Чисто летнее преступление
Шрифт:
– Да что вы! – воскликнул он с легкой озабоченностью. – На вашем месте я не стал бы этого делать. Чертовски несимпатичные люди эти полицейские. Повремените пока. Я зайду повидать старину Хардмана. Послушайте же… о, подождите минутку…
Но Пуаро решительно дал сигнал к отступлению.
– Теперь у него будет о чем поразмышлять, не так ли? – посмеиваясь, заметил он. – Подождем до завтра и посмотрим, как развернутся события.
Но судьба распорядилась иначе, и еще сегодня дело Хардмана снова напомнило нам о себе. Без малейшего предупреждения дверь вдруг распахнулась,
– Так это вы месье Пуаро? Что же, позвольте спросить, вы наделали? С чего вам пришло в голову обвинять этого бедного мальчика! Кошмар! Это просто возмутительно! Я знаю его. Он – наивный юнец, сущий младенец… он никогда не решился бы на кражу. Он поступил так из-за меня. Могу ли я спокойно стоять в стороне и смотреть, как его терзают и мучают?
– Скажите мне, мадам, это его портсигар? – Пуаро протянул ей черную муаровую коробочку.
Графиня помедлила немного, рассматривая ее.
– Да, его. Я хорошо знаю эту вещицу. Ну и что особенного? Вы нашли ее в той антикварной комнате? Мы все там были; я полагаю, тогда-то он и обронил его. Ох уж мне эти полицейские, вы даже хуже китайских хунвэйбинов…
– Может быть, вы узнаете также его перчатку?
– Как я могу узнать ее? Все перчатки похожи друг на друга. Не пытайтесь остановить меня… вы должны снять с него все обвинения. Его репутация должна быть восстановлена. Вы должны сделать это. Я продам мои драгоценности и хорошо заплачу вам.
– Мадам…
– Договорились, да? Нет, нет, не спорьте. Бедный мальчик! Он пришел ко мне со слезами на глазах. «Я спасу вас, – уверила его я. – Я пойду к этому человеку… этому людоеду, этому чудовищу! Предоставь это Вере». Итак, все решено, я ухожу.
Ее уход был столь же бесцеремонным, как и появление, – она стремительно покинула комнату, оставив за собой неотразимый и подавляющий аромат некоей экзотической природы.
– Какая женщина! – воскликнул я. – И какие меха!
– О да, они настоящие. Может ли некая самозваная графиня иметь натуральные меха? Я просто шучу, Гастингс… Нет, по моим представлениям, она – настоящая русская. Ну-ну, значит, молодой господин Бернард побежал жаловаться ей.
– У нас есть его портсигар. И я не удивлюсь, если окажется, что перчатка также…
Улыбаясь, Пуаро вытащил из кармана вторую перчатку и положил ее рядом с первой. Они, несомненно, представляли собой пару.
– Пуаро, где вы раздобыли вторую перчатку?
– Она лежала вместе с тростью на столе в прихожей у нашего знакомого с Бери-стрит. Поистине на редкость беспечный человек этот месье Паркер. Да, да, mon ami, мы близки к разгадке. Чисто для проформы я собираюсь заглянуть на Парк-Лейн.
Нет нужды добавлять, что я сопровождал моего друга. Джонстона не оказалось дома, но нас встретил его личный секретарь. Выяснилось, что Джонстон совсем недавно приехал из Южной Африки. Прежде ему не доводилось бывать в Англии.
– Он ведь интересуется драгоценными камнями, не так ли? – наудачу спросил Пуаро.
– Точнее сказать, драгоценными металлами или золотыми приисками, – рассмеявшись, заметил секретарь.
После этого разговора вид у Пуаро был весьма задумчивым. Позже, вечером, к моему крайнему изумлению, я обнаружил, что он усердно штудирует русскую грамматику.
– Боже мой, Пуаро! – воскликнул я. – Неужели вы решили изучить русский, чтобы общаться с графиней на ее родном языке?
– Да уж, мой друг, она наверняка предпочла бы не слышать мой английский!
– Однако не стоит расстраиваться, Пуаро, все родовитые русские неизменно отлично говорят по-французски.
– Гастингс, да вы просто кладезь знаний! Все, я прекращаю ломать голову над сложностями русского алфавита.
Он демонстративным жестом отбросил книгу. И все же его ответ не вполне удовлетворил меня. В глазах его горел огонек, который я очень хорошо знал. Он являлся неизменным признаком того, что Пуаро был чрезвычайно доволен собой.
– Возможно, – рассудительно заметил я, – вы сомневаетесь в ее русском происхождении. Уж не хотите ли вы испытать ее?
– Ах нет, нет, с ее происхождением все в порядке.
– Ну тогда…
– Если вы действительно желаете разобраться в этом деле, Гастингс, то в качестве бесценной помощи я рекомендую вам этот учебник – «Начальный курс русского языка».
Он рассмеялся и не сказал больше ни слова. Я подобрал с пола отброшенную книжицу и с любопытством перелистал, но так и не смог понять, в чем смысл замечаний Пуаро.
Следующее утро не принесло нам никаких новостей, однако это, казалось, совершенно не беспокоило моего друга. За завтраком он объявил о своем намерении с утра пораньше навестить мистера Хардмана. Мы застали дома этого пожилого светского мотылька, и сегодня вид у него был немного спокойнее, чем вчера.
– Итак, месье Пуаро, есть ли новости? – требовательно спросил он.
Пуаро протянул ему листочек бумаги.
– Месье, здесь написано имя персоны, взявшей ваши драгоценности. Должен ли я передать дело в руки полиции? Или вы предпочтете, чтобы я просто вернул вам драгоценности, не сообщая властям об этом инциденте?
Мистер Хардман долго разглядывал записку. Наконец он обрел дар речи:
– Право, удивительно. Бесконечно предпочтительнее было бы не поднимать шума по этому поводу. Я даю вам карт-бланш, месье Пуаро. Уверен, вы будете благоразумны.
Покинув дом Хардмана, мы остановили такси, и Пуаро приказал водителю отвезти нас в Карлтон. Там он выяснил, где живет графиня Россакова. И через пару минут нас уже проводили в апартаменты этой дамы. Она встретила нас с протянутыми руками, облаченная в потрясающий пеньюар какой-то дикой расцветки.
– Месье Пуаро! – воскликнула она. – Как ваши успехи? Вам удалось оправдать этого бедного юношу?
– Вашему другу, мистеру Паркеру, madame la comtesse, не грозит никакой арест.