Чм66 или миллион лет после затмения солнца
Шрифт:
Последние месяцы мавр всерьез точит лыжи в высшее общество и рассказывает всем, как уделал на корте Марата Курмангалиева. Марат после войны жил возле парка Горького и в его увлечении теннисом ничего особенного нет и потом ему, элегантному мужчине, белая майка и шорты к лицу. Мавр же делал вид, что у них там, в Кзыл-Ординской области большой теннис еще до войны потеснил асыки с лянгой и имеет с тех пор устойчивые традиции.
– Обыграл Марата, – сказал Кул и спросил, – И что тут такого?
– Как что тут такого? – дернулся Бирлес. – Марат Курмангалиев выше меня на полторы головы.
Здесь ли надо искать истоки
Насколько серьезно, всамделишно происходящее вокруг меня, со мной, я начинал постигать на примере рывка Алдоярова с глубины на поверхность. Немыслимые в столь откровенной форме ранее домогательства власти Бирлесом которые могли случиться где-нибудь в мультфильме, овеществлялись в реальной жизни в лихорадочном темпе и утверждались с беспощадной дикостью так, что я начинал, увы, поздно постигать насколько цинична как сама жизнь, так и все мы. В чем еще была польза напористости Бирлеса для окружающих, так это в том, что каждый из нас мог воочию убедиться, что все на свете и в самом деле рождается из наших желаний. Мавр раньше других смекнул об этом и сейчас делал свое дело и никуда не собирался уходить.
Пройдет, – думал я, – несколько десятков лет, Алдояров постареет и наверняка не уразумеет, что директорство, как и сама наука, именем которой он сейчас гвоздит рутинеров, голимая хреновина. Нет, пожалуй, он и сейчас все про все прекрасно кумекает, и все его демагогические ходильники он делает спецом только лишь потому, что прописка в кабинете Чокина для него – это победа при Уимблдоне.
Как остановить нашу черную молнию? Не простое это дело, если он вошел во вкус сносить бошки тем, кто выше его на полторы, а то и две, головы. На данный момент, при данных обстоятельствах, в открытом столкновении его способен одолеть человек, который так же мощно сосредоточился на достижении главной цели в жизни – во что бы то ни стало, любой ценой, добиться успеха. Среди противников и единомышленников Алдоярова сегодня таких нет.
Посоветуюсь-ка я с матушкой и Айгешат. Они от меня премного наслышаны о Бирлесе. Мама Алдоярова ни разу не видела, но из моих рассказов лучше всех осознала исходившую угрозу от него моему спокойствию. Как его тормознуть матушка не представляла, потому и предупредила:
– Кырспе… Мынау жексрун сени ультред.
Айгешат понимала, что жексрун может мне напакостить с защитой дисера и при сем не считала его столь уж непобедимо грозным.
– Каждый из нас чего-то боится.,- сказала жена, лишний раз давая понять: марксизм не догма.
Похоже, что Костя Салыков не липовый киношник. Он выступает по местному телевидению.
– Рабочее название картины "Балкон"… Фильм о детстве поколения
Горбачева и Олжаса Сулейменова, – Костя воодушевленно рассказывал, -
Он о поколении, которое сегодня преобразует мир…
Кот дал интервью и молодежной газете "Ленинская смена". Друг детства фонтанирует идеями, фильм еще не снят, но Костя рассказывает: картина насыщена реминесценциями и прочими делами. В конце концов он признался:
– "Балкон" снимается по мотивам поэмы Олжаса Сулейменова, но он о моем детстве, о детстве пацанов центра Алма-Аты…
Та-ак… Любопытно. Я оживился.
11. 03.87
"Здравствуй
Ты даже не представляешь, как обрадовало меня твое письмо! Как хорошо, что все так кончилось, я имею в виду, на работе. Уволился этот товарищ или нет?
Обычно такие люди бывают очень упрямыми не в меру, и это часто граничит с наглостью, их ничем не прошибешь. Ужасно если им еще дана власть над людьми. Так что прими мои самые искренние поздравления с победой, я горжусь тобой! Самое страшное, что в той обстановке трудно доказать свою правоту и часто люди теряют уверенность в себе, в своих силах. А ты молодец, оказался на высоте. Так держать! Как сейчас на работе?
Пусть все будет все просто и так, как надо! А самое главное, что это все реально и нам осталось совсем мало ждать. Как только ты будешь в этой колонии, я приеду без промедления, если, конечно, я тебе буду там нужна. Но думаю, что буду нужна! Это не уверенность в себе – нет! Просто, если ты меня где-то далеко в душе сам защищаешь, то я все делаю правильно. Потому, что в данный момент, ты меня извини, думаешь в основном о себе! Я все понимаю и поэтому не сержусь на тебя. А вот, когда мы сможем встретиться с тобой на равных, сможем поговорить, не через стекло, а как говорят глаза в глаза, не будем чувствовать то унижение, которое создает сама обстановка, те стены, вот тогда все и решим!
…У меня кроме отпуска есть еще две недели отгулов, я их буду беречь, на наш медовый месяц в октябре. Ты только все делай заранее и не отказывайся от меня на всякий случай, а то ты мы еще и вместе ни разу то не были, а по письмам ты меня уже два раза
"бросал".
Не хорошо!
Я смеюсь, конечно, а то ты снова разобидешься.
Ну вот родной, теперь кажется все, пиши, передавай привет своим домашним.
Всего тебе хорошего.
До свидания.
Рита".
Прошлой зимой Рита Топанер ехала автобусом сообщением Кокчетав
– Омск и разговорилась с попутчиками. Ими были Нурлаха и Куралай.
Соседи обменялись адресами и, по возвращении к себе в Валиханово,
Куралай отписала подробно Доктору про попутчицу. О том, что Рита женщина свободная, видная, самый раз в заочницы.
Доктор немедленно отправил письмо в Омск. Переписка получила быстрое развитие. Рита прислала письмецо и нам, где опровергла мою догадку что она немка, заявив, что Топанер фамилия русская. Ее
18-летний сын за хулиганку отбывал наказание, муж то ли умер, то ли пропал. Доктор попросил Айгешат половину получаемых из бухгалтерии
"тройки" денег, переправлять Рите в Омск.
Что из этого могло получиться не знал никто. Рита собиралась ехать на свидание к Доктору второй год, да все никак не могла собраться.
ЛЭП 500 не простая линия,
И ведем мы ее с ребятами…
– Конь о четырех ногах и тот спотыкается… – с улыбкой сказал
Чокин.
Директор представлял объединенной лаборатории топливно-энергетичческого комплекса нового заведующего. Сатраев,
Шкрет и Лойтер остались заведовать секторами – командование над всеми получил Каспаков. Заведующие секторами молчали. Гримасу состроил Сатраев, остался недоволен Аленов. Перетряхивание не ко времени. Через неделю Кулу докладывать на семинаре докторскую, и он пятой точкой чуял: не к добру вернулся Жаркен.