Число зверя (сборник)
Шрифт:
— Почему ты решил? — спросила она.
— Я такие машины по телевизору видел.
— Ух, какой ты у нас умненький, — оторвав руку от руля, погладил отец Анатолия по волосам.
— Осторожно! — Вдруг закричала мать.
Анатолий поднял голову. Прямо на них мчался огромный грузовик. Отец попытался уйти от столкновения, но на этой узенькой дороге и при таком запасе скорости это было просто невыполнимо. Анатолий закрыл от страха глаза. Раздался страшный удар, затем жуткий скрежет и он провалился в темноту.
Первое, что услышал Анатолий когда очнулся,
— Вот проклятый пьяница, детей сиротами оставил. Сколько раз ему говорили, что бы не ездил в таком виде. Младшенький совсем плох. Когда же эта “скорая” приедет.
Он открыл глаза.
— Не смотри туда, — сказала женщина и прижала его голову к своей груди, но Анатолий успел увидеть искореженную груду металла, бывшую некогда их машиной. — Когда мы подъехали, твоя мать еще была жива. Она прошептала мне, чтобы ты, как старший, позаботился о брате. Вот горе-то какое…
***
Звонок заставил Анатолия вздрогнуть и разом пробудил от воспоминаний. Он отставил в сторону рамочку с фотографией, смахнул навернувшиеся на глаза слезы и взял телефонную трубку.
— Алло…Да, это я. Нашли?.. Сделайте одолжение, подгоните к моему дому. Я буду ждать, посигнальте когда подъедете. С меня два лимона.
Он положил трубку, встал и подошел к окну. За стеклом небо окрасилось в розоватые тона. Ночь уступала место утру. И вместе с ним, как всегда, приходило некоторое облегчение. Он солгал сегодня Марине, сказав, что ужасно любит ночь. Хотя, нет, почему соврал, она нравится ему, когда рядом есть хоть одна родственная душа. Проклятое одиночество, неужели оно так никогда и не отвяжется от него.
***
Владимир Коровьев — помощник Григорьева — ввалился в кабинет своего начальника как всегда без стука и прямо с порога заявил:
— “Джек–потрошитель” уже совсем обнаглел, он совершает преступления все ближе и ближе к центру. Скоро и в Кремле кого-нибудь прирежет.
— Что ты сказал? — Григорьев вдруг вскочил и подошел к висевшей на стене карте города. — Черт! Этот засранец может оказаться прав.
— Кто? — Удивившись столь странной реакцией шефа на свои слова, спросил Владимир.
— Николаев. Пронумеруй-ка срочно мне все убийства на карте.
— Зачем нумеровать? Вот, посмотрите, что выдал компьютер. — Помощник протянул Григорьеву распечатанную на принтере карту. — Он как бы по спирали приближается к какой-то точке, расположенной как раз за кремлевской стеной.
— Почему твой чертов арифмометр не мог выдать этого раньше? Куда вы смотрели?
— Это стало понятно только сейчас. Да и по правде сказать, это не совсем спираль. И, в–третьих, что это нам дает?
— Что дает? А то, что следующее убийство должно произойти шестнадцатого в день выборов. Хороший подарок будет новому президенту, если очередную проститутку Джек–потрошитель разделает на Красной площади или прямо в Кремле. Кое–кому не сносить за это головы.
— Пусть на этот раз это будет тогда политическая проститутка, — усмехнулся помощник Григорьева. — У нас в стране их достаточно развелось. Пора открывать сезон.
— Все шутишь?! — Рявкнул на помощника Константин.
— За Кремль отвечает служба безопасности президента. Пусть у нее и болит голова. Мы можем их предупредить и посоветовать набить своими сотрудниками Кремль, а войсками все прилегающие к нему районы. Впрочем, перед выборами так и будет. Но может нам лучше и не докладывать о наших предположениях наверх. Тем более, что наше начальство не очень любит СБП и с большим удовольствием понаблюдает за тем, как начальнику охраны президента дадут по шапке за этот прокол.
— Ты-то хоть в это не лезь. Прежде всего накостыляют нам, а потом уже ему.
— Кстати, может произойти и так, что один из сотни задержанных в эту ночь подозреваемых и окажется преступником. Да и не обязательно убийство должно произойти в том районе. По поводу Кремля я так, к слову, сказал. Вычислительная машина пока не может найти какую-либо закономерность в выборе убийцей места преступления, а без этого мы не можем сказать где оно произойдет в следующий раз.
— Ладно, иди к черту, — махнул рукой Григорьев и, прикрыв ладонью глаза, начал массировать виски. — Дай мне подумать. Только не мешай.
— Выспаться вам надо.
— На кладбище все выспимся. Иди на полчасика погуляй куда-нибудь. Да, а что с записными книжками?
— Там, как вы и говорили, многие телефоны клиентов оказались зашифрованы. Они обещают закончить работу если не сегодня, так завтра.
— Ты отдал им Федоровскую?
— Да.
— Все, иди. Принесешь мне кофе. Покрепче.
***
— Мамочка, к тебе пришли.
— Я сейчас, — Марков накинул халат и вышел вслед за своим фаворитом в гостиную. Посетитель стоял возле огромного аквариума и рассматривал плавающих в нем пираний. Валентин Александрович кашлянул в кулак, мужчина обернулся и сказал:
— Здравствуйте, вам звонили насчет меня.
— Да, я вас ждал. Прошу вас, — Марков показал на стоявшие напротив журнального столика два глубоких кожаных кресла, подождал пока гость опустится в одно из них, затем пристроился на подлокотнике другого. — Мне сказали, что у вас есть что-то для меня.
— Не знаю, насколько это вас заинтересует, но ценю этот автограф довольно дорого. На нем лежит печать истории, — посетитель раскрыл папку, вынул из нее исписанный лист бумаги и протянул Маркову.
Валентин Александрович быстро пробежал текст глазами и, положив лист на столик, спросил:
— Вы уверены, что это его рука и написано именно тогда?
— Да, конечно, — кивнул мужчина и поправил галстук. — Я практически все время с девятнадцатого по двадцать первое августа находился рядом с ним. Это черновик. Он набрасывал кой–какие тезисы, прежде чем залезть на броню. Я взял этот листок на память.
— Сколько?
— Я уже сказал вашему человеку. Торговаться я не намерен. Не хотите, можете не брать.