Цхинвали в огне
Шрифт:
Глава 3. Цхинвали. Мужчины
Спаси, Господи, и помилуй их азъ безумiемъ моимъ соблазнихъ и отъ пути спасительнаго отвратихъ, къ деламъ злымъ и несподобнымъ приведохъ, божественнымъ Твоимъ промысломъ къ пути спасенiя паки возврати.
Из женского плена Сан Саныча выручил «подвижный патруль».
Высокий, крепко сбитый капитан-десантник, представившись старшему по званию, проверил его документы и командировочное предписание и вызвался показать дорогу до полевого узла связи. Капитан как раз собирался отлучиться на обед в том же направлении.
В
Прямо с узла связи капитан, проявляя заботу о земляке, пообещал позвонить в гостиничку, выделенную местными властями под нужды введённых в регион военных, и договориться о месте.
– Со вчерашнего дня я в гостинице на ночь пост выставляю – бойца с автоматом. Вот он как раз твоему водиле в расположении батальона койко-место и освободит. Распоряжусь – его у нас и покормят, и скучать не дадут. Да и земляков у него среди молодых солдат – каждый второй! Машину тоже в батальоне оставишь, от греха подальше. А я утречком, после подъёма, на ней же к тебе пост снимать приеду… Не против? Ну и славно! С одной стороны – мне с утра в эти концы пёхом не переть, с другой – твой УАЗ возле гостиницы светить – только грузинский патруль провоцировать… Окраина – мало ли что…
Правильно поняв вопросительный взгляд майора, пояснил:
– Понимаешь, Саша, тут совместное патрулирование с грузинскими ментами введено… Якобы для прекращения произвола и для наведения порядка.
– Как это – "патрулирование с ментами"? Это же они осетин резали?
– Ну… не это наша идея. У России появился президент, и первое чем занялся – развалом и без того затрещавшей по швам страны. Что касается допуска в город бесчинствовавших тут грузинских милиционеров – то именно так теперь в Москве "примирение" понимают. Что-то они Гамсахурдиа пообещали, что-то – он им. Думаю, о развале страны договорились. Для них это самая интересная общая тема. А мы теперь отдуваемся – приказ… Представь картину: по двум сторонам улицы идут два патруля – наш и грузинский. И не за порядком смотрят, а за друг дружкой – кто первым палить начнёт... "Напарнички", мать их...
– Ну и как?
– Куда им – ссыкливые они... Они больше по ночам стреляют. В спины. Правда, недавно и днём казус случился. Мимо такого совместного патруля грузовик с прогоревшим глушаком проезжал. Стрельнул – они и попадали. Грузиняки, ясное дело, сразу же наших поливать начали... Хорошо хоть с них стрелки, как из моей жопы гаубица!
Машину резко встряхнуло на выбоине. Офицеры, чертыхнувшись, схватились за поручни и рассмеялись. Переждав реакцию майора, капитан продолжил:
– Естественно, если такому "совместному" патрулю удается разбежаться – обе стороны только рады. Наши – забуриваются куда позагорать или в гости (осетины просто помешаны на гостеприимстве). Грузины же ходят, изображают паспортный контроль, а на деле – к осетинским домам присматриваются… Они здесь по вахтовой системе, и, чтобы не с пустыми руками возвращаться, выбирают дом позажиточнее, потом являются целой ватагой на "Урале" или " КАМАЗе", выводят семью во двор, ставят на колени перед арыком, ножом по горлу... И ровными рядочками... Мал, мала, меньше... Не щадят ни мамок, ни папок, ни детей, ни дедов седых... А как расправятся с хозяевами, начинают "трофеи" грузить: мебеля, хрусталя и ковры... Набивают полный кузов, с боков огораживают это дело выдранными с мясом оконными рамами, и перехватывают верёвочкой... Бывает, и стальные ворота прихватывают... Осетины уже не раз заявляли,
– Так прижучить гадов! Как ни поймали на горячем – стрелять к едреням! Из города-то их зачем выпускают?
Капитан устало вздохнул.
– Не всё так просто. Теперь они по Цхинвалу с одобрения Москвы шастают, а стрельба по ночам – настолько обыденное явление, что впору у каждого дома патруль выставлять… И въезд в город перекрыть нельзя: раз уж изображаем совместное наведение порядка, то получается, что Москва фактически признала, что Осетия – это территория Грузии. Условие такое: и им и нам – въезд-выезд свободный.
– Какой, к чертям, "свободный"? Когда я въезжал, остановить пытались!!!
– Грузинское ГАИ? Так это фигня! Контроль документов в зоне чрезвычайного положения. Не более. Нервы потрепали бы, но отпустили. Днём ни машину отбирать, ни убивать не станут.
Сан Саныч недоверчиво покачал головой.
– В Тбилиси все захваты автомобилей – практически только днём и происходят.
– Так то там, у вас. А здесь – приказ: "В случае явного нападения…" Ну, ты сам понимаешь. Опять же, у "грызунов" в местных окрестностях менее зубастой дичи хватает. В сёлах народу не так много и русских военных там практически нигде нет. Хотя, надо признать, что и здесь, в Цхинвале, изредка грабить продолжают…
– А в сводках значится, что в самом городе грабежи прекратились?..
– Меньше стало – факт! А про "прекратились" – это журналисты да правозащитники пишут! Поехали, взглянешь… – капитан тронул водителя за плечо. – Ну-ка, земляк, тормозни!.. Так! А здесь – налево!
И пояснил обернувшемуся майору:
– Сегодня утром, тут недалеко, обнаружили ограбленный дом. И так – вся ситуация на нервах, но хоть какое-то зыбкое равновесие намечалось. А если по местным пойдёт массовый слух про ТАКОЕ … Тогда, Саня, здесь снова кровища рекой польётся. Местные власти попросили, чтобы военная прокуратура расследование вела. Следователь уже был. Эксперты и труповозка – пока не приехали: тут с этими вопросами напряг – так что есть возможность взглянуть... Когда пост выставлял, соседям наврал, что хозяева уехали и, для своего спокойствия, второй этаж нашему генералу сдали.
– И поверили?
– Не знаю, во всяком случае – сделали вид, что поверили…
В проулочке, в тени дерева, возле крашеных суриком стальных ворот, на белом венском стуле сидел вооружённый десантник. Увидав приближающийся автомобиль с военными номерами, он привстал и, торопливо затушив недокуренную сигарету, перехватил на грудь обретавшийся за плечом автомат.
Выйдя из машины, капитан кивнул ему, тот предупредительно толкнул врезанную в ворота глухую калитку, и офицеры оказались во внутреннем дворике зажиточного осетинского дома. Просторный двухэтажный особняк зиял пустыми глазницами вырванных оконных рам. Легкий ветерок шевелил разбросанные по всему двору фотографии, какие-то бумаги, детали раздавленных детских игрушек. Под ногами хрустнули осколки битой посуды.
– Пошли, Саша, на задний двор… Такое быстро от иллюзий избавляет...
Переступив через лежавшую на вспоротой подушке крупную оскалившуюся дворнягу с размозжённым черепом, офицеры свернули за угол.
В Закавказье хозяева частных домов имеют обыкновение заливать небольшой внутренний дворик бетоном, оставляя в нём лишь небольшие кольца земли вокруг стволов плодовых деревьев. В бетонном монолите устанавливают водопроводную колонку, и от неё, к выходу со двора, в этом же бетоне, оборудуют коротенькую канавку для стока воды. Не был исключением и этот дворик: бетон, бетонный арычек, колонка.