Чудовища рая
Шрифт:
Они дошли до отделения Даниэля. Гизела набрала код, и двери открылись.
— Знаем мы, впрочем, обо всем этом не так уж и много, поскольку в личную жизнь резидентов не суемся. И да, каждый проходит проверку на венерические заболевания. Она тоже проводится сразу же по прибытии новичка. Проверка, затем, если необходимо, лечение. В итоге резидентам даже беспокоиться не о чем. Ни беременности, ни передающихся половым путем болезней. Сущий рай свободной любви, как мне видится.
Они остановились у палаты Даниэля.
— Ну, вот мы и на месте, — провозгласила Гизела и
Даниэль, однако, не торопился заходить.
— Одну минуточку. Я знаю, что у идентичных близнецов ДНК совпадает, но если Макс подвергся стерилизации, тогда существует способ доказать, что я — вовсе не он. Стерильность ведь можно проверить, верно?
Врач рассмеялась.
— Возможно. Я же не специалист в этой области. Полагаю, мне придется получить у доктора Фишера разрешение на подобную проверку, хотя необходимости в ней и нет. Все знают, кто вы такой. Все, кроме вас.
Она пригласила его жестом в палату.
— А теперь отдыхайте. Надеюсь, скоро вы сможете вернуться в свой коттедж. А до той поры можете занять себя чтением вот этого.
Она вручила ему проспект с изображенной на обложке заснеженной горной вершиной.
— Здесь кое-какая информация о Химмельстале. Обычно мы даем эту брошюру вновь прибывшим, но, пожалуй, именно в таком качестве вас и стоит расценивать. И доктор Гейне была права. Даниэль, вам действительно необходима защита. Я посмотрю, что смогу сделать. И небольшой совет. Не рассказывайте остальным резидентам, что вы Даниэль. Для них вы по-прежнему Макс, понятно? Социальная структура в Химмельстале отличается строгой иерархичностью, и Макс обладал здесь некоторым авторитетом. — Гизела заговорщически подмигнула и шепотом добавила: — Просто притворяйтесь им.
34
Даниэль лежал на койке в палате, уже в десятый раз перечитывая проспект о Химмельстале, что ему вручила Гизела Оберманн. Ему наконец-то принесли коробку с контактными линзами из коттеджа.
Вдруг в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошел Карл Фишер. Также без приглашения он уселся на краешке кровати.
— Ну, как тут наш пациент поживает? Говорят, вы быстро идете на поправку. Что ж, отрадно слышать, Даниэль. Вы ведь все еще Даниэль, верно? Или, может, проклюнулась какая другая интересная личность, о которой я пока не знаю? — насмешливо проговорил он и легонько хлопнул Даниэля по обожженной ноге. Тот дернулся от боли.
Доктор Фишер еще ни разу не наведывался к нему в палату. За исключением медсестер, Даниэль только и общался что с Гизелой да бледным и тощим врачом, специализирующимся на ожогах.
— А где доктор Оберманн? — спросил он.
Фишер, однако, лишь молча оглядывал комнатку, словно ничего подобного доселе не видел. Его бледно-голубые глаза бегали словно маленькие рыбки в сети морщин и странным образом казались на несколько десятков лет моложе всего остального тела. Наконец взгляд врача остановился на брошюре, что Даниэль положил себе на грудь. Фишер взял проспект и, хлопнув им себе по ладони, с улыбкой проговорил:
— Доктор Оберманн больше не является вашим лечащим врачом. На последнем собрании решение об этом было принято единогласно.
— Почему? — поразился Даниэль. — Я прекрасно с ней ладил.
Карл Фишер рассмеялся и бросил брошюру обратно ему на грудь. Даниэля охватила острая неприязнь к этому человеку.
— Нисколько не сомневаюсь, Даниэль. Ее-то вам удалось обвести вокруг пальца, верно? Вот только никто кроме нее не верит в эту чепуху насчет новой личности, зарубите себе на носу.
Даниэль сел на кровати, однако движение оказалось чересчур резким. Бок тут же пронзило болью, и ему пришлось на секунду закрыть глаза и сделать несколько глубоких вдохов.
— Я ни слова не говорил о новой личности, — раздраженно бросил он. — А лишь сказал, что я не Макс, а его брат-близнец.
Доктор Фишер словно в мольбе соединил ладони и кончиками пальцев прикоснулся к губам. Хитро глянув на Даниэля, он ответил:
— Так ведь нет никакого близнеца, друг мой.
— Нет? Кто же тогда приезжал в клинику и записался в журнале на стойке регистрации?
— Ваш старший брат, я полагаю? — подмигнул ему врач.
Даниэль издал исполненный отчаяния стон.
— Макс назвал вам неправильную дату рождения. Не знаю зачем, но так он поступил. И кто-то из персонала должен был заметить, насколько мы похожи. Кто-то должен был заметить, что мы близнецы!
Доктор Фишер пожал плечами и принялся изучать свой ноготь.
— Меня не спрашивайте, я вашего брата в глаза не видел. Насколько мне известно, у вас обоих темные волосы, вот и все. Но моим пациентом являетесь вы, и ваш брат меня совершенно не интересует. Он уехал, и впредь я намерен ограничить вас в плане посещения гостей. От них вы лишь вдохновляетесь сумасбродными идеями, никакой пользы. В Химмельстале вы оказались неспроста, и вам суждено пробыть здесь до конца жизни. И чем скорее вы это усвоите, тем легче вам станет.
Даниэль ахнул и вцепился в кровать, словно Фишер пытался столкнуть его в глубокую яму.
— Мне нужен настоящий телефон, — заявил он, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Я хочу позвонить в Швецию.
Он понятия не имел, кому собирается звонить. У него и друзей-то не было. Кому-то, кто сможет подтвердить, что он действительно тот, за кого себя выдает. Школа, где он работал? Летом там никого не застанешь. Тогда в службу регистрации населения?
Доктор Фишер хлопнул ладонью по кровати и сухо произнес:
— Резидентам запрещается пользоваться внешними телефонными линиями.
— Тогда я хотел бы поговорить с доктором Оберманн.
Даниэль продолжал отчаянно бороться с дрожью. Сломаться перед доктором Фишером он позволить себе не мог. Перед доктором Оберманн еще куда ни шло, но только не перед этим типом.
Врач снисходительно улыбнулся.
— Отныне вы мой подопечный и доктора Оберманн больше не увидите. В палате будете оставаться еще неделю. Если ожоги за этот срок заживут и вы перестанете докучать окружающим своей чушью, вам позволят вернуться к себе в коттедж. Чтобы больше никакого вздора о близнецах! — повысил он тон. — Ничего подобного я не потерплю.