Чувственная пытка

Воск Степанида

И тут внутри меня что-то лопнуло. Наверное, это было терпение. Я расцепила руки и с размаху бухнула ими на стол. Звук получился оглушающий, и это в тишине закрытого кабинета. Поднявшись со стула, я скопировала позу генерального. Уперлась руками о стол и склонилась в его сторону, так что мы оказались лицом к лицу.

– Претензии к пуговицам есть?

– К каким пуговицам?

Если бы я не была так раздражена, то обязательно бы улыбнулась череде выражений лица, сменявших друг друга.

– А хотите верх белый, а низ черный? Могу устроить. А носки к трусам, хотите, пришью?

Меня понесло. Снежный ком обиды копился, копился и накопился да с горы покатился.

– Зачем? – только и мог он сказать.

– А чтобы не терялись. А то мало ли, вы потеряете один носок, а я буду виновата. Так вы сразу скажите.

Что сейчас будет? Держите меня семеро.

Я была в ярости, точка кипения была пройдена.

– Терпеть не могу, когда на меня кричат, – проскрежетал этот несносный Неждан Натанович.

– А вы не терпите. Впрочем, о чем это я? Эта добродетель вам не знакома.

Мне уже терять было нечего, и я решила выдать все, что думаю.

– Лучше замолчите, а то потом пожалеете, да поздно будет!

Черносмородиновые глаза сверкали.

– Вот только не надо мне угрожать. У нас свобода слова!

Я бы еще про права человека вспомнила…

Со стороны мы, наверное, напоминали двух орущих кошек, вернее, кота и кошку. У нас каждую весну под окнами раздаются пронзительные крики завывающих котов. Та еще какофония. Так что о ней я знаю не понаслышке.

– Зря женщинам дали право голоса, лучше бы они молчали по-прежнему, – выдал Неждан.

– Именно из-за таких мужланов женщин всю жизнь угнетают и гнобят, считая вторым сортом после самолюбивых, чванливых муд…

Я хотела сказать «мудаков», да вовремя язык прикусила.

Мы пыхтели. Еще чуть-чуть – и будет взрыв. Ну или убийство. Правда, кто кого убьет – это еще вопрос. Наши взгляды скрестились, как шпаги у мушкетеров, слова сыпались с частотою автоматной очереди.

Никто никогда так не выводил меня из себя. Может быть, это из-за того, что я чувствую к этому мужчине и не могу показать своих чувств. Либо же всему виной сексуальная неудовлетворенность, о которой мне постоянно твердила Светланка. И теперь она проявилась таким образом. Кто его знает? Но мы с Нежданом перли друг на друга, словно два бульдозера, не обращая внимания на неровности дороги, рытвины и выбоины.

– А что это вы тут делаете?

Ситуация была как в кино. И именно она стала конечной точкой нашего противостояния.

– Ничего! – рявкнули одновременно два голоса на заглянувшего в дверь Аполлона.

– Вы ругайтесь, ругайтесь, – он аккуратненько прикрыл дверь, стараясь не шуметь, – а я тут в стороночке посижу, послушаю.

И этот божок местного розлива взял стул, развернул к себе спинкой и уселся верхом.

Первой не выдержала я.

– Да что это вы себе позволяете? Тут вам не цирк-шапито. Немедленно покиньте кабинет!

И стала в позу, выставив вперед ногу.

Следом подключился Неждан.

– Аполлон, а не пойти ли тебе поработать?

Шеф был более сдержан в выражениях, но было видно, что держался он из последних сил.

– И пропустить самое интересное?

Зам положил голову на спинку стула.

– Нет уж. Увольте. У меня билет в первый ряд.

И этот гад всерьез надумал, что мы продолжим? Мы с Нежданом объединились против него.

– У меня тут не проходной двор.

Это я намекала, что синеглазому надо бы свалить отсюда по-тихому.

– Выйди, мы с тобой потом поговорим, – требовал Неждан.

А тому было хоть кол на голове теши, все побоку. Он взирал на нас с неуемным любопытством пришедшего на представление ребенка.

– Я давно так не развлекался, – себе под нос начал Аполлон.

– А не пойти ли вам на живодерню? – предложила я, стараясь сбить с него апломб. – Там вам больше понравится. Кровищи валом, а уж зрелищ…

– Нет. У меня нервы слабые, а на железо вообще аллергия.

Ну и кто над кем издевается?

У Неждана подозрительно задергалось левое веко и кулаки стали сжиматься самопроизвольно.

Кажется, это увидел и красавчик Аполлон.

– Шеф, ты это. Не нервничай…

Кажется, запахло жареным.

Чтобы не показаться в моих глазах слабаком и при этом больше не выводить Неждана, Аполлон решился на обманный маневр.

– Босс, ты выяснил, что там с факсом?

И неторопливо встал со стула.

– Так вот откуда ветер дует? – взвизгнула я. – Это вы на меня поклеп возвели?

– Я ни на кого ничего не доносил.

Поняв, что попал как кур в ощип, Аполлоша решил все же ретироваться, пока ему не досталось на орехи. Стул был возвращен к стеночке, а сам возмутитель спокойствия заявил:

– Вы тут без меня разбирайтесь. Я тут вообще ни при чем.

И был таков. Только его и видели.

– Как это понимать? – под впечатлением от произошедшего обратилась я к Неждану.

– Не обращай внимания, его иногда заносит. А вообще он неплохой парень, – начал меня успокаивать шеф.

Странно получается, только что мы ругались как кошка с собакой, а стоило появиться постороннему, заняли одну позицию. Но как только этот посторонний исчез, тут же вернулись на свои места.

– Я и не переживаю.

Не зная, куда деть руки, я принялась теребить полу пиджака.

В разговоре случился перерыв. Похоже, что Неждан не знал, о чем еще спросить или что сказать. Да и я как в рот воды набрала.

– Ну я это… Пойду… – будто от меня требовалось разрешение, сказал шеф.

– Угу. Счастливо.