Чудо с ушами, или Успокоительное для дракона
Шрифт:
Ничего, привыкнут. Я очень надеюсь, что скоро это перестанет быть редкостью, только в нашей семье уже третья драконочка родилась, и это если не считать трёх моих единокровных сестричек – они же тоже моя семья. Ну а кроме этого у драконов, которые за прошедшие четырнадцать лет нашли свою истинную и взаимную любовь, родилось ещё восемь черноглазых девочек.
Конечно, на тысячи драконов это совсем немного – но это только начало. И не стоит забывать, что эти девочки уж точно станут мамами драконочек – главное, найти того, кто поцелуем разбудит крылья.
Пока нас таких, крылатых, только
Тогда, четырнадцать лет назад, лишь два дракона отыскали своих ещё живых, но уже далеко не молодых дочерей. У одной была семья с обычным человеком, вторая так и осталась одинокой, и ящерок своих они всю жизнь ото всех скрывали. Пробуждать их было уже поздно, да и некому.
А вот третью ящерку отец не искал, потому что просто о ней не знал. Да, и такое, оказывается, было возможно. Позже мой муж провёл целое расследование и выяснил, что и как, но тогда появление Руджилы стало для всех настоящим сюрпризом.
Как сейчас помню – прошло около двух месяцев после нашей с Дэриком свадьбы, я шла по коридору в малую гостиную, поскольку мне доложили, что в гости заглянул маркиз Рэйфонд, мой отец. С тех пор, как я, скрепя сердце, приняла его извинение, он довольно часто бывал у нас, стараясь наладить наши отношения. В то время настоящей близости между нами ещё не возникло, мне было сложно, ему тоже, но мы оба старались и уже вполне неплохо общались. И бриллиантовую капельку он уговорил меня забрать назад, я согласилась – всё же память о маме.
В общем, в тот раз я уже подходила к гостиной, когда услышала над головой робкое:
– Простите, пожалуйста, это вы – герцогиня Корбед?
Подняв глаза, я обнаружила пустоту, глядящую на меня круглыми чёрными глазами.
– Да, это я, – кивнула я и остановилась, пытаясь осознать, не обманывают ли меня собственные глаза и уши.
– Хорошо, – вздохнула пустота и пожаловалась: – До вас так сложно было добраться… Скажите, а это – правда?
И на потолке появилось… чудо с ушами. Точь в точь как я, только золотистое и без крыльев. Чудо протягивало ко мне лапку с зажатым в ней сложенным в несколько раз куском газеты.
– Что именно «правда»? – раздался голос моего мужа, который, видимо, вышел из гостиной, услышав наши голоса.
Ящерка от неожиданности ощутимо вздрогнула, а поскольку цеплялась за потолок лишь тремя лапками, не смогла удержаться и рухнула вниз. И была поймана моим отцом, вышедшим в коридор вместе с Дэриком.
– Не ушиблась? – поинтересовался он, заботливо осматривая ящерку.
– Нет, всё в порядке. Извините, – забормотала та. – Ой, я уронила…
В это время Дэрик поднял с пола и развернул то, что она прежде держала в лапке. Это оказалась статья, вырезанная из газеты почти двухмесячной давности, в которой рассказывалось обо мне – кто я такая и откуда взялась. А так же были напечатаны портреты – наш с Дэриком на свадьбе и, крупным планом – моей ящерки.
– Да, это правда, –
– Значит, я тоже?.. – у ящерки даже голос сел и слова пропали, но мы все отлично поняли, о чём она спрашивает.
– Да, ты тоже драконочка, – подтвердил мой отец. – Добро пожаловать домой, юная леди.
– Я не леди, – растерянно пробормотала ящерка, и я словно эхо услышала. Когда-то и я так же возражала, и что в итоге? Я теперь аж целая герцогиня, кто бы мог подумать!
– Это пока, – успокоил её мой отец, как-то незаметно взяв на себя разговор с гостьей.
Мы с мужем помалкивали, как заворожённые глядя на золотистую драконочку, и улыбались. И не только самому факту её существования, а тому, как пальцы маркиза Рэйфонда, явно совершенно машинально, поглаживают её спинку, а сама она жмурится от удовольствия. Ой, как знакомо!
– Может, чаю? – предложила я, когда в разговоре возникла пауза.
В животе гостьи отчётливо забурчало. Она смущённо посмотрела на нас, прижав ушки.
– Да, спасибо.
Мы прошли в гостиную – отец так и нёс золотистую ящерку на руках, и они оба, кажется, этого не замечали, вроде так и надо. Дэрик вместо чая велел подавать обед – у матушки Риады всегда было, чем накормить проголодавшихся, даже если и не ко времени. А я вспомнила слова ящерки о том, что до меня было сложно добраться, и подумала – а только ли от неожиданности она с потолка свалилась?
Когда накрыли на стол, появилась новая проблема. В отличие от меня, Руджила – так звали нашу гостью, – магии не имела, точнее – считала, что не имеет, и обращаться, сохраняя одежду, не умела. А вещи свои спрятала за стеной, окружающей наше поместье, чтобы проникнуть внутрь ящеркой – побоялась, что в дом герцога не впустят незнакомку.
Проблема решилась быстро – уж чего-чего, а одежды у меня было в избытке, поделилась. И перед нами предстала очаровательная девушка, как позже выяснилось, годом меня старше. Только худенькая совсем, явно безумно уставшая и с коротко остриженными золотистыми волосами, едва ли не сияющими в свете падающих в окно солнечных лучей.
– Ох, зачем же вы такую красоту отрезали? – расстроился маркиз Рэйфонд.
– Я не сама, – смутилась Руджила, касаясь неровно обрезанных прядей. – Подруга. Ну, я её считала подругой. А она мои волосы отрезала, пока я спала – мы одну комнатку на двоих снимали, – и цирюльнику на парик сдала. Он мне предлагал хорошие деньги, а я не соглашалась. А она вот, решила, что глупо отказываться…
Да уж, волосы и правда удивительно красивые были. Ничего, отрасли. И откормили мы бедняжку. Я на неё матушку Риаду натравила, вот уж кто не мог допустить в одном с собой доме кого-то истощённого и недоедающего.
Я в тот момент как-то сразу же решила, что золотистая драконочка у нас останется – где же ещё? Ко мне пришла, значит, наша.
Впрочем, спустя месяц она перестала быть нашей. Хотя моей, в каком-то смысле, осталась. Моей мачехой. Уж не знаю, когда, где и как они с моим отцом успели, а только крылышки у неё прорезались – и трёх недель не прошло. И теперь у меня, кроме старшего брата по отцу, есть младший – крылатый, – и три черноглазых сестрички. И что-то мне подсказывает, что на этом они не остановятся.