Читатель
Шрифт:
– - Скоро умру...-- спокойно заявил он при нашем свидании.
– - Что вы, Яков Семеныч, зачем умирать...
– - Нет, чувствую, что скоро конец... Да и пора, будет: аще же в силах -- восемьдесят лет, а там труд и болезнь.
В
– - Хотелось бы только дожить, чтобы посмотреть на Францию,-- говорил Яков Семеныч с невольной грустью.-- За что такая напасть на людей, а?.. Ведь это страшно даже со стороны подумать... Конечно, Бисмарк чрезвычайно умный человек и большой политик, даже можно сказать, много превзойдет самого Меттерниха, но все-таки... Несправедливо, вот главная причина. Конечно, и Наполеон кругом был виноват, еще тогда, в крымскую кампанию, был виноват, а нация-то все-таки великая. Да, великая нация Франция... Поправятся понемногу, а потом реванш --
Мы долго беседовали с хорошим старичком о внутренней и внешней политике -- о восточном вопросе, о Средней Азии, о земстве, о новых судах, о народном образовании. Все его глубоко интересовало, и с прежней живостью Яков Семеныч болел и радовался общими вопросами.
– - Много нынче новых газет развелось, так что и выписывать не знаешь что,-- говорил он на прощанье.-- Даже мужики, и те ведомости нынче читают.
Помню, как его видел в последний раз. Мы сидели вечером у фельдшера и пили чай. На единоверческой часовне уныло звонил десятипудовый колокол. Старик медленно шел с своим посошком на службу и несколько раз останавливался, чтобы передохнуть.
– - Плох стает наш Яков Семеныч,-- заметил фельдшер, делая жестокую затяжку дрянным табаком.-- Умрет скоро... Ведь вот подите: на ладан дышит, а все ему газету подавай: то дочь Аннушку заставит читать, то меня...,
Яков Семеныч, действительно, скоро умер, не дождавшись реванша. Еще накануне смерти он спрашивал Богдана Савельича, что пишут в ведомостях, и жалел об одном, что не дождется развязки нашей восточной кампании -- русския войска стояли, тогда под Плевной.
1888.