Чудеса, да и только
Шрифт:
— Угостят. Даже если отказываться начнешь, угостят принудительно, от моей мамы, еще никто не уходил неугощенным. На раз, два, три, поднимаемся. В ванных комнатах, есть новые зубные щетки, чистим зубы, пьем кофе с булочками, я переодеваюсь и вперед! К месту сбора участников Зарницы.
— Согласен!
В два голоса посчитали до трех, подскочили с дивана….
Кирюха умял три булочки, выпил две чашки крепкого эспрессо. Я осилила одну булку, под американо с молоком.
Понеслась переодеваться. Кирилл остался на кухне, непринужденно общался с моими
Оделась я потеплей: натянула шерстяные колоты, толстый свитер, штаны утепленные. Снова стала на капусту похожей… Зато, не замерзну в лесу. До обеда побегаем, а там, дело к вечеру…
Сколько всего хорошего вечером намечается…. Сердце сладко екает от предвкушения… Скорее бы. Скорее бы вечер…
На площади перед главным корпусом, мы застали картину следующую:
Две команды выстроились в шеренги, по обе стороны от украшенной ели. Вдоль одной из шеренг, ходил Иван Николаевич, одетый в маскхалат, вдоль другой, какой-то незнакомый дедок, тоже, как и Николаевич в маскхалате. Ходили они не просто так, раздавали выстроившимся погоны, тем, что справа от елки — серебряные, тем, что слева — золотые. Выстроившиеся лепили погоны на плечи, смеялись, весело переговаривались.
Не увидела среди собравшихся трепетную Снегурочку, Глеба рыжего не увидела, и папаши Михайлова не наблюдалось в обозримом пространстве….
Бабулю увидела. С рупором в руках… Неужто, тот самый, в который Михайлов старший куковал? Вот будет прикол, если сейчас и бабуля закукует!
С раздачей погон закончили. Бабуля подняла вверх руку, поднесла ко рту рупор:
— Внимание! Военно — спортивную игру, Зарница, объявляю открытой. Команды ознакомлены с инструкциями! Напоминаю! Ровно с полудня и до тринадцать ноль-ноль перемирие на время обеда! Команды, организованно прибывают на полевую кухню! Действия игры, происходят строго внутри размеченного радиуса! На старт! Внимание! Марш!
Шеренги разрушились. Народ, с гоготом, смешанной тропой устремился к выходу. На площади остались: бабуля с рупором, Иван Николаевич, незнакомый дедок, мы с Кириллом и елка нарядная..
— А вы, почему не присоединились к одной из команд? — бабуля повесила рупор на плечо, словно сумочку на ремне, подошла к нам с Кириллом.
— Мы независимые наблюдатели, — поясняю, потуже заматывая шерстяной шарф.
— Наблюдатели. Ну, хорошо. В таком случае, дам вам план расположения объектов. — бабушка полезла в карман, достала сложенный бумажный лист, отдала Кириллу.
Кирилл развернул. Я вытянула шею, заглянула.
Квадраты и крестики. Штрих и буквенные обозначения. Ничего не понимаю в плане. Туплю.
— Медсанчасть, полевая кухня, база один, база два. А это, что за синие ромбики? — разглядывая лист, проговаривает Кирилл.
— Биотуалеты. — коротко отвечает бабуля.
— Биотуалеты, актуально, — откликается Кирилл, — что-то не нахожу убежища Снегурочки…
— Место расположения убежища, не указано в плане,
Нет, ну я попыталась выведать, где это убежище, заранее предполагая, что попытка бесполезная…
Правильно предполагала. Не выведала.
— Отправляйтесь наблюдать. Наблюдатели. Ален, смотрите аккуратнее, не выходите за пределы разметки, лес есть лес.
Кирилл заверил бабулю, что ни за какие пределы не собираемся выходить. Вернее — выезжать, так как передвигаться по лесному массиву, мы намерены на снегокате.
Ну и все. Взявшись за руки, отправились в гараж. Выбрали снегокат, примерили шлемы…
А потом, на мощнейшем агрегате, неслись по заснеженному полю…
Снег, разлетелся фонтанами, снегокат подпрыгивал на кочках, как на трамплине… Ощущение непередаваемое…
Прокатились по полю, а дальше, Кирилл сбавил скорость и повернул в лес, не доезжая просеки с расчищенной грейдером дорогой. Проехали меж высоких сосен, до небольшой полянки, покрутилась по центру этой самой полянки, утрамбовали полозьями снегоката пушистый снег. Площадочку соорудили.
Кирилл заглушил мотор, спрыгнул с железного монстра на утрамбованную площадку, протянул мне руку, помог спустится, и…
Поцелуй унес в синее зимнее небо, туда, откуда робкое солнце льет лучи на верхушки сосен…
Ну, какое, тут наблюдение, когда голова кружится, от сладких поцелуев и свежего, напоенного запахом хвои лесного воздуха… Да и, вообще, чего там наблюдать? Люди взрослые, орут, вон где-то вглубь не леса, радостно… Если вдруг Снегурочку трепетную выловят, так наверняка еще громче закричат… Что-нибудь, типа ур-а-а-а!
Пусть резвится народ, а мы, пользуясь случаем, выполним программу минимум…
Целовались на этой полянке, мы достаточно долго. Потом, катались по лесу, опять целовались, и снова катались и целовались…и снова…
Пока наконец у меня совесть не проснулась.
— Кирилл. Нужно где нибудь, в людном месте отметится. Нас наверняка потеряли.
— Да, Ален, ты права, могли потерять. Давай отметится, чтоб никого понапрасну не волновать.
Снегокат понес нас к просеке. Затем, вглубь леса по обочине расчищенной грейдером дороги. Чудные дела. Еще вчера, дорога заканчивалась тупиком у поворота к полевой кухне. Сегодня, прочищена дальше, убегает вдаль, по просеке…
Оба-на. Полевая кухня, похоже свернула работу… Получается… Обед закончился?
Кое как, умудряюсь достать из кармана телефон.
Мама дорогая! Третий час по полудню! Сую трубку назад, в карман.
— Кирилл! Мне кажется все уже в пансионат возвратились! Смотри: никого нет, и криков ниоткуда не слышно! Давно не слышно, я как-то сразу внимания не обратила! — проорала перекрикивая двигатель.
Кирилл развернул снегокат, понеслись по направлению к пансионату.
Вернулись мы вовремя, нас еще не успели хватиться. Да, участники игры, включая Снегурку, уже находились на территории пансионата. Вместе с детьми, хороводы вокруг елки водили.