться.
Удовольствие расцветает в моей груди, растекаясь по всему телу от его комплимента. Мне стоило бы обидеться, он сказал, чтобы прекратила дергаться, как будто маленькому ребенку, но я слишком сосредоточена на словах, которые предшествовали этому комментарию.
Ты выглядишь прекрасно.
Я знаю, что не отвратительный тролль, но нелегко быть натуральной рыжей со светлой кожей и веснушками. Я ненавидела свои веснушки и все, что с ними связано, в подростковом возрасте, но сейчас смирилась. Я раньше ненавидела свои рыжие волосы тоже. В средней школе я нередко слышала непристойные комментарии от мальчиков в свой адрес, которые интересовались, такого ли огненно-рыжего цвета моя промежность, как и волосы на голове. А все потому, что один мудак называл меня Линдсей Лохан, особенно мерзко было, когда он упоминал цвет ее волос, гм, там внизу, это было уже давно, но я до сих пор не могу забыть.
Огненно-рыжая промежность. Арр.
Хостес ведет нас через крошечный зал к небольшому круглому столику, накрытому белой скатертью, который расположен рядом с окном. Она протягивает нам меню, как только мы устраиваемся в креслах, а потом уносится прочь, готовая поприветствовать следующих клиентов, которые только что вошли.
Здесь людно и тепло, играет музыка на заднем фоне, я перевожу взгляд направо и вижу захватывающий дух вид на океан, солнце так низко, что кажется, будто оно исчезает в воде.
– Прекрасный вид, - говорю я, когда снова смотрю на Шепа, сильно удивляясь, как откровенно он пялится на меня. Жадно.
– Определенно, - бормочет он с порочной улыбкой, и я чувствую, как моментально вспыхиваю: моя шея, щеки, Боже, даже лоб горят. И он явно говорит не об океане.
Думаю... думаю, он говорит обо мне.
– Ты должен это прекратить, - говорю ему, открывая крошечное меню, просматривая довольно ограниченный выбор.
– Прекратить что?
– невинно спрашивает он.
Взглянув вверх, я вижу, что он все еще наблюдает за мной, что только заставляет меня покраснеть еще сильнее. Я молча проклинаю свою белую кожу. И слишком кокетливых ребят. У меня нет опыта общения с кем-то вроде Шепа Прескотта.
– Ты заставляешь меня нервничать.
– Как?
– Этими, - я взмахиваю рукой, - комплементами. Флиртом.
– Ты никогда ни с кем не флиртовала раньше?
– Конечно, флиртовала, - огрызаюсь я, немедленно сожалея о своем тоне. Парень подталкивает меня, как никто другой. – То, как ты флиртуешь.
– И как?
Ты хорош в этом. Больше похоже, что ты преуспел в своих навыках флирта. И я не знаю, как справиться с собой. Я - неудачница, не ты.
– Нет необходимости в чрезмерных комплиментах, - говорю я, избегая ответа на его вопрос.
– Боюсь, не могу с тобой согласиться, - говорит он мне, пока открывает свое меню и изучает его.
– Мои комплименты в адрес твоей красоты не чрезмерны.
Ну вот, он снова говорит о моей красоте. Я даже не знаю, как реагировать. Чувство, словно хочу рассмеяться, или сказать ему, чтобы остановился, словно я какая-то неуклюжая малолетка, которая не знает, как реагировать на комплименты.