Чувства по контракту
Шрифт:
Хотя тут тоже нельзя трогать.
По реакции Аверина это становится очевидно. Он упрямится и встряхивает головой, отгоняя меня вместе с приступом.
– Что вы делаете, Алекс?
Он еле говорит, но пререкаться не бросает.
– Вам нужно сесть, Нил Андреевич. Хотя бы сесть.
Я усаживаю его в кресло и убираю подальше напольные плечики, на которых висит подготовленный для обеда комплект одежды. А вот бутылку с водой, наоборот, подношу к его лицу.
– Мне не хватает воздуха, – шепотом произносит Аверин.
Он
– Тише, тише. – Я кладу ладони на его плечи и опускаюсь на колени перед ним.
Пытаюсь поймать его взгляд, а интуиция почему-то подсказывает, что с ним нужно разговаривать. Чтобы он слышал чужой голос и не думал, что остался один. Я оглядываюсь через плечо, проверяя, оставила ли дверь открытой. А в спальне распахнуто окно, да и вообще с вентиляцией полный порядок. В комнате достаточно воздуха.
– Я не знаю, что это за приступ, но он скоро должен пройти, – продолжаю. – В лифте вам полегчало. Значит, и сейчас станет легче.
Я говорю еще что-то, хотя во мне то и дело вспыхивает желание вскочить на ноги и пойти искать врача. Но Аверин неожиданно подается вперед и утыкается лицом в мое плечо. По моей коже разливается его жаркое учащенное дыхание, и я слышу, как быстро бьется его сердце. Или это мое? Аверин скрипит зубами, словно сдерживает ругательства. Он такой скрытный, что даже сейчас пытается контролировать себя.
Я провожу пальцами по его жестким волосам.
Не знаю, что еще сделать.
Мне самой становится плохо, причем на физическом уровне. Я вообще не переношу страдания других людей. Не могу смотреть, когда кому-то делают укол.
Не знаю, сколько времени это длится. Секунды перестают быть измеряемой величиной, да вообще все правила уходят прочь. Я забываю, что передо мной грозный босс с арктической харизмой, и продолжаю почти что обнимать его. Я чувствую под подушечками пальцев его напряженные фактурные мускулы, которые прятал деловой костюм. А свежий аромат его парфюма наверняка уже впитался в мою блузку.
– Мне легче. – Нил Андреевич приходит в себя и сразу отстраняется. – Достаточно…
– Нил! – раздается незнакомый голос из соседней комнаты.
Я вскакиваю на ноги, словно меня облили кипятком. Аверину не приходится ничего говорить, я без его подсказок понимаю, что посторонние люди здесь не нужны. Я резко разворачиваюсь и бросаюсь к двери гардеробной. Захлопнуть ее я успеваю в самый последний момент.
– Добрый день.
Я не придумываю ничего лучше, как поздороваться с гостьей еще раз. Это Ирина Ванговская – она как раз та самая хозяйка автодрома и дама, которой Аверин дарит розы раз в две недели. Она щурится, оглядывая меня с ног до головы. А я прижимаюсь спиной к двери гардеробной и пытаюсь утихомирить дыхание.
– А где Нил? – Ванговская крутит головой, проверяя спальню, вдруг где проглядела высоченного Аверина. – Я хочу с ним переговорить. Лично.
Она произносит «лично» с таким подтекстом, что мне хочется попросить подождать ее минутку и вернуться к своему боссу. Я же говорила ему, что зря он дарит цветы свободной женщине. А он тогда посмотрел на меня, как на идиотку. И кто оказался прав в конце концов?
– Нил в гардеробной? – спрашивает Ванговская. – Вы можете оставить нас, идите к гостям.
Женщина отмахивается от меня, как от назойливого препятствия. А я замечаю, что она отлично поработала над своим внешним видом. На ней темно-зеленое платье с глубоким декольте, на лице профессиональный макияж, добавляющий манящих сексуальных ноток, и высокие каблуки, чтобы казаться стройнее.
– Простите, я не могу вас туда пустить, – произношу на одном выдохе, потому что времени не остается. Она почти что отпихнула меня от двери. Наглости ей, конечно, не занимать.
– Не можете? – Она смотрит на меня так, словно я первый человек за последние десять лет, который посмел ей отказать.
– Мне очень жаль, но Нил Андреевич еще не переоделся…
Я вижу, что у нее готово возражение и на это. Бесцеремонных дамочек так легко не остановить. Она злобно фыркает на меня – мол, хватит мешаться под ногами. А мне на ум приходит только один выход из ситуации. Я встаю на носочки, едва дотягиваясь до ее уха, и добавляю шепотом:
– Вы испортите сюрприз. – Я прикладываю палец к губам, потому что ее глаза сразу вспыхивают ярким огнем и она почти выкрикивает: «Какой сюрприз?!» – Нил Андреевич кое-что приготовил для вас, и он очень просил, чтобы вы ничего не узнали.
Я оглядываюсь через плечо, нагоняя интриги.
– Ох, – произносит Ванговская, а на ее лице удивление сменяется ликованием.
– Он очень сильно просил, – добавляю еще тише и подталкиваю ее к другой двери. – Давайте не будем…
– Да-да, конечно, – она сразу становится сговорчивой. – Я тогда подожду, пусть не торопится.
Она наконец покидает спальню, а мне хочется сползти по ее двери прямо на пол. Я провожу ладонями по лицу, надеясь столь нехитрым способом скинуть напряжение. Помогает не очень.
Я даю себе пару мгновений, чтобы перевести дух. Но, когда разворачиваюсь, вижу своего босса. Он стоит в проеме гардеробной и пристально смотрит на меня.
– Слава богу, вам лучше…
– Сюрприз? – Аверин прерывает меня и обдает ледяным взглядом. – Сюрприз, Алекс?
– Вы это первый начали. – Я настолько устаю получать от него претензии вместо благодарности, что отказываюсь прикусить язык. – Не надо было очаровывать впечатлительную женщину. Она бы тогда не ломилась к вам в спальню, а мне не пришлось бы придумывать сюрпризы.