Чудесный день в аду
Шрифт:
– Кефир, я так понимаю, «духи» сейчас потрясены потерями, и их просто нужно дожать. Если мы сейчас с двух точек откроем огонь по лагерю и завалим хотя бы двоих-троих, «духи» уйдут. На атаку они больше не отважатся… Ты как думаешь?
– Думаю, что вряд ли отважатся. Но и уйти сразу не уйдут. Будут ждать гужевой транспорт, чтоб транспортировать раненых и убитых…
Седой пожевал ус и вдруг выдал:
– Тогда нужно разгромить лагерь к бениной матери! У нас есть «Мухи», есть два «РПГ-7», есть подствольники. Подбираемся на расстояние выстрела и расстреливаем лагерь!
– Рискованно… –
– Пробовать нельзя, братишка! Тут надо сработать наверняка! Кликни-ка ко мне Паршакова и Костяна.
Выслушав приказ, Костян побурчал по привычке, но пошел готовить свою группу. Паршаков молча кивнул, понимая, что приказ на грани авантюры, но в случае успеха развязывает им руки и открывает дорогу к своим. Кефира агитировать не было надобности, он был готов ко всему… Через полчаса разведчики разделились на три группы и ушли по кряжам и по затененному скату лощины, затаренные гранатометами, по направлению к лагерю боевиков. А еще через час лесная тишина разорвалась грохотом гранат и реактивных выстрелов «РПГ»…
Оставшиеся в живых «духи» ушли в панике, бросив на месте развороченного взрывами лагеря своих раненых и убитых.
Седой все это время был с ранеными, готовя их к длительному переходу. Закончив перевязки, он вышел из тесноты рукотворной пещеры и… поразился! На небе не было ни единого облачка, а теплое ласковое солнце вовсю припекало камни, от которых тонкими прозрачными струйками поднимался пар. Он устало опустился на камень, не замечая, что от частых наклонов к раненым у него открылось кровотечение и весь ворот свитера напитался кровью.
Нарушив свой же приказ не курить во время операции, он вытряхнул из помятой пачки сигарету и с наслаждением втянул в легкие терпкий дымок…
Глава 34
Разведчики возвращались усталые, прокопченные, переняв у «духов» способ передвижения с помощью двух жердей, которыми пользовались, как лыжными палками. Грязь налипала на берцы пудовыми комьями, и ее приходилось поминутно стряхивать, что существенно снижало темп передвижения.
– Санек, давай связь с базой! – приказал Седой радисту.
Радист распаковал «Р-159» и быстро поймал волну, передав наушник с ларингофоном Седому. Вкратце доложив о событиях последних суток, тот сказал:
– Сейчас я отправляю группу вверх по склону искать площадку для вертолета. Остальные – держим круговую оборону в камнях. Со стороны леса мы прикрыты минной постановкой, но вот сверху, со стороны хребта, мы беззащитны. Погода наладилась, у нас солнечно; если есть возможность, отправьте пару «вертушек» сделать облет прилегающей местности. Нам сейчас визит «духов», да еще неожиданный, совсем ни к чему!
– Здесь начштаба вертолетного полка. Он интересуется, удалось ли летчикам эвакуировать оборудование, установленное перед вылетом?
– Удалось. Оборудование с нами. Только не нужно говорить мне, что я отвечаю за него головой. Иначе,
В эфире повисла напряженная тишина. Наконец начальник штаба летунов, прокашлявшись, сказал:
– Я прошу вас и ваших людей сделать все возможное, чтобы спасти экипаж вертолета. Это, конечно, ваша главная задача. Но, если будет такая возможность, пожалуйста, вынесите оборудование. Вы не представляете…
– Да не хочу я ничего представлять, командир! – завелся Седой. – Если от этого будут зависеть жизни людей, я не буду и секунды раздумывать, взорву все! Решайте лучше с «вертушками». Мне нужно точно знать, что творится вокруг нас. И не забывайте о том, что у нас пятеро раненых, двое – в горячке. Вот о них и нужно думать в первую очередь, а не о сраном оборудовании, какую бы ценность оно ни представляло…
– Я понял тебя, Каскад, – теперь говорил начальник оперативного отделения штаба. – Сейчас будем прорабатывать поставленные тобой вопросы. С этого момента будьте на связи постоянно. Все, конец связи.
Седой задумался. Он был не на шутку встревожен. Раненых нельзя было выводить на свет божий, пока не разведан маршрут. А держать группу разорванной на две части, одна из которых была явно небоеспособной, значило обрекать эту вторую часть на неоправданный риск…
Он закурил вторую сигарету и, натолкнувшись на осуждающий взгляд Костяна, сказал:
– Костян – старший, с ним идут Ушлый, Вован и Шива. Пройти до хребта и обследовать все тщательнейшим образом. У Шивы рабочая рация; как только найдете любую подходящую площадку для приема «вертушек», сразу же дайте знать. Будьте предельно внимательны и осторожны! У «духов» было достаточно времени, чтоб зайти к нам в тыл. Если обнаружите противника, в бой ни в коем случае не вступать, скрытно отойти. Задача ясна?
Костян кивнул головой. Разведчики, назначенные на выход, стали быстро проверять оружие, подтягивать ремни разгрузок, перешнуровывать обувь.
– Дрюня, возьми с собой Креста и сходите к раненым. Ободрите добрым словом и посмотрите, что с ранами. Возьми на всякий случай пяток ИПП из НЗ. Медикаменты есть у капитана, я оставил ему с запасом. Вперед! Да, у кого из вас есть рабочая рация?
Разведчики переглянулись и дружно отрицательно замотали головами.
– Хреново! – подытожил Седой. – Значит, связь через посыльных! Кефир, ты отдохнул? – Седой участливо взглянул на разведчика, которому сегодня досталось больше всех. Только на кряж он успел слазить четырежды; а потом спуск к лагерю и бой с «духами»…
Кефир лежал, вытянув свое длинное тело прямо в луже, уже не обращая на это внимания. Услышав вопрос командира, он только кивнул головой, не открывая глаз. Стало ясно, что он вымотан до предела. Но выбора не было…
– Вставай, братишка, и лезь на свое место. Нельзя оставлять лес без присмотра. «Духи» могут явиться за своими мертвыми…
Кефир вскочил, как разжатая пружина, и встряхнулся, сгоняя воду с «комбы».
– Качка бы сменить на утесе, – раздирая рот в зевке, сказал он, кивнув головой в сторону утеса. – Пацан с темна там сидит…