Чистилище

Губарев Алексей

Гончая явно не собиралась таиться. Я слышал, как она цокает когтями, как шумно втягивает ноздрями воздух и глухо рычит. А ещё я понял, что тварь движется к соседнему помещению – туда, где лежала тушка ящера и остатки Молодой гончей.

Это был мой шанс. Когда тварь звонко стукнула когтями по железному косяку дверного проёма, я с силой метнул ножку табурета вглубь здания. Попал удачно – звон разбитого стекла и грохот деревяхи о металлические прутья решётки полностью завладели вниманием гончей. Она рванула в направлении шума, не разбирая дороги, а я, мысленно перекрестившись, со всех ног ломанулся к выходу, стараясь не споткнуться

о валяющийся кругом мусор и не врезаться во что-нибудь.

Мой план был прост – добраться до выхода, через который тварь с её габаритами вряд ли сможет пролезть. А вот застрять – запросто!

Старших гончих оказалось больше, чем две. Я понял это, когда на спине протискивался наружу, прижимая к телу выбитую из плеча левую руку. Стоило мне высунуться из заваленного прохода по плечи, как на моём горле сомкнулись мощные челюсти. Навалилась тьма…

«А ты долго продержался, новобранец. Неужели сбежать пытался?»

Я безумно обрадовался голосу ворона, раздавшемуся в моей голове. Чёрт возьми, ведь он единственный в этом проклятом месте, с кем я могу поговорить, и кто не желает меня сожрать при встрече.

Собрался было ответить птицу что-нибудь едкое, но внезапно понял, что сжимаю в руке рукоять ножа. С недоумением поднёс руку к глазам и завис.

Нож изменился. Он стал на пару сантиметров длиннее, а на рукояти, вместо накрученных как попало грязных тряпок, красовался намотанный ровными витками тёмно-зелёный шнур.

«Innocens N 13, ты был убит демоническим порождением, Старшей адской гончей.

Целостность искры Творца (данный ресурс невозможно восполнить) – 99.6 единиц.

Innocens N 13, ты уничтожил одного низшего демоноящера, одну Старшую адскую гончую. Получено 6 осколков души: 1 (конфигурация Мимикрия), 5 (конфигурация Стайный охотник).

Формирование первой сферы души – 8/50 (будущая конфигурация неизвестна).

Формирование ядра души – 8/5000.

Innocens N 13, твоя Чистота души составляет 94.8 %.

Innocens N 13, ты создал оружие Охотничий нож. На оружии установлено 5/10 осколков души (конфигурация Оцепенение неактивна). Для привязки оружия к душе напоите Охотничий нож своей кровью»

– Пернатый, я, кажется, нож улучшил, – произнёс я, тупо глядя на чернёное лезвие. – Ты что-нибудь понимаешь?

«Разумеется. Ты убил этим ножом Старшую гончую, обагрив лезвие её кровью, и тем самым вживил в оружие несколько осколков. Не вздумай сделать привязку к душе!

– И не собирался, – ответил я, зачерпывая ладонью холодной воды. – Ты, кстати, ошибся. Старших гончих было больше двух.

«Видимо третья зашла в развалины с другой стороны. Нам нужно уходить в другое место, или убить этих тварей»

«Innocens N 13, ты был убит дважды за одни сутки. Время пребывания в безопасной зоне увеличивается. Удаление из зоны произойдёт через четыре часа»

«Ложись спать, новобранец. Через два часа я разбужу тебя»

Вы когда-нибудь спали на каменном полу без одеял, матрасов и спальников? Поверьте, это возможно, если перед сном ты оказался в Чистилище, перенёс несколько нервных потрясений, а ещё два раза умер. Для меня время пролетело одним мгновением – закрыл глаза, и тут же получил тяжёлым клювом по лбу.

«Вставай, боец, твоё дежурство»

Что спал, что не спал. Всё тело ныло – словно его отпинали два десятка пьяных гномиков. Напившись воды, я почувствовал сильный голод. Да твою же через печень!

«Время пребывания в безопасной зоне подходит к концу. Innocens N 13, удаление произойдёт принудительно через: 25. 24. 23…»

– Вставай, пернатый! Время обеденного перерыва закончилось.

«Из-за твоих метаний я уже минут пятнадцать не сплю»

– Жрать хочу! – произнёс я в своё оправдание. – Надо добыть чего-нибудь съестного, и рюкзаком обзавестись, чтобы носить с собой всё необходимое.

Отсчёт закончился, и нас с вороном выбросило наружу. Птиц тут же взмыл в серое, затянутое тучами небо. Я же пригнулся к земле и в несколько шагов оказался у плиты, укрывшись за ней. Так себе укрытие, если честно.

«Вижу двух человекоподобных уродцев. Похоже, идут по чьему-то следу. Не высовывайся, что-то мне не нравятся их свинячьи рожи. Да и вооружены они серьёзно – один арбалет и два копья. В общем, сиди, как мышь»

Я и сидел, вертя головой на все триста шестьдесят и периодически слушая рычание своего желудка. Ожидание затягивалось, я даже подумывал вернуться к ручью и напиться, когда птиц вновь заговорил:

«Они пришли за Старшей гончей, по следам. Думали, что тварь одна, и ранена, вот и отправились вдогонку. Вернее, их послал кто-то. Чую, этих свинолюдей ждёт сюрприз в лице второй гончей. Адские собачки уже засекли незваных гостей и заходят к ним со спины. О, арбалетчик что-то почувствовал!»

До меня донёсся такой знакомый рык Старшей гончей, внезапно перешедший в скулёж. А затем послышались человеческие крики, полные отчаяния. Я с трудом удержал себя, чтобы не броситься на выручку людям. Сказано же, там какие-то свинорылые, да и гончая – не тот противник, на которого ходят одним ножом.

Мои терзания нарушил взволнованный голос ворона, прозвучавший в голове необычно громко:

«Новобранец, чтоб тебя чесотка одолела, живее тащи свою задницу сюда! Бегом!»

К месту боя я подоспел, когда всё было кончено. Одна туша гончей валялась в стороне, с торчащим из глазницы оперением стрелы, а точнее – болта. Вторая, с развороченным брюхом пыталась подползти к человеку с оторванной по плечо левой рукой, из которой хлестала кровь. Тот, в свою очередь, пытался отползти от твари подальше, отталкиваясь ногами и пытаясь зажать здоровой рукой страшную рану, превратившую всё лицо в кровавое месиво. Явно не жилец.

Другой человек, абсолютно голый, лежал ничком на земле, голова вывернута под неестественным углом.

«Хватай копьё, идиот, потом в гляделки играть будешь!»

Увидев валяющееся в метре от убитого двухметровое древко, я подхватил оружие и стал осторожно подбираться к раненой гончей, переключившей всё внимание на меня.

– Хр. Хрер, хахр! – раненый явно пытался что-то сказать, но разорванный рот не позволял это сделать. Не обращая на умирающего внимания – потом, всё потом, я с силой ткнул гончей копьём в шею. Листовидный наконечник неожиданно легко пробил шкуру твари, погрузившись на половину ладони. Зверюга захрипела и попыталась вывернуться, тем самым добив саму себя – обоюдоострый наконечник рассёк хребет гончей. Вырвавшийся из обмякшей твари сгусток света закружился в воздухе, словно не зная, куда лететь. Затем, словно приняв решение, влетел в мою грудь, бесследно растворившись в ней.