Чужая кровь
Шрифт:
– Спасибо… – подойдя вплотную к слегка напрягшемуся мужчине, я благодарно посмотрела ему в глаза и… поцеловала его в щеку. – Что бы я без вас делала?
Маныш дернулся, как от удара током, покраснел и, пробормотав что-то невразумительное, метнулся к ошалело глядящему на него Эолу…
– Кстати, как там Самирчик? – сообразив, что вот-вот окажусь хрен знает где, я рванулась к Хранителю и вцепилась ему в рукав: за время, прошедшее с момента прочтения Пророчества, я, к своему стыду, ни разу не вспомнила про сына!
– Я говорил с Евгенией часа полтора назад… – буркнул Дед. – С ним все нормально. Она приглядит.
Перепуганный до смерти
– Спасибо… – чувствуя, как горят щеки, я отошла к ребятам и спряталась за широкую спину Угги.
– Д-две минуты до открытия Портала… – кое-как справившись с собой, пробормотал Эол. – Дед! Лови терминал… Как им пользоваться, объясню позже…
– Когда это? – судя по голосу, Мерион Длинные Руки здорово удивился.
– Когда окажемся там… Я тоже иду с вами…
– Ты уверен? – одновременно спросили Маныш, Наставник и Сема.
– Естественно… Ладно, хватит на меня пялиться – лучше идите на пандус… Энергии пока маловато, так что на все про все у нас будет чуть больше тридцати секунд…
Глава 56
Мелух Алон по кличке Левша
Часовые у Северных ворот оказались ничуть не ленивее остальных: несмотря на конец дежурства, они осматривали каждого желающего войти в Милхин или выйти из него с неиссякающим энтузиазмом. Причин подобной добросовестности было две. Слухи о том, что армия Иггера Завоевателя вот-вот перейдет границу Симинора, и лейтенант Императорской гвардии, покидающий свой пост под надвратной башней только по нужде. Последний слонялся около ворот не просто так: согласно положению о недопустимости паники в военное время выезжать из столицы позволялось только тем, кто получил разрешение в канцелярии дворца Милхина. То есть купцам, осуществляющим поставки продовольствия, оружия и строительных материалов, необходимых для укрепления городских стен. Ну и подразделениям армии Симинора, следующим к месту дислокации.
«М-да. И как отсюда свалить?» – «угодливо» поклонившись проходящему мимо горожанину, подумал Мелух, и, стараясь не выйти из роли нищего, затараторил набившую оскомину скороговорку:
– Помогите бедному соотечественнику, потерявшему здоровье и семью во время набега проклятых гошшарцев! Пара ваших медяков, и умирающий с голоду калека сможет купить корочку хлеба…
Желающих подать милостыню жертве недавних событий, как обычно, было немного – народ, перепуганный известиями о скорой войне, старался экономить на всем, чем мог. Тем более что цены на продукты за последние дней десять выросли как минимум вдвое.
– М-да… Валить надо было сразу, как очухался… – со вздохом отвернувшись от городских ворот, пробормотал себе под нос Левша и, не забывая хромать на «покалеченную» ногу, поплелся к «любимому» месту для размышления – к площади Большого Исхода. Как ни странно, лучше всего ему думалось именно там: созерцание стен Дворца Правосудия и Плиты Возмездия неизменно настраивало Алона на оптимистический лад. Ведь именно тут он смог вырваться из лап тюремщиков, уйти в иной мир, вернуться обратно и обрести свободу, о которой даже не мечтал…
…Несмотря на вечер, на площади было многолюдно – толпа просителей, появляющаяся на лестницах Дворца Правосудия задолго до рассвета, не собиралась рассасываться и сейчас. Каждый из просителей, пытающийся прорваться к чиновникам, старался ждать до последнего – место в живой очереди стоило бешеных денег, и терять его из-за таких мелочей, как желание
Бросив на каменную мостовую дощечку, обтянутую кожей, Левша опустил на нее свой костлявый зад и, скрючившись, как подобает попрошайке, выставил перед собой грязную, покрытую «мозолями» ладонь. И еле сдержался, чтобы не заорать: над Плитой Возмездия появились огоньки!
– Этого не может быть! – пробормотал Мелух и с трудом заставил себя успокоиться – внутренний голос истошно требовал немедленного бегства. Причем как можно скорее и дальше…
Вскоре огоньки заметили и другие, и на площади началась нездоровая суета: все, кто находился на ней, за исключением патруля Императорской Гвардии перепуганно отбегали подальше, при этом стараясь занять места, позволяющие наблюдать за процессом с наименьшим риском для здоровья. А вот поведение солдат Алона изрядно удивило: вместо того чтобы броситься к хранилищу решеток, которыми обычно отгораживали место казни, они построились в две шеренги, все как один сняли с себя шлемы и зачем-то поместили их на согнутую в локте левую руку! Правда, посыльного во Дворец Императора все-таки отправили.
«Интересно, появление сияния над Плитой Возмездия уменьшит внимательность стражи у городских ворот? – подумал Левша и вздохнул: – Вряд ли. После последнего мятежа они готовы умереть, но не покинуть свой пост. Так что можно расслабиться и посмотреть на происходящее. Все равно делать особенно и нечего…»
– Ой!!! – слитный вопль, раздавшийся над площадью, заставил Мелуха вздрогнуть, а сияние, появившееся над Плитой, резануло по глазам так, что из них тут же потекли слезы.
– Как-то слишком быстро… – вытерев лицо рукавом, он с трудом сфокусировал взгляд на Плите Возмездия и вздрогнул: из черного марева, возникшего над ней, один за другим возникали силуэты вооруженных воинов, как две капли воды похожих на тех, кто там, в мире за Сиянием, вырезал всех его товарищей по несчастью!
Тем временем солдаты патруля, дождавшись появления последней, восьмой по счету фигуры, вскинули над головами свои мечи и… с лязгом вложили их в ножны! А через мгновение, повинуясь команде офицера, одновременно встали на одно колено и положили на землю щиты!
– Н-не понял! – ошалело выдохнул стоящий рядом с Алоном горожанин. – Они что, их ждали?
– Видимо, да… – не отводя взгляда от одной из женских фигур, стоящих на Плите, буркнул Левша. Женщина, вооруженная полуторным мечом, очень уж сильно напоминала ту, что чуть было не зарубила его там, у камня, и почему-то не перешла со своими друзьями вслед за ним и Доходягой Эггом в Милхин!
– Ого! Сам Нодри пожаловал! – горожанин, справившись с первым удивлением и страхом, перестал вжиматься спиной в стену и сделал первый шаг поближе к замершим друг перед другом отрядам.
Десятка полтора всадников, влетевших на площадь, выглядели презабавно – добрая половина высших офицеров Гвардии, спешивающихся рядом со строем патруля, была в одних брюках, тренировочных куртках и сапогах, а сам начальник Императорской Гвардии к тому же и без куртки!
– Сорвались с занятий? – хохотнул мужичок и, повернувшись к Левше, довольно осклабился: – Первый раз вижу господина Нодри в таком виде! Расскажи кому – не поверят!