Четвертый кодекс

Ганипровский Павел

На левой стороне огромной лобной кости был при жизни сросшийся вдавленный перелом. Илона прекрасно представляла, как выглядел он на живой голове – она ведь видела его на живой голове…

Женька Кромлех. СССР. Ленинград. Август 1937 года

…Отделившийся каменный брат убийцы четвертой от Солнца планеты полетел дальше и встретил округлую поверхность другой планеты, третьей от светила. Она была побольше и тоже пузырилась жизнью…

– Твой батька – враг народа! Враг народа! Враг народа!

Глаза семилетнего Женьки были

полны слез – лицо злобно кричащего на него соседского Кольки расплывалось в неприятное дергающееся пятно. Но тут же за обидой пришла ярость. Никому нельзя нападать на папу! Хоть ночью его и увезли чужие люди, и мама с тех пор постоянно плачет, часто оставляет его и четверых братьев с няней, а сама куда-то надолго уезжает.

Колька был на год старше и гораздо крупнее, но Женька с рычанием кинулся на него и повалил на грязный асфальт питерского двора-колодца. Мальчишки покатались по нему, как сцепившиеся коты.

– Папа не враг, не враг, не враг! – кричал Женька, яростно работая кулаками.

Он уже предчувствовал победу, когда лежащий под ним и орущий благим матом Колька нащупал камень и с силой ударил Женьку в лоб…

…Космический булыжник сходу, не рассуждая, врезался в атмосферу встретившейся на пути планеты. Рассуждать он и не умел – так же, как и предвидеть последствия. В частности, собственное исчезновение. Ибо в атмосфере он перестал существовать, как целое, рассыпавшись на тысячи осколков. Которые, тем не менее, со страшной силой ударили по планете. Основная часть – в районе полуострова, выдающегося в неглубокий залив теплого моря. Пришелец был уже не так опасен, как целая комета, но зла сотворил немало.

Вспышка и взрыв.

…Женька перестал быть Женькой. И даже Евгением Кромлехом, талантливым, но странным сыном интеллигентных питерских родителей. На него с дикой скоростью обрушивались разноцветные волны. Они закручивались в гигантские радужные спирали, превращавшиеся в сгустки материи, которые тут же рассыпались на атомы и вновь собирались в пульсирующие галактики, распространяющие по мирозданию новые волны всесокрушающего света.

Невероятные астральные потоки стремились по вселенной, перехлестывались, завивались, изгибались, спутывались. Время и пространство приобретало новые причудливые конфигурации.

Вспышка и взрыв.

…Небеса стали нестерпимо ярки. Жуткий вой оборвался оглушительным взрывом. Удар главного осколка расплескал море и вдавил часть коры внутрь планеты. Теперь на этом месте до конца ее существования будет великий круглый кратер.

Гигантская туча превращенной вместе с ее обитателями в пар воды и растолченной в порошок породы взлетела в воздух. Там она стала облаком серы, которое расползлось по атмосфере.

С небес часто закапал дождь из раскаленных частичек тверди. Занялись страшные пожары. Палящая буря бушевала множество дней. Проснулось и множество вулканов. Жидкое пламя проделывало извилистые ходы по периметру зияющей раны огромного кратера, огненные свищи прорывались сквозь шкуру планеты, выбрасывая в ее атмосферу еще тонны застилающей солнце гари.

Свет померк, настали мрак и холод. Многолетняя зима убила большую часть живых существ, а оставшиеся влачили жалкое существование. Но постепенно свет восстановился, жизнь пошла на новый виток.

А в ином мире – тесно связанным с физическим, но невидимом большинством его обитателей – от удара случилось нечто глобальнее гибели динозавров. Отныне энергетический тоннель уходил из недр полуострова в бескрайний космос.

Долго, долго, через многие мучения и смерти, восстанавливалось статус кво жизни, пока она не пошла на новый виток. Но планета уже никогда не станет прежней.

…Не стал прежним и Евгений Кромлех, хотя избежал слепоты и слабоумия. Но об ударе ему напоминала не только впадина на левой стороне лба…

…Гасли вулканы, лава остывала, под полуостровом возникла причудливая сеть подземных ходов, которые постепенно заполнялись водой, выходя на поверхность колодцами-сенотами. В таком виде застали эту землю пришедшие сюда тысяч пятнадцать лет назад люди, которые позже создали великие цивилизации.

А сквозь невидимый радужный тоннель со входом в водяных подземельях проникали разные существа.

Здешние люди поклонялись богу воды и маиса Чаку, Пернатому Змею – Кукулькану, совместно с богом Хураканом создавшему мир. И брату его, безымянному Владыке с содранной кожей, господину жизни и смерти. И Болон Йокте, богу великих бедствий и планеты, другими народами названной Марс…

– Женя, что ты там пишешь?

– Ничего, мама, просто пишу.

– Какие странные слова… «Ку-кулькан» «Чичени… ица» «Болонйокте». Что это значит?

– Я не знаю.

– Сейчас же перестань писать эту ерунду!

– Хорошо, мама.

– А что ты теперь рисуешь?

– Ничего, просто рисую.

– Какие странные знаки…

Илона Максимовна Линькова-Дельгадо. Россия. Москва. 17 апреля 2029 года

«Какие странные знаки!»

Илона Максимовна с досадой отбросила на свой стол в институтском кабинете лист с прорисованными надписями из гробницы Внутренней пирамиды храма Кукулькана, первооткрывательницей которой являлась.

«Какой-то бред, право слово!» – раздраженно думала она, яростно паря вейпом, на который перешла пару лет назад, осознав, что любимый «Кэмел» рано или поздно ее прикончит.

Нет, некоторые надписи читались вполне внятно. Да, это была гробница царя Чичен-Ицы, правившего в начале VII века. И звали его… Кукулькан.

Конечно же, это был майяский владыка, а не кто-то иной. Мистический ужас, испытанный Илоной в гробнице под пирамидой, давно уже сошел на нет. Со временем и маска стала не столь пугающе похожа на знакомое лицо. На самом деле, очень похожа, но каких только совпадений ни бывает… И вмятина на черепе, конечно, след какой-нибудь древней стычки – покойный жил в опасное время, когда даже правители не были защищены от удара палицей.