Четвертая пуля [Похищение. Четвертая пуля. Пусть проигравший плачет]
Шрифт:
— Вы готовы, Жорж? — спросила она.
— Да, — ответил он.
Зеркало, перед которым он стоял, отражало фигурку маленького, светловолосого мальчика с тонкой цыплячьей шейкой и слабыми руками, одетого в серый вельветовый костюм. Но не этого курносого, изнеженного мальчика видел в зеркале Жорж. Перед ним стоял опытный охотник на хищных зверей, истребитель зловредных диких племен, синекожих. В своем кармане он ощущал тяжесть мощных гранат, а на талии — патронташ, набитый разрывными пулями «дум-дум», — а чем еще можно пробить твердую броню исполинских крокодилов?
— Ну, если вы готовы, то пойдемте, — с улыбкой сказала мисс Дороти.
Автомобиль — очень красивый «бентли» — ожидал их во внутреннем дворике особняка. Гюстав, их шофер, кусочками замши полировал стекла машины. «Славный парень этот Гюстав, — подумал Жорж, любивший молодого шофера. — Как жаль, что у него совсем нет воображения!» Жорж уже не раз пытался ввести Гюстава в курс тех кровопролитных войн и захватывающих приключений, которые он переживал во время прогулок в Булонском лесу, но из этого ничего не вышло. Гюстав просто не понимал его. Только широко раскрывал глаза, когда Жорж просил по пути в Булонский лес объезжать те места, где синекожие обычно выставляют своих часовых, чтобы те оповещали о приближении неприятеля.
Когда подошли к машине, Гюстав снял кожаное кепи и открыл дверцу. Мисс Дороти села на заднее сиденье; Жорж, усаживаясь рядом с ней, как обычно, бросил взгляд на окна кабинета отца.
— Когда вернется мой папа? — спросил он.
— Я думаю, что сегодня, — ответила мисс Дороти. — Он говорил, уезжая, что проведет в Нью-Йорке не более трех дней.
Жорж кивнул, уже привыкнув к отлучкам отца. Сколько он себя помнил, отец часто отсутствовал, проводя все время в разъездах, — то уезжал в Лондон, то в Токио, то, как на этот раз, в Нью-Йорк. Похоже, что все банкиры ведут такую жизнь. Совсем маленьким Жорж считал, что отец, разъезжая по этим странам, торгует золотом — именно такими представлялись ему банкиры. Теперь-то он знает, что это совсем не так. Банкиры — это очень важные люди; они сидят за своими столами и дают деньги или отказывают в них просителям. И происходит это в больших домах с железными решетками и огромными подвалами, в которых банкиры хранят свое золото.
Таких зданий с подвалами, набитыми золотом, у отца несколько. Нельзя сказать, чтобы эти подвалы и золото очень уж нравились Жоржу, — они лишь волновали его воображение, и только. В самом деле, любимые герои Жоржа, рыцари и завоеватели, добывали золото, но не прятали в подвалы, что, по мнению Жоржа, было довольно рискованным делом.
— Куда мы едем, мисс Линч? — спросил Гюстав по переговорному устройству.
— В Лес, — ответила гувернантка.
Жорж равнодушно поглядывал на пробегающие за окнами платаны, растущие вдоль Фош-авеню. Это скучное место, где никогда ничего не случалось. Никогда! Здесь владения Гюстава и мисс Дороти.
А вот начиная с Порт-Майо, следовало быть более внимательным. Здесь начиналась приграничная территория; при определенном везении тут можно было заметить синекожего дикаря, прячущегося за забором или в подъезде, а то и парочку захватчиков-инопланетян, присматривающихся, как бы закрепиться в этом районе. Такое случалось редко, но все же случалось.
— Дорогой Жорж, — заговорила мисс Дороти. Ее мелодичный голос всегда восхищал Жоржа. — Вы не забыли о том, что в восемнадцать часов у вас урок тенниса в Ресинг-клубе?
Игра в теннис очень нравилась Жоржу, а вот своего тренера, месье Демюйля, он недолюбливал. Высокий, гибкий, темноволосый, в присутствии мисс Дороти он становился похожим на распустившего хвост павлина. Хотя он всегда приветливо улыбался Жоржу, мальчик чувствовал, что учитель не питает к нему ни малейшей симпатии. Его интересовала мисс Дороти, но не Жорж. Поэтому Жорж нарочно играл плохо, чтобы позлить Демюйля, и не мог похвастаться успехами.
— Месье Демюйль… я не люблю его, — холодно заявил он.
— Но почему? — Мисс Дороти с любопытством взглянула на своего подопечного. — Ведь это очень приятный человек.
— Не сказал бы! — отрезал Жорж с презрительной гримасой. — Он противный и к тому же все время смотрит на вас.
Мисс Дороти звонко засмеялась и, обняв Жоржа, притянула его к себе.
— Мой дорогой мальчик, — сказала она. — Но разве он не имеет права смотреть на меня? На меня могут смотреть все.
— Только не так, как он, — буркнул Жорж.
Девушка задумчиво посмотрела на Жоржа; на ее губах появилась ласковая улыбка.
— Я должна вам сказать, что вы очень славный маленький мальчик, Жорж.
Неожиданно наклонившись нему, она поцеловала мальчика в высокий выпуклый лоб. Мисс Дороти очень редко целовала его, и Жоржу это очень нравилось. Его пальцы нашли руку гувернантки и сжали ее. Конечно же, когда-нибудь, когда он вырастет, он обязательно женится на мисс Дороти. И всегда будет защищать ее — это его долг, ведь мисс Дороти так молода и так мало знает о настоящей жизни.
«Бентли» подъезжал к воротам Саблон, ведущим в Булонский лес. Листва деревьев образовывала непроницаемый зеленый занавес. Здесь следовало быть готовым к самым серьезным вещам. Рука Жоржа непроизвольно сжала руку мисс Дороти. Ничего, он будет глядеть в оба.
Но Гюстав! Он снова не принял мер предосторожности! Как беззаботно он повернул направо, к Ботаническому саду, все еще не догадываясь, что за деревьями прячутся дикари. Прищурившись, Жорж заметил по меньшей мере три безобразные, ярко-синие головы, которые выглянули из кустарника и снова спрятались в нем.
По вине ненаблюдательного Гюстава Жорж не сможет сейчас расправиться с ними и выгнать их в страну синекожих. Но ничего, он разделается с ними на обратном пути.
— Остановитесь здесь, — приказал Жорж шоферу.
— Слушаю, месье, — ответил Гюстав и остановил «бентли» на обочине в тени деревьев.
Жорж открыл дверцу и выпрыгнул из машины.
— Всем оставаться здесь и не трогаться с места! Это опасно! — крикнул он и исчез в кустах.
Мисс Дороти с улыбкой проводила его взглядом. А потом вздохнула и закурила сигарету.
Глава 2
Сидевший в траве Тони проводил взглядом группу всадников, проехавших по соседней аллее.
— Тебе приходилось когда-нибудь ездить верхом? — обратился он к сидевшему рядом с ним крупному, толстому мужчине.