Чувство жизни

Ганич Вячеслав

Проникающее с поверхности ЕК76Т4 пламя плясало повсюду. Вихри копоти поглотили коридор.

Рассчитывая найти убежище за герметичным люком переходной камеры, Кестер рванул к следующему отсеку. Отсек отсутствовал – со всех сторон простирался причудливый лес: корчились раздвоенные, покрытые треугольными чешуйками стволы, метались выгорающие гибкие голые ветви; под ногами взрывались снопы искр. Споткнувшись, он распластался на черной земле, ладони покрылись волдырями ожогов.

Пламя сомкнулось над ним, и… жар утих, воздух очистился от запахов, шум смолк, лишь гулко стучало сердце. Кестер лежал на полу в переходной камере между отсеками. За круглыми окнами Комплекса простиралась долина. Никаких свидетельств пожара. Он встал. Перед лицом растворился блеклый язык пламени.

«Что это было?! – подумал Кестер. – Если новое, неизученное явление, тогда не вполне понятно его взаимодействие с окружающим миром… Но такое впечатление, будто я грезил наяву. Я видел то, чего нет. А если я вижу то, чего нет… – Он поспешил в медицинский пункт. – Надеюсь, обследование не выявит отклонений!..»

Обследование завершилось. Голографический экран заполняли строки. Соскочив с ложа, Кестер припал к голографическому экрану, глаза впились в предварительное заключение – и его накрыла ледяная волна ужаса, рассудок отказывался принять данность. Его затрясло, холодный пот побежал по вискам, спине, груди. Он не сразу сообразил, что слышит писк интеркома. Чтобы ответить, ему пришлось собрать все сохранившееся самообладание.

– Кес! – Лита находилась в лаборатории. – Образцы готовы. – Она заметила его отсутствующее выражение. – Что с тобой?

– У меня злокачественная опухоль.

– Откуда ты ее… – Лита осеклась. – Что у тебя?!

– Злокачественная опухоль головного мозга.

Дисплей интеркома погас.

– Это ошибка. – Неслышно войдя в медицинский пункт, Лита обняла Кестера, замершего перед голографическим экраном. Он с тупым упорством изучал предварительное заключение. – Давай проведем обследование еще раз.

За ней расцвел язык пламени. Кестер воспринимал лишь малую толику ее слов, сосредоточившись на извивающемся огненном лепестке. Диагностическая капсула опять стиснула его. Повторное предварительное заключение совпало с первым.

– О нет! – прошептала Лита. – Кес, мне так жаль!

– Все-таки злокачественная опухоль. – За время второго обследования Кестер успел взять себя в руки. – Предположим, что пока ничего страшного. Вскроют череп – не велика беда. С кем не бывает? Компания покроет все расходы. Хотя бы отдохну.

– Хорошо, что ты не очень огорчился.

– Да, хорошо, – согласился Кестер. Слова Литы насмешили его: как справедливо – «не очень огорчился»! – Теперь постараюсь не огорчить Фрима.

Доктор Фрим Дилакс от разговора с ним, как обычно, уклонился, доверив беседу слабоумного вида оператору. Доктор Кестер Лимил занимался исследованиями, навязанными компании Земным правительством. Его доклады были бесполезны, о чем все знали.

Важность представляли исследования самой компании. Для их продолжения отдел закрытых разработок дополнительно направил на орбитальную станцию двух ученых.

Следуя на встречу с ними, Фрим добрался к причалу. За воротами скрипели захваты трапа пристыковавшегося межзвездного судна. Беззвучно проговорив имена ученых, он отправил пластиковый лист в карман.

«Добро пожаловать, доктор Гедби Джамос! – подумал Фрим. – Надеюсь, ваш преклонный возраст не помешает нам раскрыть все возможности 7М-С. Вы свое отжили, вам терять нечего. – Предвкушая новые опыты, он потер ладони. – А вам, наверное, есть что терять, но мы постараемся возместить это, доктор Роэл Тулрен».

Роэл ощутил прикосновение холодных дряблых пальцев к запястью. Он с трудом распахнул тяжелые веки. Виски раскалывались на множество искривленных болью кусков. Распухший язык не умещался во рту.

– Похмелье? Какой стыд! – Стоящая перед ним Гедби поджала губы. – Сначала я приняла твое состояние за переутомление. Но не похоже, чтобы ты переутомился.

Роэл покрутил шеей, затекшей от неудобного положения. После отлета с Земли его сковал тревожный, не принесший облегчения сон.

– Я просто отметил приличное назначение. Как вы считаете, доктор Джамос, я имею на это право? Я долго ждал его, этого назначения. Оно изменит мою жизнь!

– Не в твоем возрасте портить о себе впечатление. – Сверкнув золотыми кольцами, Гедби пригладила седые волосы, затянутые пучком на затылке. – Первое впечатление многое говорит о человеке.

За переборками гремел трап.

– Ну?! – Роэл выразил притворное удивление. – Шутите?

– Что скажет доктор Дилакс, когда увидит тебя в таком состоянии? – сквозь зубы осведомилась Гедби. – Наверное, будет в восторге.

– Доктор Дилакс. – Роэл сглотнул омерзительного вкуса слюну. – Как средство от поноса.

– Что ты позволяешь себе?

– Простите. – Роэл поморщился. – Как препарат от диареи.

– Соберись. Мы прибыли.

– Собрался. – Роэл оторвался от кресла. – Со мной все в порядке.

Они вышли на причал. К ним шагнул высокий подтянутый мужчина в темно-синем костюме, под расстегнутой пуговицей голубой рубашки болтался узел полосатого галстука.

– Доктор Джамос, – Фрим перевел взгляд с пожилой женщины на бледного молодого человека, – доктор Тулрен. Добро пожаловать!

– Можно просто Роэл. Рад знакомству.

– Прелестно, я тоже рад. – Фрим пожал вялую руку Роэла, стараясь не морщиться от его кислого дыхания. – Для всех я – Фрим.

– Доктор Тулрен, – прошептала Гедби. – Глупый мальчишка!

– Хочу представить вам гравитационную аномалию, для ознакомления, чтобы вы лучше понимали суть, – сказал Фрим. – Утром мы спустим вас на Т4.

– Куда? – не понял Роэл.

– На ЕК76Т4, – уточнил Фрим. – Как указано в вашем предписании. – Он взмахнул рукой. – Прошу.