Четыре голубки
Шрифт:
— Решать Элизабет.
— Я мог бы заехать повидаться с Элизабет и обсудить это.
— Это было бы нежелательно.
— С чьей стороны?
— С ее. И с моей.
— А ты можешь отвечать вместо нее по вопросам касательно семейных дел?
— Элизабет — не Полдарк.
— Но была, Джордж, была.
— И уже давно об этом сожалеет.
— Кто знает, о чем она будет сожалеть в конце жизни...
— Да будь ты проклят вместе со всей своей семейкой!
— Господа, — сказал Бассет, услышав последнюю часть фразы, — вам обоим
— Иногда, — ответил Росс, — иногда мы устраиваем потасовки, как старые товарищи, слегка друг другу поднадоевшие. Прошу нас извинить и не обращать внимания.
— Я рад бы не обращать внимания, если бы это не происходило в моем присутствии. Но вражде не место там, где обсуждают благотворительность.
— К сожалению, — ответил Росс, — и то, и другое начинается в семье.
Все замолчали. Сэр Фрэнсис раздраженно откашлялся.
— Сэр Уильям, я как раз хотел сказать, что место для строительства больницы будет рассмотрено на собрании комитета...
Тем вечером Росс добрался до Нампары поздно. Ветер дул прямо в лицо, и он промок до нитки.
— Дорогой, как неразумно! — воскликнула Демельза. — Ты ужинал? Я помогу тебе снять сапоги. Тебе следовало остаться на ночь у Харриса!
— Чтобы ты решила, будто я утонул в канаве или зарезан разбойниками? Как дела у Джереми?
Джереми приходил в себя после прививки от оспы, сделанной на прошлой неделе. Ему сунули в руки книжку, чтобы он не видел приготовлений, но когда Дуайт сделал глубокий надрез, мальчик все равно пронзительно завизжал. Демельзе показалось, будто нож погрузился ей в ее собственный живот.
— Его больше не лихорадит, и сегодня он поел. Слава Богу, Клоуэнс это пока не грозит. Сомневаюсь, что я когда-либо соглашусь. У меня... как это называют? Иммунитет. Так почему бы у нее его не может быть?
Росс снял рубашку и высунулся из окна спальни, посмотреть на море. Весь день был таким сумрачным, что долгий вечер лишь обозначил приближение ночи. Порывы ветра приносили закрученные брызги дождя, вплетали их в широкие и темные полоски песка. Море не бурлило, его утихомирил дождь, и оно переваливалось вялыми зелеными гусеницами.
Пока Росс переодевался, они обсудили текущие сплетни. Потом Демельза спустилась вниз и велела Джейн поджарить баранью шейку, хотя Росс и уверял, что не голоден.
— Нам пришло очередное приглашение, Росс! С тех пор как ты прославился, они так и повалили.
Росс взял письмо. Оно было послано из Треготнана и гласило следующее:
Дорогая миссис Полдарк!
Мы с братом почтим за удовольствие принять вас с мужем во вторник, 26 июля, на обед и ужин, с ночевкой. Мой племянник Хью на следующий день уезжает обратно на корабль и хотел бы перед этим повидаться с вами обоими. Я тоже буду рада возможности продолжить знакомство и поблагодарить капитана Полдарка за то, что благополучно доставил моего
Примите мои самые сердечные пожелания,
Франсис Говер
Демельза осматривала ухо Гаррика, подозревая, что пес подцепил каких-то паразитов. Многие годы Гаррику запрещали заходить в спальню, но с возрастом он утратил склонность к резким движениям, и теперь мебель и посуда были в относительной безопасности, поэтому собаке позволили оставаться в гостиной. Когда Росс вяло возмутился, Демельза возразила:
— Все прочие джентльмены держат собак в гостиной.
На что Росс ответил:
— У всех прочих джентльменов нет Гаррика.
Росс отхлебнул пива и снова обратился к письму.
— Когда оно пришло?
— Принес Лобб из Шернборна.
— Значит, его привез не наш друг лейтенант Армитадж?
— Нет.
— Но ты всё равно выглядишь слегка ошеломленной.
Демельза подняла на него взгляд.
— О чем это ты?
— Ну... немного расчувствовалась. Разве нет?
— Боже ты мой, какие же нелепые мысли приходят тебе в голову, Росс. Лейтенант Армитадж вызывает у меня симпатию, да ты и сам знаешь, но ты должен считать меня полной дурехой, если я могу расчувствоваться из-за какого-то приглашения.
— Да... Что ж, вероятно, это просто мое воображение. Может, это из-за беспокойства за Джереми.
Он приступил к еде. Наслаждающийся каждым знаком внимания Гаррик лежал на спине в ожидании продолжения, согнув переднюю лапу, белки глаз сверкали в спутанной шерсти. Он громко фыркнул, чтобы привлечь внимание Демельзы.
— Ну и денек, — сказал Росс. — Поливает с самого утра.
— Сено похоже на волосы Джереми, пока его не успели с утра причесать.
— После обеда я виделся с Джорджем Уорлегганом.
— Что?! Как?
Росс рассказал, при каких обстоятельствах это произошло.
— В каком-то смысле всё прошло мирно. Но всё равно неприятно. Как будто в самой сути наших характеров есть нечто, толкающее нас на конфронтацию. Стоило мне увидеть его там, как мне сразу расхотелось сидеть рядом, но у меня не было намерений как-либо его спровоцировать. Вероятно, он чувствует то же самое.
— По крайней мере, в этом году их долго не будет в Тренвите.
— И я сам поставлю надгробие на могиле Агаты, не побеспокоив их.
Демельза наклонилась к Гаррику, и Росс посмотрел на точеный изгиб ее фигуры: маленькие упругие ягодицы и бедра, истертые подметки тапочек, синяя шелковая блуза и голландская юбка, темные волосы, упавшие на пса, просвечивающая сквозь завитки волос шея.
— И что мы будем с этим делать? — спросил Росс.
— С чем? А-а-а... Ладно, на этот раз я ничего не скажу, хорошо?
— Почему?
— Если я буду настаивать, ты подумаешь, будто я настаиваю по каким-то своим особенным причинам.