Чудесам нет конца
Шрифт:
Он добросовестно, хоть и кратко записывает рассказ Энтони о призраках, но куда больше его интересуют встречи Энтони с королем Генрихом и королем Эдуардом, а также битва в Вербное воскресенье.
– Правильно ли я записал? – хочет знать летописец. – Мне не доводилось бывать в бою. – В его голосе звучит тоска.
Энтони пытается изобразить словами битву, но, по правде говоря, когда забрало опущено, он и сам видит очень мало – разве что суету и толпы закованных в броню мужчин, которые теснят друг друга. Хроникер показывает ему написанное: «Кровь убиенных смешалась со снегом, покрывшим в тот миг землю, а когда снег начал плавиться, она стекла в колеи и канавы на протяжении двух-трех миль самым кошмарным образом». Да,
Летописец упорно расспрашивает его о политике и о войне. Наконец, отложив перо, он вздыхает:
– Вы и ваши сверстники творят историю, а я всего лишь записываю ее. Имена Скейлза и Риверса уже знамениты, о них все говорят, тогда как мое имя к следующему поколению забудется. Даже сейчас его мало кто знает.
(И то верно. Хотя Энтони, как положено, познакомили и с летописцем, он уже не помнит его имени.)
Энтони пролистывает несколько более ранних страниц хроники. В основном там записаны всякие приходские разговоры и на удивление скудные события из жизни аббатства, а чаще всего встречаются восхваления поступков и мудрости аббата Джона Литтлингтона. Похоже, аббат занимает в хрониках куда более заметное место, чем король Генрих или герцог Йоркский. Если не считать вклада Энтони, самая свежая запись повествует о том, как аббат осматривал в соседней деревне теленка с двумя головами.
В этот момент в скрипторий, пошатываясь, входит аббат:
– Милорд, скоро будет вечерняя служба. Угодно ли вам пойти со мной?
По дороге к монастырской церкви аббат спрашивает у Энтони:
– Вы говорите, что видели графа Уилтшира, хоть и мертвого, в постели, которую обычно делите с женой? – Энтони кивает, и настоятель продолжает: – Согласно святому Августину, страстная любовь к собственной жене – это прелюбодеяние. Если призрак графа Уилтшира явился вам в таком месте, то лишь для того, чтобы усмирить вашу страсть к собственной жене. Но какое чудо! Жаль, меня там не было, чтобы увидеть все своими глазами!
Энтони только рад, что такого не случилось. От аббата никакой помощи как не было, так и нет. Чуть позже Энтони слушает на вечерней службе ограждающую молитву: «Scuto circumdabit te veritas ejus; non timebis a timore nocturne, a sagitta volante in die, a negotio perambulente in tenebris ab incursu et daemonio meridiano». – «Как оружие окружит тебя истина Его. Не убоишься от страха ночного, от стрелы, летящей днем; от опасности, во тьме блуждающей, от несчастья и демона полуденного» [11] .
11
Пс. 12: 90.
Хотя ночью призраки не тревожат Энтони, спит он урывками. Сначала он строит планы побега от извечной скуки Англии и утомительной возни вокруг борьбы за власть при английском дворе. Он хочет увидеть растительную овцу Татарии своими глазами. Ему грезится будущее путешествие в далекие земли, где есть подземные города и дымящиеся озера и где люди в островерхих шляпах ходят среди гор, построенных из кирпича, а из трясины высовываются зубастые существа с длинными рылами. Ничто не держит его в Англии, где все так старо и знакомо: старые дороги, старые обычаи, старые замки, старые родословные, старые распри, старые законы, старые церкви, старые книги и старая религия. Жизнь тут как на кладбище.
Но стоило подумать о кладбище, как мысли устремляются в менее приятную сторону. Закрадывается страх, что какой-нибудь призрачный демон, проникнув в монастырь, найдет путь в его покои. Вообще-то ни один демон так и не появляется, но перед мысленным взором снова и снова предстает леди Элизабет де Скейлз,
На следующее утро у него назначена встреча с лекарем, который проверит, как заживает рана. Лазарет представляет собой длинный коридор с нишами, в которых стоят кровати. Они все не заняты. Энтони ложится на одну из кроватей и, пока лекарь ощупывает его шрамы, думает о своих видениях: а вдруг сам факт их появления указывает на некую червоточину в нем самом? По его мнению, тот, кого посещают существа из потустороннего мира, – не лучше калеки. В конце концов он повторяет лекарю вопрос, который уже задавал летописцу: «Я сошел с ума или это аббат сумасшедший?»
Ответ эскулапа таков:
– Никто из вас не сошел с ума. Однако аббат по темпераменту чрезмерно сангвиничен, что есть следствие обилия красной крови. Видели, какое красное у него лицо? Сия жидкость вызывает в нем жажду всего нового и странного. Что касается вас, меланхолическая телесная жидкость в виде избытка черной желчи делает нездоровой вашу естественную способность к воображению. Мне достаточно взглянуть на вас, и я скажу, что кал у вас черный. Но дело можно поправить, если последуете моим советам, а они таковы. Старайтесь почаще бывать в компании молодых. Сторонитесь стариков, больных и калек. Носите одежду ярких цветов. Вам отлично подойдут соколиная охота, танцы и пиры, и почаще спите с юными девицами. Если вам по карману, заведите шута. Научитесь смеяться и улыбаться, поскольку призраки никогда не являются тому, кто смеется. Если в голову лезут глубокие серьезные мысли, тряхните головой и отгоните их подальше, а затем берите гончих и отправляйтесь на верховую прогулку. Держитесь подальше от руин, церквей, часовен, процессий плакальщиц и кладбищ. Ибо сказано в Евангелии от Матфея: «Бог не есть Бог мертвых, но живых» [12] .
12
Мф. 22: 32.
Энтони благодарит лекаря за мудрые советы. И не успевает он выйти из лазарета, лекарь кричит ему вслед:
– И еще одно, милорд: отныне избегайте общества монахов!
Энтони идет в монастырскую лавку и запасается провизией на дорогу. Он уже в седле и готов отправиться в путь, когда, пошатываясь, выходит аббат, чтобы, как он говорит, проститься и дать свое благословение. Но на самом деле его цель – убедить Энтони отправиться в замок чудес. Хотя аббат понятия не имеет, где находится замок или как называется, ему кажется, что он описан во французских книгах, вот только он не знает французского.
Энтони вежливо слушает, но ему плевать на книги на любом языке: он предпочитает чтению жизнь.
Он покидает Кроуленд и направляется обратно в Скейлз- холл, предвкушая странную и непростую встречу, но успевать отъехать совсем недалеко, как вдруг видит королевского гонца. Тот с огромным облегчением объясняет, что, не застав лорда Скейлза в поместье Миддлтон, рыскал по округе, расспрашивая о нем местных жителей, и вот только что узнал, что Энтони провел ночь в Кроуленде, и очень боялся разминуться с ним. Он везет два письма: одно от короля, другое от Бет. Сначала Энтони читает послание короля: ему велят немедленно явиться в Лондон для присутствия на коронации и участия в предшествующей охоте в праздник Пятидесятницы.