#Чуматур
Шрифт:
У пограничника снова зашипело. Он уже было поднес рацию к лицу, но замедлился и сказал, – на Фишт-Оштеновском перевале пару дней назад медведя видели. Так что там особенно не задерживайтесь. Погромче гуляйте, – и не дожидаясь ответа принялся говорить, что-то в рацию, двинув лошадь ногой в бок, отчего животное медленно потянулось вперед.
– Кажется, пронесло, – шепнула Леля, когда они отошли на безопасное расстояние.
– А вы про медведя поняли? – с опаской спросил Вася, который против обычного теперь шел сразу за Лелей, а не тащился поодаль.
– Ну
– А на палатку? – спросила Леля.
– Тем более.
Ребята шагали по лесной тропе. Она то ныряла вниз, путаясь в выпирающих корнях деревьев, то дугой изгибалась кверху, так что им приходилось карабкаться, цепляясь руками за ветки, чтобы не полететь вниз под тяжестью рюкзаков. Когда тропа в очередной раз вышла на плоскость, путешественники увидели справа полянку, на которой стояло старое ветвистое дерево. Метрах в четырех от земли, древесная кора причудливо пучилась. Не сговариваясь, глядя на это явление, школьники рассмеялись:
– Это что, гном застрял? – истерически захлебываясь, проговорила Леля.
– Предлагаю возле этого дерева-попы сделать привал, – задыхаясь от хохота отозвался Денис.
Ему тут же показалось, что дерево достойно быть оставленным в истории, и он кинулся снимать его на мобильник. Увы, в этом месте сети уже не было.
– Не прикольно, – отозвался Чиж, когда и на его телефоне интернет отказался работать.
Ребята быстро развели костер. Дров вокруг имелось сколько угодно. Уже прилично устав от сухомятки, они решили сварить суп на скорую руку. Вася почистил четыре картошки, нарезал их кубиками и кинул в котелок. Туда же он отправил и заранее вымытую морковь. Прямо возле привала протекал ручей, из которого Леля набрала воду для обеда.
– Ты, что, свиньям так картошку нарубил? – возмутился Денис, заглядывая в котелок.
– А я по-твоему каждый день супы варю? – разозлился в ответ Вася.
– Пусть тогда Лелька в следующий раз обедами заведует, – распорядился Белкин. – Не мужское это дело, борщи варить.
– А у меня и папа и мама дома готовят, – обиделась Леля. – У кого есть время, тот и варит.
Денис поджал губы, – бред конечно. Вот, когда я женюсь, то ничего по дому делать не буду. Мое дело – бабки зашибать. Если знаешь, как это делать, бытовуха интересовать не должна.
– Так может твоя жена тоже будет зарабатывать? – Леля искоса посмотрела на него и протянула консерву с тушенкой. – Открой пожалуйста.
Денис взял ножик и легко вонзил его в металлическую крышку, – это уже не моя проблема, будет она работать или нет. Я говорю, что есть вещи, которые мужикам природой противопоказаны.
Леля поняла, что продолжать спор бесполезно и поспешила перевести разговор на другую тему. Про себя она подумала так: “Это ты сейчас много чего говоришь. Просто потому что не влюбился по-настоящему. А вот когда влюбишься, все свои взгляды поменяешь”.
Суп сварился, Леля разлила его по тарелкам, и все трое, попробовав, единогласно пришли к выводу, что не хватает соли.
– В следующий раз надо еще и специй захватить, – заметил Денис. – А так, ничего. Зачетно. Даже твоя картошка улетает, – он посмотрел на Васю и растянул рот в улыбке.
После еды они помыли посуду в ручье, уложили ее обратно в рюкзаки и двинулись дальше. До наступления темноты оставалось около пяти часов. Вполне достаточно, чтобы при хорошем темпе миновать два перевала – Гузерипльский и Армянский, спуститься к приюту Фишт и оттуда пройти еще дальше, в зачет пропавшей в Майкопе половины дня.
Совсем скоро лес закончился, сменившись высокими, в человеческий рост лысыми кустарниками. Через несколько минут закончились и они. На смену пришел безжизненный, серо-белый ландшафт. На склонах гор, вдоль которых шли путники уже лежал снег. Несмотря на это, солнце пекло так, что Леля, хотела убрать в рюкзак и свитер. Но Денис остановил ее:
– Смотри, обгоришь. Что потом с тобой делать?
– Лечить, – засмеялась она.
Денис хотел что-то ответить, но Чижиков вдруг заорал:
– Смотрите! Это медведь!
От услышанного у Лели внутри все похолодело. Боясь даже повернуться, она почувствовала, что не может глубоко вдохнуть.
Денис развернулся и направился в сторону остановившегося и рассматривающего что-то на дороге, Чижикова.
– Вот, – сказал он, указывая рукой на след, явно проступавший на бурой поверхности.
Белкин склонился над дорогой и зачем-то потрогал след рукой.
– Молодец, что заметил, – похвалил он Чижикова и тут же достал мобильник, чтобы снять видео. Хотя сети все еще не было, Денис планировал выложить сенсацию на ближайшем же перевале.
– И что будем делать? – спросила подошедшая, все еще взволнованная Леля.
– Мысли широко, детка – Белкин подмигнул ей. – Был след, а стал бегущий по склону мишка.
– Смотри не накаркай, – буркнул Вася и тоже сделал фото следа.
Дорога еще какое-то время шла ровно, а потом стала забирать вверх к перевалу. Леля снова почувствовала, что усталость становится нестерпимой, а плечи, о которых она на время забыла, горят огнем. Чтобы хоть как-то отвлечься, она стала вспоминать все известные стихи, которые учила в школе. Когда подъем стал очень крутыми, Леля принялась тихонечко напевать. Денис шел достаточно далеко впереди, Чиж – метров на пятьдесят сзади. Ее пение никто не мог бы услышать. Глядя на стремительно удаляющегося Белкина, она с грустью подумала, что на его месте ни за что бы не стала бросать себя. Ведь можно же идти рядом, говорить, подбадривать, и тогда подъем не казался бы таким уж тяжелым.
Подумав об этом, Леля притормозила, дожидаясь пока ее догонит Чижиков. Судя по его изможденному лицу, можно было подумать, что ему хуже всех. Леле даже стало жалко его.
– Как дела, Васяня?
– Могло быть и лучше, – Вася попытался улыбнуться. Но, видно было, что выражение лица упорно стремится к обратному.
Вдвоем карабкаться по тропе было невозможно, поэтому Леля пошла вперед, стараясь не уходить далеко от Чижикова, так чтобы удобно было разговаривать.
– Не пожалел, что поехал? – спросила она, не оборачиваясь.