Чунье
Шрифт:
– Хорошо. Только смотри: зелёный и оранжевый у нас есть, где мы возьмём жёлтый?
– Так вон же он бегает, прячется за шишкой!
– Хрю-Хрю?
– Конечно! Идеальный катализатор!
– Ты же отправил его д'Дидактибля искать. Решил не ждать?
– Он нужен был только чтобы дорожку протоптать. А что касается д'Дидактибля –
– Пока не нашли.
– Не пока, а вообще. У нас какая-то системная ошибка с этими поисками.
– Получается, бросаем друга?
– Он дух, веса не имеет. Его не бросишь. И перестань теребить мою глубокую душевную рану! Надо быстренько рыть ямы, зажарить шов… достал ты меня со своими котлетами – заварить шов и двигаться дальше, к месту следующей сварки. Ну а потом и домой! Выше голову, парень!
– Отряд готов? Как ты их мотивировал?
– Бу-бу-бу всякое, рассказал про то-сё, обещал помочь с рассадой, а то им надоело уже кирпичами питаться.
– Как кирпичами, серьёзно?
– Конечно, они уже трансформировались в совершенно новую породу людей. Через миллионы лет они будут узнавать друг друга по фамилии – Камноедовы.
– Через миллионы?
–Ага! Этот подвид оказался удивительно живучим! Но не нам их исследовать, как только вернёмся домой, обязательно сообщим специалистам.
– А зачем нам специалисты? Давай сами!
– Сами вы… мы… – Нехай глянул на молнию в небе, – нельзя нам самим, опыта маловато.
– Опыта? Это же не швы родовые исправлять, с обычными людишками мы запросто справимся!
– Ладно, хватит… Кроме того, я уже доложил домой о наших успехах, открытиях и так далее. Так что скоро будут.
– Как – скоро будут? Здесь же скоро может ничего не остаться? После сварки? И мы уже не сможем выглядеть как герои…
– Сможем.
– Ну так ещё более-менее, хотя всё равно зря.
– Может быть, не знаю. Я действовал по инструкции. Не одному тебе регламентом прикрываться. Я обнаружили что-то новое? Обнаружил! Я должен об этом сообщить? Должен, сообщил. Я должен о них заботиться, печально поправлять подушки? Нет, я не сторож брату моему…
– Да-а, – задумчиво протянул Бен-Альтаир, – а с виду такой хороший мальчик. Внешность бывает обманчива.
– Инструкция! – Нехай выразительно постучал себя пальцем по лбу.
– Всё равно… Я когда-то ехал в электричке. Через проход от меня сидела молодая парочка, а напротив них бабушка. Знаешь, такая… божий одуванчик, ей бы только играть милых старушек в рекламе. Вся такая чистенькая, причёсанная, глазки голубые – ласковые-ласковые, носик маленький, на нём очки аккуратненькие, ручки натруженные, в них котомочка…
– Ну и что?
– Не перебивай, это как будто про тебя. Так вот, раскрывает бабушка свою котомку, достаёт парочку варёных яиц, пару кусков хлеб, котлетку. Почистила яйцо и с хлебом утоптала. Скорлупу с юбки собрала бережно вместе с хлебными крошками, и под лавку. У ребят напротив глаза чуть из орбит не повылезали. Она берёт следующее яйцо – та же история, потом котлета, потом ещё что-то. Потом осталась только газета, в которую вся эта еда была раньше завёрнута – бабка и её скомкала и тоже под лавку. Дети встали (ну они были почти как дети), и чуть ли не восхищённо сказали в один голос: – ну вы, бабушка, и свинья!
– И? Ну знаю я эту бабку, Ольгой зовут. Что дальше?
– Ничего! Я тобой восхищаюсь так же, как те дети бабкой.
Конец ознакомительного фрагмента.