Что за мрачное место
Шрифт:
Отец сказал:
— Эмма, в понедельник на заводе начинают принимать виноград. Поэтому я снова выхожу на работу.
— Опять, допоздна…
— Ничего не имею против.
— Мистер Хендрикс сказал, что в этом году я опять смогу наняться к нему.
Можно будет начать на следующей неделе.
— Если повезет — сказал отец — в этом году удастся даже купить тебе газовую плиту.
— Необходимо купить слишком много всего, к тому же детям нужна одежда.
Осенью у нас всегда была масса денег — отец работал на винном заводе, а мать собирала виноград. В период разлива вина по бутылкам отец тоже работал на винном заводе, но в течение года
Мне хотелось оставаться за столом как можно дольше, да и Джулии тоже, но этот номер не прошел — мать повторила:
— Ступай делать уроки, Тим. Джули, давай убирай со стола.
Пока отец не купил грузовичок, нам с Джули приходилось ходить в школу пешком. Потом он стал возить нас в город по утрам, но домой все равно забирал только в плохую погоду, утверждая, что прогулка пойдет нам на пользу. До покупки грузовичка нашим единственным транспортным средством была старая развалюха, все время ломавшаяся, которой отец не доверял настолько, чтобы возить нас в школу.
На следующее утро была очередь Джулии сидеть у окна в машине, и поэтому именно она заметила Роуна. На полдороги от фермы до города сестренка вдруг закричала:
— Папа, смотри — человек лежит под деревом!
Отец замедлил ход и посмотрел поверх ее головы.
— Да, что-то недалеко он ушел, — и мы двинулись было дальше, но внезапно отец надавил на тормоз.
— Черт, не оставлять же его так!
Вернувшись назад, мы вылезли из машины и подошли к дереву. Трава была мокрой от росы. Роун лежал на боку, натянув шапку на уши и подняв воротник пальто. Даже во сне он дрожал, потому что земля была холодной.
Отец толкнул его ногой, Роун проснулся и сел, все еще дрожа. К этому времени ему давно уже было пора найти себе местечко на поезде и находиться далеко отсюда.
Отец спросил:
— Решил задержаться в этих краях?
— Да, ненадолго, — кивнул Роун.
— Хочешь поработать?
— Да — если удастся найти работу.
— Считай, уже удалось, — сказал отец. — Недели на три-четыре. В это время года винный завод нанимает много народу. Платят там тридцать центов в час, а часов у тебя наберется достаточно. Это на том конце города. Сходи туда.
— Обязательно — ответил Роун.
Несколько секунд отец молчал. По выражению его лица я понял, что он принимает какое-то важное решение. И тут он сказал:
— Насколько я знаю, жить тебе негде, поэтому если хочешь, можешь до первой получки ночевать у нас в сарае.
— Вы очень добры.
— Возвращайся на ферму и скажи Эмме, что я велел приготовить тебе завтрак. Я отвезу детей в школу, а потом подброшу тебя до завода.
У отца было доброе сердце. Большинство людей просто проехали бы мимо, не обратив на Роуна внимания. Я думаю, его доброта и была отчасти причиной нашей бедности. Вот так и вышло, что Роун остался той осенью с нами.
У Роуна не возникло проблем с устройством на работу. Во время давильного сезона на заводе принимали всех. В выходные он ел с нами и спал в сарае, а в понедельник они с отцом залезли в грузовичок
Домой они вернулись позже девяти. Их лица и руки были заляпаны виноградным соком, и вся одежда в пятнах. Во время давильного сезона отец всегда возвращался домой в таком виде. Он делал жмых на заводе, и управляющий сделал Роуна его помощником в этом году. Это была очень тяжелая работа, и за нее платили 35 центов вместо 30.
Я знал все о работе отца, потому что часто носил ему обед по субботам, а иногда и по воскресеньям; тогда я долго болтался там и смотрел во все глаза. Когда виноград поступает на завод, его вываливают из корзин, на конвейер и опрыскивают водой, а по конвейеру виноград подается наверх, в котлы. Там он варится до тех пор, пока не превратится в сочную массу из мякоти, кожицы и веточек. Затем эта смесь подавалась по толстым резиновым шлангам на первый этаж, где отец или кто-нибудь другой, выполнявший такую же работу, должен был открывать и закрывать вентиль своего шланга и готовить виноград для прессовки — заполнять специальные оболочки, которые они с помощником укладывали на листы толстой фанеры. Когда заполненных оболочек набиралось достаточно, их подавали под пресс, где из винограда выдавливался весь сок. Неудивительно, что за такую работу компания платила по 35 центов в час!
Роун с отцом ужинали на кухне. Мы с Джулией стояли в дверях и смотрели, как они едят. Они смыли с себя почти весь сок, но ладони еще оставались синими. Мать наварила картошки и приготовила подливку из сушеного мяса. И опять испекла пирог.
Поев, Роун пожелал нам спокойной ночи и пошел в сарай. Отец сварганил ему постель на сеновале, и вдобавок дал свою запасную бритву бритву и старые рабочие штаны и рубашку, благо они с Роуном были примерно одного роста и сложения.
Мать вышла на уборку винограда уже на следующий день, и теперь большая часть домашней работы легла на нас с Джулией. Джулии это очень не нравилось, потому что она больше не могла дурачиться с Эми после школы. Ей приходилось кормить цыплят, а мне — доить корову. Должно бы вроде быть наоборот, потому что доить корову — это девчачье дело. Но так решила мать.
Прошло почти две недели, и отец с Роуном принесли домой первый заработок. Была пятница, и придя в тот вечер с работы, Роун положил на кухонный стол две десятидолларовые бумажки.
— Это за две недели, что я прожил у вас, — сказал он матери.
— Десять долларов в неделю за еду? Да Вы что! — воскликнула мать. — Пяти будет вполне достаточно! — Она взяла одну банкноту. Работа в виноградниках придала ее липу бронзово-золотистый цвет. Потом она взяла и вторую банкноту. — Считайте, что Вы оплатили еще две недели — если, конечно, намереваетесь остаться.
— Но даже 10 долларов в неделю — слишком мало! — возразил Роун. — Я бы заплатил и больше, но мне нужно купить кое-какую одежду.
— Мне бы и в голову не пришло брать с Вас 10 долларов.
Роун было заспорил, но мать проигнорировала его слова.
Вместо этого она посмотрела на отца и сказала:
— Нед, у нас же есть свободная комната, почему же мистер Роун до сих пор спит в сарае?
— И правда…
— Это совсем маленькая комнатка, — сказала она Роуну, — и матрас на кровати жестковат, но все же Вам там будет лучше, чем в сарае. После ужина Тим Вас туда проводит.