Чистые пруды. От Столешников до Чистых прудов
Шрифт:
Другая, правая сторона переулка начинается угловым владением по Сверчкову переулку, с которым граничит участок (№ 4), большая часть которого занята гаражом, появившимся в начале прошлого века. Здесь была усадьба (в которую входил и соседний участок № 6) с каменным домом, стоящим торцом к линии переулка, которая с 1770-х гг. принадлежала купцу Борису Сысоеву, однако последующие владельцы были более родовиты — лейб-гвардии капитан В. В. Головин, П. Л. Ермолов и его сын Александр, фаворит Екатерины II. Конечно, они не жили здесь, а сдавали жильцам. После них тут селились купцы — так, на переломе XVIII и XIX вв. хозяином стал рижский купец Карл Федоров Ратген, а после него петербургский купец Саломон фон Бринен. В 1823 г. усадьба разделилась: на участке под № 4 хозяин устроил гараж, который существует и в настоящее время.
Небольшой особняк в глубине участка № 6 построен для купца Флегонта Белоусова
С 1861 г. в руках купца 1-й гильдии, владельца кирпичных заводов Д. О. Милованова, оказывается большой участок, составленный из двух — на углу с Потаповским переулком (Архангельский переулок, № 8) и примыкающий к нему по Потаповскому переулку (№ 4). На участке № 8 в начале XIX в. был сад владельца большой усадьбы бригадира В. Я. Левашова, а участок № 4 по Потаповскому переулку принадлежал ревельскому купцу Давиду Швертнеру. У него здесь находились каменные палаты, которые сохранились до сих пор. В 1865 г. Милованов выстроил трехэтажный жилой дом на углу Архангельского и Большого Успенского переулков, надстроенный четвертым этажом в начале 1950-х гг. В однообразном ряду его окон выделяется одно большое, за которым была квартира всемогущего министра госбезопасности Абакумова. Помнится, его импозантная фигура была видна на углу двух переулков — Телеграфного и Потаповского, где Абакумов иногда ждал машину.
Архангельский переулок, дом № 11/16
По левой стороне за перекрестком с Кривоколенным переулком — пятиэтажный дом (№ 13/11). Так случилось, что этим участком в XVIII в. владели талантливые самородки-предприниматели, выдвинувшиеся в России во время бурного развития промышленности и денежного обращения.
Осип Александрович Соловьев был выдвиженцем Меншикова, который послал его сначала в Архангельск, главный порт России, директором таможни, а потом в Амстердам, где он основал первый русский банкирский дом. Но в 1713 г. петровский «прибыльщик» обвинил его в злоупотреблениях, и только после смерти Петра Екатерина I частично возместила его потери и в утешение пожаловала ему баронский титул.
После него владельцем был «Ярославской полотняной и прочих мануфактур и фабрик содержатель» Алексей Иванович Затрапезный, который происходил из богатой купеческой семьи; отец его организовал крупнейшую текстильную мануфактуру в России. При А. И. Затрапезном примерно в середине XVIII в. в его усадьбе в Кривоколенном переулке появились каменные строения.
В 1765 г. мануфактура перешла к другому удачливому и энергичному предпринимателю — Савве Яковлеву-Собакину.
Автор книги Die Russischen G"unstlinge («Русские избранники») саксонский дипломат Георг Гельбиг, бывший в России в конце царствования Екатерины II, писал о нем: «Собакин начал с того, что в царствование императрицы Анны продавал рыбу. Он жил бедно, много сберегал, завел большую торговлю, делал поставки ко двору, стал зажиточным, предпринял широкие дела, был осторожен и счастлив, делал крупные поставочные контракты с правительством, накопил большое состояние, но жил всегда скромно, занялся ростовщичеством и оставил по своей смерти в царствование императрицы Елизаветы огромное богатство, приблизительно в 12 миллионов рублей».
В конце XVIII в. это владение перешло в собственность князей Егуповых-Черкасских. Предки их перешли на службу в Москву при Иване Грозном и стали впоследствии воеводами и стольниками. Они, между прочим, владели и известной в летописях русской культуры подмосковной усадьбой Середниково.
В 1836 г. статская советница Прасковья Алексеевна Крюкова выстроила на самом углу с Кривоколенным переулком (где при старых владельцах был огород) двухэтажный жилой дом, который существенно позже, в 1885 г., увеличился пристройкой справа по Архангельскому переулку (архитектор Ф. Ф. Воскресенский).
Осенью 1888 г. в особняке поселился художник В. Д. Поленов, устраивавший дважды в месяц «рисовальные вечера», которые посещали Суриков, Левитан, Васнецовы, Серов и другие художники. Л. О. Пастернак вспоминал: «Стоило хоть раз побывать в гостеприимном доме Поленова в Кривоколенном переулке… чтобы безошибочно представить себе дух и направление, какое должна была дать эта среда творчеству Поленова». В декабре 1889 г. Поленова посетил Николай Николаевич Ге, познакомившийся с молодыми художниками.
