Четвертый лорд
Шрифт:
Местная цивилизация мыслила не годами, а тысячелетиями. Предполагалось, что еще через пятьсот общих лет первые настоящие колонисты-конфедераты спустятся с небес в отстроенные города, прогуляются по паркам и облагороженным лесам, почешут за ушком окультуренного лии — волосатое чудовище, чем-то похожее на медведя, только больше и гораздо агрессивнее. Нашей дружной команде предстояло расчищать и приводить к конфедератским стандартам небольшую область размером примерно в пять тысяч квадратных километров. Рядом уже кое-что сделали, даже заложили площадку под будущее поселение, и отстроили временные жилища для рабов вроде нас. Район считался опасным, так что на семьдесят экскаваторов приходилось
В реальности все было гораздо грустнее — тот трактор, на котором я разбивал парки и фонтаны, считался элитной техникой, их на планете были единицы, а основной парк составляли гораздо менее производительные и удобные агрегаты на двух операторов. Квадратный километр на плоскости или десять метров в глубину в день — несбыточная мечта для такой техники, зато они были неприхотливы, подзарядки требовали редко и стоили дешево. Подозреваю, что тысяч по сто максимум, но колонистам они обходились по семьсот. За день при усердной работе можно было заработать до пяти сотен кру, из которых погашался и основной долг, и долг за экскаватор, и за питание с жильем, и расходники. Оптимистичные графики утверждали, что за пять, максимум десять лет водитель этой шайтан-машины способен выплатить долг, у большинства он не превышал несколько десятков тысяч. Пессимистичные источники, в основном из кое-что слышавших зэков, говорили, что расплатиться удается хорошо если одному из десяти, и то лет через двадцать.
Нам, охранникам, такое не грозило. Фиксированная ставка в пятьдесят кру делала мой долг практически вечным, зато не надо было тратиться на топливные картриджи и обслуживание техники, десантный тесак сломать еще никому не удавалось, а заряды для пистолетов стоили дешево. Так что чистыми, после оплаты дерьмовой еды и такого же жилья, оставалось еще около тридцати кру. Ну и халтуру никто не отменял, наверняка тут тоже есть такие возможности, как на моей прежней работе, в Солнечной системе.
— Друзья, — голограмма какого-то военного появилась над пластобетонной поверхностью, куда нас выгрузили. — Приветствую вас на планете Конфедерации. Трудитесь усердно, помогайте друг другу, и не забывайте про ежедекадные отчисления в фонд медицинского обслуживания.
Спич краткий, но полезный. Как раз медицинский корпус вместе с перерабатывающей фабрикой и дорогами нам и предстояло — кому-то строить, а кому-то охранять. Нам — это группе из трех с половиной сотен колонистов. Стоило ступить на землю планеты, как оружие разблокировалось, десантный тесак приятно завибрировал, пистолеты показали полный заряд, а в голове что-то такое промелькнуло. Я даже среагировать не успел, только почувствовал, что теперь рукоятка тесака как-то иначе в руке лежит, удобнее, что-ли. И появилась уверенность, что из пукалок, рассчитанных, несмотря на несерьезный размер, на крупного зверя, я точно могу в цель попасть.
Предстояло еще пройти краткий курс по предполагаемым противникам, конфедераты здраво решили не пугать нас раньше времени, и открыть всю глубину той задницы, в которой мы оказались, прямо на месте. Так что с посадочной площадки нас отвезли в учебный центр, подземное сооружение, построенное несколько сотен лет назад. Пока мы ехали на гравиплатформах, я с интересом оглядывался вокруг, одно дело голоизображения, а другое — настоящая природа.
Мы летели над ровной поверхностью дороги, а по обеим сторонам простиралась равнина, вдали виднелся лес — огромные деревья, не ниже пятидесяти метров, было отлично видно. Листья были не совсем зеленые, а с синеватым оттенком, местное солнце ощутимо припекало, воздух прямо-таки дышал чистотой, смешанной с сероводородом, ощущавшимся даже через фильтры. В общем, почти Африка, я на секунду представил, что оказался в черных окраинах Солсбери, там тоже пахло не очень. Улегся на спину, заложил руки за голову и принялся наблюдать за какой-то огромной черной птицей, нарезающей круги прямо над нами.
Глава 11
11.
Очень быстро от моей расслабленности не осталось и следа. Похоже, путь охранника не был таким безмятежным, как это представлялось.
Помимо местного мишки, в лесах водилось много других опасных зверюшек. Тут был похожий на крокодила заяц, или крокодил, похожий на зайца — это существо прыгало вверх метров на пять, и падая головой вниз, распахивало огромную пасть, усеянную острыми зубами. Обычно оно охотилось на других зверьков, особенно на один вид, с острыми когтями и длинной мордочкой, оканчивающейся заостренным рогом, но людей тоже ело с большим аппетитом. Вариации огромной пасти, острых зубов и когтей, прыгучести и скорости в тех или иных сочетаниях встречались практически у всех местных обитателей.
Для сидящих в кабине тракторов эти животные опасности не представляли — все-таки пять тысяч тонн металла не так просто опрокинуть или прокусить, а кроме толстых прозрачных стенок, кабинку защищали силовые поля, и даже вооружение было кое-какое. Так что в нашей охране трактористы не нуждались — даже когда забирались на глубину, где монстры, живущие в толщах пород, и похожие на червей, могли с легкостью пробурить стенку трактора и закусить водителем. Там нам вообще с нашим снаряжением делать было нечего.
Нашей задачей была охрана уже построенных или строящихся обьектов. Силовые барьеры справлялись с большинством потенциальных захватчиков, но были животные, которые сами генерировали поля, и как-то проходили сквозь щиты. Или те, кто ставил защиту, были такие тупые, или специально оставили изьяны в системе доступа, чтобы нам было чем заняться, не знаю. Может быть, и то, и другое. Но перечень способных прорвать оборону существ был длинный, зверьки, которые в него входили — в основном мелкие, кусачие и очень проворные. Вот их-то мы и должны были уничтожать.
Еще следить, чтобы из нашей колониальной элиты никто не буянил и не портил имущество, а если испортил, угнал и спрятался в лесу — найти хулигана или его останки. Ну и по мелочи, там разгрузить прибывший груз, тут проследить, чтобы от него хоть что-то осталось, при необходимости доставить топливные и регенерационные картриджи на дальние делянки, в общем, охранниками мы были чисто формально, а фактически — мальчики на побегушках.
Кроме десантного ножа, двух пистолетов и легкого скафа, которые у нас временно, до первого выезда, изьяли, нам еще причитались транспорт и куча всяких дронов — сервисных, уборщиков, наблюдателей и прочего механического хлама, который работал через раз. Некоторым экземплярам было уже несколько сотен лет, они пережили не один десяток ротаций колонистов, и их покрытые выбоинами и царапинами корпуса украшали исторические надписи.
Транспорт — вездеход, одинаково медленно и неуправляемо двигавшийся на гравитационном ходу, колесах и в полете, полагался на одну пятерку. Нас разбили на шесть таких групп, в мою попали Гниллс, Толстая Мо, Лали и еще один парень по имени Калхи, высокий, нескладный и молчаливый. Гниллс, который все про всех знал, нашептал мне, что распределение шло по каким-то очень важным критериям и параметрам, и вот по этим штукам мы идеально друг другу не подходили. Это ведь не скаутский лагерь, тут наоборот, все делается для того, чтобы мы поняли, как сильно накосячили в предыдущий период жизни, хорошенько это осознали и придумали бы что-нибудь другое.