Чужая колея
Шрифт:
– Слушаю вас, – выдавил Роман, не глядя на посетителя.
Хорошо зная взрывной, иногда просто бесноватый характер брата, Паша мог себе представить, каких трудов стоило сейчас Роману сдерживаться. Оба понимали, что этот солидный дядечка явился сюда с единственной целью – получить денег. Рассчитывает он на разовый куш или хочет встать тут «на зарплату» – это скоро выяснится, как прояснятся и аргументы, которыми он обоснует свой аппетит. В любом случае Павел понимал, как хочется сейчас его брату просто заорать: «Пошел вон, крыса! Из того, что я горбом заработаю, тебе, тварь, ничего не обломится!» Эта была любимая фраза Ромы, но использовать
– Роман Николаевич, мой вопрос носит несколько э-э-э… конфиденциальный характер, – заявил Кузьменков, покосившись на Павла.
– Это мой брат, – отрезал Рома таким тоном, после которого дальнейшие возражения казались абсолютно неуместными.
– Хорошо, – невозмутимо продолжил Кузьменков. – Роман Николаевич, я, как вам уже известно, являюсь заместителем директора по административным вопросам НИИ «Автоматика», с которым ваша фирма не так давно…
– Я купил у «Автоматики» этот лагерь, – перебил Роман. – Сделка закрыта, деньги выплачены в полном объеме. Что дальше?
– Да, но некоторые параметры заключенного договора…
– Договор завизирован вашими юристами и подписан директором. На переговорах вас не видел, с вами ничего не обсуждал. Тем более не собираюсь ничего обсуждать сейчас. Дальше?
– Напрасно вы, Роман Николаевич пытаетесь в таком тоне…
– Я пытаюсь понять, что вам от меня нужно. Повторяю: обсуждать с вами подписанный и исполненный договор я не буду. Если у вас все, надеюсь, выход из корпуса найдете самостоятельно.
– Вообще-то, Роман Николаевич, придя сюда, я рассчитывал на спокойный деловой разговор двух взрослых людей. Но, похоже, ваше воспитание не предполагает такую форму общения. Что ж, придется перейти на доступный вам язык.
Было заметно, что Кузьменков, не на шутку уязвленный столь грубым приемом, решил, что ему больше незачем сохранять на лице маску добродушного дядечки.
– В договор действительно закралась одна любопытная формулировка, допускающая двойное толкование. С нее я и собирался начать, но, раз вы так спешите, придется сразу перейти к главному. Вы, вероятно, не в курсе, что, занимая должность замдиректора, я в качестве дополнительной нагрузки отвечал в последние годы и за вопросы противопожарной охраны института, в результате чего успел обзавестись связями с руководством пожарной службы города. То сырье, получение которого вы ожидаете на днях, очень заинтересует господ пожарных. Согласитесь, деревянные строения в лесу – не очень подходящее место для работы со спиртом, я уж не говорю об отсутствующих у вас элементарных мерах противопожарной безопасности. Мне остается только высказать свою озабоченность соответствующим должностным лицам, ну а уж как им реагировать, они решат сами. К тому же пожарная служба – это все-таки МВД, и я не гарантирую, что пожарники не поделятся своим, вернее, моим открытием с коллегами, например из УБЭП. Вот такие дела, Роман Николаевич. Думаю, что у нас с вами все-таки есть тема для неспешного и обстоятельного разговора.
– Так ты чего, никак на долю рассчитываешь?
Роман, все это время мрачно разглядывающий свои сцепленные на столе руки, впервые поднял глаза на собеседника. Павлу показалось, что, выслушав спич Кузьменкова, брат немного расслабился – похоже, он опасался услышать нечто более серьезное.
– А ты знаешь, кого я уже взял в долю? – в голосе Романа недавняя злость стала сменяться легкой насмешкой. – Сто пудов, не знаешь. Знал бы – не приперся бы сюда. Но я могу познакомить тебя с другими претендентами. Вот прямо сейчас позвоню людям, попрошу подъехать.
Телефонный аппарат в комнате присутствовал, но временно обитал на полу среди разбросанных папок, поскольку длина шнура не позволяла установить его на стол руководителя. Рома посмотрел на телефон, вновь перевел взгляд на Кузьменкова.
– Так чего, звонить?
– Я, Роман Николаевич, не настолько глуп, чтобы претендовать на, как вы выразились, долю. Я лишь пришел сообщить, что знаю о некоторых особенностях начинаемого вами бизнеса и считаю вполне обоснованным обратиться к вам за, так сказать, первоначальным взносом. Производство вы еще не запустили, взнос платить придется все равно, только оплата мне обойдется значительно дешевле оплаты пожарным. Думаю, ваши… покровители не станут вмешиваться в эту ситуацию: цена, которую вы заплатите за вход в бизнес, их вряд ли интересует. Я понятно изъясняюсь?
– Вполне, – произнес Роман облегченно, уже не скрывая презрительной насмешки. – И, получив свой взнос, ты тут же забудешь о существовании пионерского лагеря «Солнышко»? А то ведь, сам понимаешь, твоя разговорчивость может огорчить не только меня.
– Разумеется, – не обратив внимания на тон собеседника, Кузьменков тщательно изображал хладнокровие и достоинство. – При этом я считаю, что размер взноса должен соответствовать…
– Паша, сколько там, говоришь, у тебя в пакетике? – перебил Роман.
Он расслабленно откинулся на спинку кресла, разглядывая посетителя уже без злости, а с каким-то пытливым любопытством, словно биолог, изучающий под микроскопом редкий вид бактерий.
– Девяносто с копейками.
– Ну, мы не жлобы, копейки считать не будем. Передай, будь другом, свой пакетик господину Кузьменкову.
– Послушайте, – взвился Кузьменков, но, как показалось Паше, уже без былой уверенности, – мне кажется, это несерьезно…
– Забирай бабки и вали отсюда, пока я не передумал, – зло процедил Роман. – Я бы мог тебя сразу послать на хер, да не хочу беспокоить серьезных людей из-за такой мелкой вши, тут ты прав. Но, если начнешь залупаться, мне все-таки придется позвонить. Какой лес кругом, видел? Давай-давай, вали отсюда.
Паша с интересом наблюдал за тем, как Кузьменков, приняв у него пакет и направляясь к двери, изо всех сил пытается сохранить на лице выражение невозмутимого достоинства.
– Во, видал? – Роман кивнул головой в сторону закрывшейся двери. – Стоит только где бабкам запахнуть, слетаются, как мухи на говно. Извини, что тебя выдернул, думал, вдруг серьезный наезд, придется кому-то за деньгами гнать. Скажешь Иванычу, пусть закинет тебя домой и возвращается. Я еще поработаю тут, бумажки кое-какие посмотреть надо, вернусь поздно.
– А вообще обязательно было ему платить? – спросил Паша.
– Что-то дать нужно было. Серьезно навредить он бы сейчас не смог – такие крысята по мелочам гадят, тем более что с ментами у меня все вопросы решены. Но, когда начинаешь новое дело, лучше не оставлять у себя за спиной обиженных и озлобленных, кто знает, в каком кресле этот утырок может оказаться через год-два. А так, – Рома усмехнулся, – расстались почти друзьями.
– Понятно. Ну, я пошел тогда.
Паша встал, направился к двери, но на полпути замер, словно вспомнив что-то важное.