Чудный сон, или Невозможная реальность
Шрифт:
Неизвестно, как долго он так стоял, но его предположения подтвердились. Какой-то человек шел вдоль пляжа. Увидев издали Емельяна Викторовича, человек стал махать рукой и что-то кричать, стараясь привлечь его внимание к себе. Тот, в свою очередь, помахал в ответ.
– Ну, слава богу, теперь я не один, теперь мне помогут, – обрадованно произнёс Емельян Викторович и направился навстречу приближающемуся человеку.
Скоро можно было уже рассмотреть приближающегося незнакомца получше. Это был старик с жиденькой седой длинной бородой. На голове блестела лысина, а вокруг развевались достаточно
– Здравствуй! – поздоровался старик с Емельяном Викторовичем.
– Добрый день! – бодро поздоровался в ответ Емельян Викторович с подошедшим стариком. – Вы мне не поможете? Я тут немного заплутал. Где тут можно позвонить или хотя бы выйти к шоссе?
– Прости, – подошедший старик выглядел непонимающим. – Куда ты хочешь попасть?
– Да, мне бы позвонить, говорю, или хотя бы на дорогу выйти, хоть на какую-нибудь. Черноморское далеко отсюда?
Бородатый старик задумался, роясь в своей памяти и вспоминая, где может находиться Черноморское.
– Нет, – покачал наконец он головой, – не знаю я такой деревни.
– Не деревня, а посёлок городского типа, – пояснил Емельян Викторович.
– Никогда не слыхал о таком, – пожал плечами старик.
– Ох-ох! – запричитал Емельян Викторович. – Что же мне теперь делать? Не могу же я оставаться на этом пляже!
– Если не побрезгуешь, то будь моим гостем, – спокойно предложил бородатый старик.
Емельян Викторович посмотрел на своего собеседника, взвешивая все «за» и «против». Выбор был не велик: либо остаться на пустынном пляже, неведомо, где, либо переночевать у первого встречного.
– Вторак! – представился бородач.
– Что? – не понял Емельян Викторович.
– Меня зовут Вторак. А тебя?
– Емельян В… – Емельян Викторович хотел добавить «Викторович», но вовремя остановился, так как в данном случае его отчество было бы неуместно. – Емельян, – представился он.
– Откуда ты, Емельян? Говоришь ты чудно. Сразу видно, что не местный.
– Да, с Черноморского я, вернее, теперь там живу. До пенсии жил и работал в Севастополе, а как немощным стал, перебрался в пансионат, что подле Черноморского стоит.
– Чудные названия, никогда не слышал, – подивился Вторак. – Ну, пойдём ко мне в избу, – он указал рукой вперёд, дальше по пляжу, и они, не торопясь, пошли.
– Имя интересное у тебя, Вторак. Что оно означает? – проявил интерес Емельян Викторович к собеседнику.
– Известное дело: Вторак – второй сын в семье. У батюшки моего сыновей было двое, я, да мой брат. Я – младший, значит – Вторак.
– Хм. Интересно. Тоже на пенсии?
– Что? – не понял Емельяна Викторовича Вторак.
– Я спрашиваю, ты тоже на пенсии?
– На пенсии? – Вторак вопросительно посмотрел на собеседника.
«Ах, ты ж, ёлки-палки! – недоумённо воскликнул про себя Емельян Петрович. – Есть кто-то, кто не знает о пенсии?!»
– Ну… – протянул Емельян Викторович, подбирая слова, – ты уже не работаешь? Старый же, как я.
– Как же, не работаю? Работаю, конечно. Моя лодчонка, сети, да мои руки, – при этом Вторак продемонстрировал Емельяну Викторовичу свои натруженные руки, – кормят меня. Если не они, то кто ж кормить-то меня станет? – старый рыбак засмеялся.
Емельян Викторович, всё ещё не понимая, что происходит, искоса посмотрел на Вторака, но допытываться о деталях не стал. Старый рыбак казался ему очень странным, как не от мира сего. «Может у него уже старческое слабоумие? – подумалось ему. – Не знать про пенсию…»
Впереди показался ветхий домишко, стоящий недалеко от берега. Рядом с домом были развешены сети, на берегу стояла и сохла старая, но пригодная для использования, небольшая лодка. Выглядело всё старым и запущенным.
– Один живёшь или с женой? – поинтересовался Емельян Викторович.
– Ох! – тяжело вздохнул Вторак. – Один живу уже давно. Лет десять, как моя голубка оставила этот мир.
– Сочувствую.
– Ни к чему. Она прожила свою жизнь счастливо, ровно столько, сколько ей отмерили боги. А мне, гляди, отмерили ещё пожить, после неё. Знать, зачем-то я ещё нужен этому миру.
«Он ещё и философ», – отметил про себя Емельян Викторович.
– От тебя позвонить можно? – спросил он вслух.
– Позвонить? Ты такие чудные вещи спрашиваешь, а я не знаю, что и ответить. Ты по-простому спроси, авось пойму, – ответил Вторак, глядя себе под ноги.
– Телефон у тебя есть? – прямо спросил старого рыбака Емельян Викторович.
– Знать бы ещё, что ты этим именем называешь, а так я и не знаю ни про какой телефон.
«Да, что же это такое? Что за дремучий старик мне попался? – слегка раздражаясь, подумал Емельян Викторович. – Куда меня занесло??»
Тем временем они подошли к избе. Вторак распахнул двери и пригласил гостя:
– Милости прошу! Мой дом – твой дом.
– Очень тебе благодарен, – произнёс Емельян Викторович и вошел внутрь, сразу почувствовав запах старых вещей и пыли.
Старый рыбак гостя своего накормил ухой, а пока та разогревалась, выдал гостю старые штаны, которые вытащил со дна старого большого сундука, а потом обустроил ему лежанку на лавке. Емельян Викторович, как это не было странно, не чувствовал голода, но умом понимал, что подкрепиться надо. Уха была хороша, хоть на его вкус и не досолена, но критиковать хозяина было бы невежливо. Он поискал глазами солонку и не нашёл. Смирившись, Емельян Викторович стал хлебать уху, заедая её сухарями.
После обеда они уселись перед избой на лавке и, пока старый рыбак чинил свои сети, они вели беседу обо всём понемногу. Правильнее будет сказать, что Вторак рассказывал, а Емельян Викторович слушал и задавал вопросы, всё больше удивляясь. Если верить хозяину, кругом был какой-то сказочный мир, населённый, бог знает, кем, и по словам Вторака можно сделать вывод, что он рассказывает про своё настоящее, а не выдумки и не фольклор. Емельян Викторович не спорил и не подвергал слова рыбака сомнению, он внимательно слушал, пытаясь понять, сколь сильно болен его собеседник, с которым ему придётся ночевать в одном доме этой ночью. Когда пришла пора Вторака расспрашивать, Емельян Викторович попробовал обходиться самыми общими и простыми фразами, чтобы не провоцировать больного.