Чистильщик
Шрифт:
К тому же мы скоро на Рубежах окажемся. Ты в своей группе, а я в своей. Через месяц друг друга и вспоминать не будем. Да хоть бы и в одной были: там у нас на все нежные отношения — жёсткое табу. Даже Стелла с Глыбой забывают, что парочка, отрываясь уже в тылу.
— Вроде мы договаривались сразу, что «любовь-морковь» — это не про нас. Хотя чего тут рассусоливать? Последняя ночь — значит, последняя. Она была классная, и жалеть о ней не буду. Что за мужик у тебя нарисовался? Надеюсь, не Поэт. И потом обратно не прибежишь искать утешения?
—
Хотя, знаешь… Может, и прибегу к тебе, если всё пустышкой окажется. Не будешь никем занят, то примешь на дружеский психотерапевтический секс?
— Посмотрим. Мне сейчас в Штаб для получения назначения в группу ехать. Вечером вещи заберу и ключи на тумбочке оставлю, дверь захлопнув.
— Пусть всё здесь остаётся! — беспечно махнула рукой Ирина, явно расслабившись от того, что резко не отреагировал на её признание. — Мы через неделю отбываем на Рубежи, поэтому пользуйся квартиркой по своему усмотрению, если тебя раньше не отправят. По-дружески, так сказать. Но баб в мою постель не таскай. Есть другие спальни.
— Как у тебя всё просто…
— Прямо как моя мамочка говоришь, только без театрального надрыва в голосе. А чего усложнять там, где этого делать не стоит? Таксу я тоже холодильники вкуснятинкой забью.
— А вот это правильно!– моментально оживился дух-хранитель. — Макс! Я бы на Ирочку не злился!
— Посмотрим, — опять неопределённо ответил я. — Мне пора. Пока, Ир. Холодильники можешь затарить для моего питомца, но я всё равно съезжаю полностью. У тебя свои жизненные понятия, у меня свои.
— Чёт ты больно сильно расстроенным не выглядишь, — уже в драндулете поинтересовался Такс. — Аня кинула: только несколько дней недовольно хобот поморщил. Ира в отставку отправила: совсем воспринял как сводку погоды. Вживаешься в роль брошенного терпилы?
— Нет. С Аней там своё… Ну, ты понимаешь, о чём я. А Мышка даже хорошо, что первая разговор завела. Зачётная барышня по всем статьям. И подруга отличная. Но что-то я стал чувствовать лёгкий дискомфорт, играя с ней в семью недоделанную. Не то это, братец! Собирался сам на днях съезжать, постепенно сводя отношения на нет… Хотя в постели богиня! По этому скучать буду.
— А подробности? Садо-мазо, ролевые игры? Я б сгущёнкой голенькую обмазал и…
— Слизал бы её всю, а потом дожрал остатки из банки, начисто забыв про красотку! Знаю я твои утехи! Обойдёшься без подробностей!
В Центральном Штабе Чистильщиков всех свежеиспечённых бойцов собрали в большом зале, где стали зачитывать списки зачисления. Представители групп, находящиеся тут же, уводили своих новых товарищей.
Я всё ждал, когда назовут моё имя. Но проходила минута за минутой, а его не оглашали. Потихонечку начинаю нервничать от такого. Оставили напоследок или сейчас придёт СБ арестовывать по приказу императора? Неужели уже рассекретили?
Когда я остался в зале совсем один, то догадки перешли в полную уверенность: что-то тут нечисто. Прямо воняет дерьмом на солнце! Собравшись с духом, подошёл к комиссии, что, закончив распределение, неспешно собирала бумаги.
— Извините. Курс… рядовой Максимилиан Гольц! Меня никуда не направили. Пропустили?
— Да не должны были, — удивлённо посмотрел на меня незнакомый майор. — Тем более что и представителей групп не осталось. Сейчас разберёмся.
Минут десять комиссия заново просматривала бумаги, внимательно сверяясь с каждой строчкой.
— В списках не значишься, рядовой.
— То есть как?!
— А вот так. Иди в отдел кадров и разбирайся. Их там составляли.
Всё страннее и страннее. Идти никуда не хотелось, так как понимал, что, скорее всего, ничего приятного там не услышу. Но надо. На половине пути меня отвлёк звонок по телефону.
— Котяра, раззвездяй! Ты где шляешься?! Даже Гога уже принарядился! — заорал знакомый голос из динамика так, что аж уши заложило.
— В Штабе на распределении, Аксакал.
— Какое, на хрен, распределение?! Ещё ночью я скинул тебе сообщение на браслет, что ты зачислен в мою группу!
— А… У меня браслет дома. Я его вчера снял перед вечеринкой.
— Идиот! Салага! Кретин! Это залёт, рядовой! Серьёзный залёт! У тебя есть пятнадцать минут, чтобы притащить на базу свою тупую задницу! Ты мне представление пополнения срываешь! Все группы как группы! Отчитываться красиво будут перед начальством и слушать мудрые слова наставлений… А у Аксакала в первый же день самоволка у рядового! Хоть форму не забыл надеть?
— Ага… То есть: не забыл.
— Парадную?
— Естественно.
— Значит, должен успеть! Ждём тебя и разминаем кулаки для мордобития!
Охреневал я от такого уже на бегу, а потом за рулём драндулета, на бешеной скорости летящего по улицам Петербурга. Даже представить боюсь, на какую сумму штрафов у дорожной полиции сегодня попал.
Я у Аксакала? Не может быть! Он же… Потом разберусь! Главное, что родная группа, а не какого-то Поэта или Кирпича!