Четвертое измерение

Поселягин Владимир Геннадьевич

– Пока ни кого нет.
– Обернувшись, сказала: - Сейчас обход будет, ждите.

И попыталась выскользнуть из палаты, но не тут-то было, у меня накопилось множество вопросов:

– Стойте, я хочу спросить. Сколько я здесь уже нахожусь, и что со мной?

– Вас позавчера привезли, где-то к обеду. С вами сестра была, она и вещи привезла. У вас поражение электрическим током, так в больничном листе написано.

– Ага, ясно, она сейчас здесь?

– Нет, она домой поехала, себя в порядок привести, а меня попросила за вами присмотреть,

пока не вернется.

И тут же выскользнула за дверь, пока я раздумывал. Так, надо привести мысли в порядок.

– Ну-с, больной, очнулись?- донеслось до меня, как сквозь вату. С трудом открыв глаза, я увидел перед собой доктора.

– Что, простите?- хрипло выдохнул я.

– Как себя чувствуете, больной?- спросил доктор, взяв мою руку стал слушать пульс.

– Нормально я себя чувствую,- из-за спины доктора выглянула давешняя медсестра и сказала:

– Он сам очнулся, Эдуард Викторович. И встал!- сразу наябедничала медсестра, и добавила, - я еле его уложила.

Доктор, отпустив мою руку, сказал:

– Больной, встаньте. Только осторожно. Головокружения нет?- и, придерживая меня за локоть, помог подняться.

– Да нет, нормально я себя чувствую. А когда меня выпишут?

– О, какой торопыга! Обследуем, и если все нормально, то завтра выпишем. Галочка, через час больного ко мне в смотровую,- и он вышел из палаты.

– Больной…,- начала Галочка, но я ее перебил:

– Почему сразу больной? Меня Михаилом зовут, можно просто Миха, и, кстати, когда кормить будут?- Медичка только фыркнула.

– Обед уже был, ужин будет только через два часа. Там к вам сестра пришла, сейчас позову,- и выскочила из палаты. Я оглянулся, молчаливого соседа снова не было. И тут, отворив дверь, ворвалась Ленка, сходу спросив:

– Как ты?- она ощупала меня взглядом.

– Да нормально все, нормально,- и тут же задал волнующий меня вопрос, - У тебя поесть есть? А то есть охота, сил нет!

– Есть, есть. Знала, как очнешься, есть захочешь. Вот, принесла,- и она стала выкладывать продукты на стол. Я схватил банан, почистил и стал с урчанием его поедать. Сестренка с улыбкой за мной наблюдала. И вдруг я понял, что родителям она ничего не сообщала, боясь их потревожить. У отца слабое сердце. Не знаю, откуда взялись эти знания, но я это знал точно.

– Спасибо, что родителям не звонила,- Ленка с удивлением посмотрела на меня.

– А ты от куда знаешь, догадался?

Не в силах говорить я только кивнул, и взял второй банан.

– Афкафи со сега выло,- спросил я,

– Что? Ты сначала прожуй, а потом говори.

Я быстро пережевал.

– Расскажи, что вчера было,- повторил я. Ленка помрачнела

– Все у меня на глазах произошло, я тебя еще в маршрутке увидела, ты к Кольцу подходил….

…

Лежа после обследования на кровати я обдумывал сегодняшний день. Завтра выписывают, сестренка ушла домой. После этого я позвонил родителям, успокоил их, почему не звонил, почему номер недоступен. Сказал только одно - 'Черная Дыра'.

Вопросы сразу отпали. Сказал, что сессия закончилась и что я, погостив пару дней у сестры, приеду домой. Мама к моему приезду обещала сделать отбивные. Сглатывая слюну и подавив желание рвануть домой немедленно, я прикрыл глаза.

Начиная подремывать, я вдруг увидел себя со стороны. Вот я лежу на кровати, в палату заглядывает Галочка и говорит,

– Больной, время ужина. Столовая на втором этаже направо,- и улыбнувшись, удалилась. Вот я сажусь на кровати и, свесив ноги, пытаюсь нащупать тапки, и тут раздается стук за окном. Повернув голову, я увидел голубя. Балансируя на небольшом сугробе, он требовательно стучал в окно. Тут отворилась дверь, и в палату вошел Петр Семеныч, увидев голубя, улыбаясь, сказал:

– А, Михайло Викторович, прилетел! Вот я тебе припас,- и открыв окно, впустил голубя на подоконник. И тут я открыл глаза и сел, опустив ноги на пол, после чего огляделся, в палате кроме меня никого не было.

'- Уф! Просто глюки!'

Бесшумно открылась дверь и в палату вошла Галочка.

– Больной, время ужина. Столовая на втором этаже направо,- и развернувшись, удалилась. Проводив ее выпученными глазами, стал усиленно чесать затылок.

– Что за..?- но договорить не успел, в окно застучали. Посмотрев в окно, я уже знал, что там увижу. Голубь смотрел на меня и стучал в раму. Тут в палату вошел Петр Семеныч и улыбнувшись сказал:

– А, Михайло Викторович, прилетел! Вот я тебе припас,- и открыв окно, впустил голубя в комнату. Перебравшись на подоконник, голубь, вопросительно наклонив голову, посмотрел на соседа.

– Сейчас. На вот… Тут печенье, крошки хлеба, все как ты любишь,- он достал из тумбочки небольшую тарелку со сколом на боку и стакан с водой, поставил перед голубем, умилённо наблюдая, как голубь склевывает корм. Обернувшись ко мне и увидев мои ошалевшие глаза, поспешил объяснить:

– Да это Михайло Викторович, талисман нашей палаты. Кто-то из прошлых жильцов этой палаты приманил его, прикормил, теперь каждый день прилетает поклевать, и вот…,- как будто мне интересен этот голубь.

'- Ну, ни фигасе! Это что? я будущее вижу?'.

Не слушая соседа, я лихорадочно обдумывал ситуацию.

'- Так, так, так! Надо проверить, что это было'- прикрыв глаза, я мысленно скользнул в себя и стал глядеть, что я из будущего делаю. Посмотрев сколько смог, черт, не больше пяти минут. Дальше не получается. Встав с кровати, подошел радиоприемнику, включил. Послышался молодой бодрый голос диктора:

– … забавный случай произошел в США, в пригороде Чикаго. Грабители, покидающие место преступления одного из домов в деревеньке Арлингтон-Хайтс, решили убить немых свидетелей: аквариумных рыбок, внимательно за ними наблюдающих. Грабители налили в аквариум с тремя рыбками острый соус, горчицу и кетчуп, а также засыпали специй. Грабителей, пойманных по горячим следам, обвиняют в ограблении и жестоком обращении с животными…