Что и не снилось медвежонку в лесу
Шрифт:
— Нет-нет, — отвечает Аделаида. — Амаретто там кислый. — Я машу официанту, тогда как она потирает лоб. — Сегодня был долгий день. Один из клиентов все продолжал названивать и ругаться, что я каким-то образом украла данные его кредитной карты. Я пыталась объяснить, что его жена приходила каждую неделю и поэтому-то у него и были все эти платежи, но он мне не поверил, а она не «признается».
— Полный отстой, — сочувственно говорит Райан. — Ты поэтому пьешь, Мэдисон?
— Называй меня Мэдди, и не-а. Я только что познакомилась с местным «альфой», — я
От удивления глаза Райан округляются.
— Нет, он не мог такого сказать.
— Сказал.
Аделаида сочувственно смотрит на меня.
— Понимаешь, тебе здесь часто придется такое слышать. Почти всегда, когда кто-то из другого штата переезжает в Пайн-Фолс, это потому, что они планируют подцепить другого оборотня. По крайней мере, это то, что говорил мне Коул. Когда сюда переезжает новый оборотень, заводятся много таких романов.
Так… меня ждет гораздо большее, чем эта последняя стычка? Зашибись.
— Неужели девушка не может просто захотеть найти работу и сменить обстановку в жизни без кого-нибудь, у кого имеется член?
— Нет, — говорят обе одновременно, после чего взрываются дружным хохотом.
— Фу. Честно, я здесь не для того, чтобы подцепить мужчину! — но как раз тогда, когда я это восклицаю, медленно приближается официант. Его запах наполняет мои ноздри — не волк. Медведь, скорее всего. И мои глаза расширяются, когда он игриво мне подмигивает и ставит передо мной новую отвертку.
— За счет заведения, конфетка. — Он принимает заказы от девушек, а я стараюсь не замечать телефонный номер, записанный на салфетке под моим напитком. Черт побери.
Какое-то время это будет казаться очень нереальным. Во мне нет ничего особенного — каштановые волосы, широкие бедра, пожалуй, на пару веснушек больше, чем следовало бы. И все же, раз я оборотень и раз я здесь, все уверены, что я отчаянно нуждаюсь в мужчине.
И сама мысль об этом вынуждает меня защищаться. Когда официант уходит, я наклоняюсь:
— Честно, я здесь не ради парня.
— Можешь этим с нами поделиться, но все равно тебе никто не поверит. — Райан в данный момент выглядит так, будто она купилась на это надувательство. — Понимаешь, не стоит бояться себе в этом признаться. Люди достигают определенного возраста и начинают сходить с ума. Посмотри на Аделаиду. Она здесь уже три года, и внезапно за одну ночь все меняется, и они с Коулом уже не могут оторвать друг от друга руки…
Аделаида хлопает Райан по руке, чтобы та заткнулась, но сама она улыбается.
— В этом она права.
Я хмурюсь.
— Я просто хочу начать свою жизнь с чистого листа и, пожалуй, сделать парочку женщин довольными собой. Или мужчин, если они захотят. Что в этом такого? — последнее, что мне сейчас нужно, так это романтическая чушь. Большинство парней-волков одержимые собственники… ну, по крайней мере до того, как не становятся альфой. Тогда они исчезают. — Послушайте, я же могу адаптировать большую собаку.
Угх. Иногда мне хочется быть человеком, как эти двое. Они кажутся абсолютно счастливыми, что их мужчины оборотни, а сами они — совершенно обычные люди.
— Здесь? — спрашивает Райан. — Единственная причина, по которой мы с Аделаидой так долго были незамужними, была в том, что мы люди. Ты оборотень? У тебя не будет ни единого шанса.
У меня замирает сердце, особенно на словах «так долго». Райан всего двадцать один год, не меньше. Если она считает, что была свободна слишком долго, тогда я обречена на то, что ко мне станет подкатывать каждый оборотень Северной Миннесоты.
— Но что мне делать? Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
Аделаида на мгновение задумывается, затем щелкает пальцами.
— Полное преобразование, — увидев мой хмурый взгляд, она продолжает. — Да не твоего. Ты и так очень даже хорошенькая. Кого-нибудь другого. Нужно придать кому-нибудь, кого все хорошо знают, новый и впечатляющий вид. Этим покажешь всем в городе, что ты имела в виду только дела и настроена серьезно.
Звучит немного… глупо.
— Я не совсем уверена…
— Оооо, — воркующим голосом говорит Райан. — Мы можем превратить это в игру! Следующий человек, который войдет в этот бар, станет тем, кого Мэдди должна будет преобразить, кем бы тот ни был. Мужчиной или женщиной. И как только ты это сделаешь, я с радостью в твоих интересах распространю слухи о том, что у тебя есть парень, с которым ты поддерживаешь отношения на расстоянии.
— Или, — говорю я. — Ты могла бы распространить эти слухи в моих интересах потому, что вы хорошие подруги, и мы могли бы перескочить все это дельце с преобразованием?
Райан с Аделаидой обмениваются взглядами. Затем Райан качает головой с озорной ухмылкой на лице.
— Тут такое дело, Мэдди. В этом городке жизнь протекает очень спокойно. Ооочень спокойно. Народ нуждается в развлечениях.
— Включая моих подруг? — сухо спрашиваю я.
Она мне подмигивает.
Вздохнув, я смотрю на дверь.
— Ну, ладно, тогда. Следующий человек, который войдет в эту дверь, получит обслуживание от Мэдисон Торн по полной программе. Ни одна пора не останется незатронутой, ни один фолликул не останется неокрашенным и ни одна кутикула не останется необрезанной.
— Потрясающе, — заявляет Райан, а Аделаида взволнованно подпрыгивает на своем месте. Боже, должно быть, они правы в том, что здесь жизнь протекает слишком спокойно, раз они посчитали это веселой забавной.
Все трое сидим, уставившись на входную дверь в бар, ожидая, кто войдет. Я скрещиваю под столом пальцы, надеясь на домохозяйку, поклонницу футбола, которой захотелось по-быстрому выпить пива. Или кого-то вроде этого. Черт, я могу обойтись даже молодым горячим метросексуалом*, которому я могла бы сотворить на голове здоровенный ирокез, дабы он мог бы произвести впечатление на свою девушку. Сделать что-нибудь простое.