Чувство бездны
Шрифт:
Солнце уже поднялось высоко и напористо жгло плечи, когда Антон и Аня провели опыт с огромным валуном весом, близким к весу человека. С замиранием сердца они следили за тем, как дозревал их подопытный шар, как с каждой минутой все сильнее дрожали его натянутые корни, как в финале отчаянный хруст сменился хлопком, и воздух наполнился пылевым облаком. Желтый двухметровый красавец стал неторопливо подниматься в воздух, волоча за собой связанную сетку с камнем. Не успел шар взлететь над травами, как его тут же начало сносить ветром в сторону разлома. Он поднимался значительно медленней
Как завороженные они смотрели ему вслед, пока он, уменьшаясь в размерах, полностью не исчез из виду в дрожащем воздухе над разломом Оннако.
Времени оставалось в обрез.
Пока они корпели над конструкцией, два раза появлялся ангел. Они ощущали его присутствие лишь по появлению тени на траве и ненадолго закидывали головы, всматриваясь ввысь. Работали молча, сосредоточенно; в какой-то момент даже ввели разделение труда: Аня формировала узлы, а Антон их стягивал. С каждой минутой становилось все тяжелее. Узлы и не думали кончаться, шары надувались быстрее, чем этого от них ждали, да и Этта жарила все настойчивее. Пот заливал глаза и капал на руки, казалось, что нос и легкие полностью забиты терпкой пыльцой. Одеревеневшие пальцы отказывались повиноваться, кожа на ладонях вспухла и покраснела от непрерывного завязывания и бесконечного плетения…
Когда их мучения все-таки закончились и они, взмокшие и усталые, рухнули в траву, на передышку оставались считанные минуты.
Три шара в единой упряжке уже рвались вверх, почуяв вкус свободы, тянулись к полету в неизвестное. Они гордо покачивались на ветру, блистали на солнце налитыми чешуйчатыми боками и тянули, тянули трубчатые корни, словно лошади – поводья.
Всего несколько минут.
Антон перевернулся, подобрался к Ане, глядевшей в небо. Дотронулся кончиками пальцев до ее губ, потрескавшихся и высохших.
– У нас все получится, малыш, – сказал он.
Она не ответила, лишь погладила его руку. Он лег щекой ей на грудь, услышал, как учащенно бьется ее сердце.
– И Ая нам поможет… – добавил он. – Я верю в нее. Ты не боишься?
– Нет… – слабо улыбнулась Аня. – Я ничего не боюсь, если я с тобой. И я безумно всего боюсь, когда тебя нет рядом.
Он взял ее ладонями за шею. Нежно провел пальцами по бровям. Она смотрела на него широко открытыми глазами. В них все читалось без слов. Он поцеловал ее в губы, имевшие привкус «баклажана».
– Мы обязательно выберемся отсюда, – проговорил он. – Главное – перелететь через разлом. А там – как повезет… Хоть десять, хоть сто километров. Будем идти утром и вечером, пока не жарко, днем костры попробуем жечь… Что-нибудь придумаем, Анюта! И уже никогда не расстанемся! Больше такой ошибки я не совершу! Нам бы только дойти до Базы, а потом… Потом все будет по-другому. Ты мне веришь?
– Только тебе…
– Разгребем эту заваруху… Я выбью отпуск, и мы отдохнем по-человечески. Слетаем на Золотой Камень… Или на другой курорт. На любой, какой захочешь! Можем даже заглянуть на Катлею. Представляешь, Аня!
По ее лицу вдруг пробежала тень.
– Аня!..
– Антон… – Она посерьезнела в одно мгновение. – Я должна тебе сказать… Мне… надо было раньше, но я не знала… Прости меня…
– Господи, да что случилось?
– Ты должен был с самого начала знать правду! Понимаешь…
Она сделала паузу и отвернулась. Он, ничего не понимая, смотрел на нее, но молчал. Она обхватила его кисть обеими руками, прижала ее к щеке и заговорила, чуть нахмурившись:
– Помнишь вчерашний разговор про «очеловечивание» Аи? Потом Питер еще сказал, что люди тут тоже необратимо меняются под воздействием планеты?
– Помню…
– Ну вот… Это правда. Для тех людей, кто находится здесь долго… Ну… более полугода. Во всяком случае, пока неизвестен способ, как человека, который долгое время прожил на Ае, избавить от такой зависимости…
– Значит, все-таки зависимость существует?..
– Да, Антон. Но самое главное… – На ее лоб легла глубокая складка. – Главное… – Она закусила губу. – Люди, попавшие в зависимость, не смогут жить вне Аи. Они гибнут, как грудные дети, лишенные матери. Понимаешь, Антоша… – Она подняла на него глаза, полные любви и боли, и голос ее задрожал. – Ты не должен улетать отсюда… Никогда! Тебе нельзя этого делать! Ты сможешь жить только на Ае. Иначе… умрешь! Как все те, кто попытался покинуть эту планету! Все до одного… Боже мой. Антон…
Она умолкла, не сводя с него взгляда. Всхлипнула, уткнувшись лбом в его плечо. Они сели.
Вокруг шуршала трава и поскрипывали напряженные корни шаров. Антон прислушался к своим ощущениям и с удивлением обнаружил, что новость не потрясла его. Он воспринял ее спокойно, словно так и должно было случиться. Будто где-то в глубине души он давно был готов к такому повороту. А может быть, кто-то очень умело и тщательно его к нему готовил.
– Антон… – прошептала Аня. – Ты… сильно расстроен?
– Ты знаешь… – произнес он тоже шепотом. – Самое удивительное, что – нет. Видимо, Ая позаботилась и об этом.
– Правда-правда?
– Истинная правда! Насчет себя я не переживаю. Но только…
Он запнулся в смятении.
– Что, Антоша?
– А как же ты, малыш? Как же… мы?.. Ты и я?..
Она облегченно выдохнула, обвившись вокруг его шеи.
– А у нас с тобой все отлично! – выпалила Аня. – Я летела к тебе, Антон!.. Я нашла тебя и не хочу больше терять. Где бы ты ни был, хоть на самом краю Вселенной!.. Хоть на самой захудалой планете, хоть на необитаемом острове…
Отчаянно захрустели корни самого старшего шара, предвещая скорую развязку. По его поверхности пробежала легкая дрожь.
– Меня больше не волнуют никакие комиссии!.. – возбужденно говорила Аня. – Никакие онны… Боже… Я нашла ответ на все свои вопросы. Один-единственный ответ, Антоша. Быть с тобой. Любить тебя. И умереть одновременно…
Она опять смолкла, притихнув в его объятиях. Он чувствовал сквозь ткань одежд стук ее сердца, толчками разносившийся по всему его телу, пропитывающий его теплом и силой. И еще – уверенностью.