С 1902 г. дом принадлежал владельцу строительно-монтажной фирмы, известной аккуратным выполнением сложнейших работ, Александру Бари, американцу, жившему и работавшему в России. Он, в отличие от многих русских фабрикантов, понимал, что рабочему надо предоставить наилучшие возможные условия для хорошей работы. Журналист, побывавший на его заводе, писал: «…я видел уголок, где русскому чернорабочему живется сытно и хорошо, где около него имеются интеллигентные люди, которые ценят его и как силу нравственную, и как великолепное живое орудие производства. Если бы пример г. Бари, основанный на практическом и умном расчете, нашел себе побольше подражаний… Но пока, увы! Такие, как г. Бари, более чем малочисленны…»
Александр Вениаминович Бари
В его фирме работал знаменитый инженер В. Г. Шухов. С 1922 по 1936 г. он жил на втором этаже этого дома. В конце 1940-х гг. старый и крепкий особняк надстроили тремя этажами.
На этом же участке находится небольшое двухэтажное здание, стоящее по красной линии Кривоколенного переулка. Возможно, что правая часть его содержит остатки старых палат княгини Марии Егуповой-Черкасской; левая часть была пристроена в 1869 г., и тогда же все строение получило существующий фасад с двумя узкими окнами в центре и с чугунным ажурным балконом под ними, бесследно исчезнувший после очередного ремонта.
Небольшой домик по Архангельскому переулку (№ 15) очень характерен для небогатых жилых строений, появившихся в Москве после пожара 1812 г. Как обозначалось на строительном плане 1827 г., это был не дом для церковного причта, а «строение от Московского почтамта для служителей».
Рядом две церкви: одна из них, здание которой поставлено по линии переулка, — церковь Федора Стратилата, построенная директором почтамта Федором Ключаревым в 1806 г., авторство ее приписывается И. В. Еготову. Раньше фасад ее был украшен четырехколонным коринфским портиком, убранным еще до Октябрьского переворота. За нею высится стройная свеча Меншиковой башни — церковь Архангела Гавриила, в окрестности которой находилась Гаврииловская патриаршая слобода.
Первоначально церковь была возведена деревянной, вероятно, еще в начале XVI в. при великом князе Василии Ивановиче, которому при крещении было дано «прямое» имя Гавриил (прямое имя — имя святого, память которого отмечалась в день рождения), и была небольшой, о трех главах. В 1639 г. она значилась каменной «на поганом пруде».
В 1699 г. А. Д. Меншиков купил за 2 тысячи рублей у Дмитриевых-Мамоновых двор по Мясницкой и округлил свою усадьбу, прикупив в 1700 и в 1703 гг. соседние дворы. На задней границе усадьбы в 1701–1704 гг. он строит новую грандиозную церковь (часть старой — Введенский придел — оказывается пристроенной к южной стене новой), с деревянным шпилем, увенчанным вызолоченной медной фигурой архангела с крестом. Высота церкви была на полторы сажени больше высоты колокольни Ивана Великого. По традиции архитектором ее считается Иван Зарудный, однако более вероятно, что он, как доверенное лицо Меншикова, только наблюдал за постройкой. Внутренний декор церкви был сделан скульпторами из Южной Швейцарии, и возможно, что к строительству этого великолепного архитектурного памятника имел отношение Джованни Фонтана, также швейцарец, много строивший для Меншикова и в Москве и в Петербурге. Ранее ярусы восьмериков были открыты, и в них висели 50 колоколов. Там же поставили и выписанные из Англии часы с курантами, которые били каждые четверть часа, а в полдень начиналась получасовая колокольная музыка. После переноса столицы в новый «парадиз» на Неве Меншиков уехал из Москвы и церковь стала запустевать. Иван Зарудный писал патрону, что кровля течет, глава и деревянные конструкции, где стоят часы, от сырости и гнили могут развалиться, иконостас не доделан и прихожане ропщут. Но в 1723 г. церковь загорелась от удара молнии. Во время похорон священника Василия Андреева, умершего скоропостижно на паперти, «как понесли его в церковь для погребения, оказалась небольшая туча с западной стороны и, нашед на церковь, троекратным великим громом возгремела и последним ударом зажгла сию церковь вверху под самым крестом, которую за великою вышиною залить и погасить было невозможно». Занялся деревянный шпиль, огонь перекинулся ниже, и все 50 колоколов вместе с часовым механизмом рухнули вниз, проломив своды. На пожаре работали солдаты Семеновского и Преображенского полков, спасая иконы и церковную утварь, и многие из них погибли.