Чужая судьба
Шрифт:
Казалось, что по щелчку чьих-то пальцев стрелка часов перескочила на десять часов вперёд и сейчас показывала полночь.
Уставшие, но до одури счастливые ребята шагали вдоль набережной, кидая искрящиеся от влюблённости взгляды друг на друга.
Под горящими окнами её дома, откуда тревожно выглядывали её мама и бабушка, он впервые поцеловал её.
Смазанное прикосновение влажных губ.
Смешанное рваное дыхание.
И толпы жарких мурашек по спине и плечами.
То ли
На вопросы бабули и мамы Маша могла лишь счастливо вздыхать и кончиками пальцев касаться губ. Плоти, что, казалось, ещё хранила чужое прикосновение.
А на следующий день он сидел под её подъездом пять часов. Пока бабуля в окно не увидела и в квартиру не пригласила. Чай пить.
Разговоры затянулись за полночь, так и остался Роман у них ночевать.
Четыре месяца длилось беззаботное счастье.
Сто двадцать семь дней в сказке.
Заметив, что Машеньку постоянно тошнит, мама настояла на визите к гинекологу.
Беременна.
Маша была беременна.
Под сердцем она носила маленькую частичку своего Ромочки.
Своего любимого мужчины, без которого жизни не мыслила.
Маша решила не дожидаться вечера и бросилась к нему домой.
Дверь открыла его мать. Увы, отношения у них не заладились с самого начала. Не желала Юлия Сергеевна принимать Машеньку.
Не ровня эта бледная девчонка её парню. Она была всего лишь филологом, а её сын будущий лётчик. Но женщина верила, что временная увлечённость пройдёт и её сын одумается. Найдёт девушку по статусу.
— Здравствуйте, а Ромочка дома? — Маша счастливо улыбалась, сжимая в руках заключение врача.
— Нет, — не моргнув глазом солгала женщина. — У своей невесты.
— У кого? — потрясённо выдохнула Маша.
— У невесты, — со змеиной улыбкой на устах ответила женщина. — Через полгода свадьба. Шла бы ты, девочка… Ты пойми, такая девушка надолго возле себя его не удержит.
Маша ничего больше не слышала. Глаза застилали слёзы. Пальцы, сжимающие лист бумаги, разжались, и лист бумаги упал на пол подъезда.
Девушка развернулась и медленно побрела прочь. Не слыша едких комментариев, что летели вслед. Не видя дороги. Не чувствуя ничего.
Лишь пустоту в груди.
Когда девушка выходила из троллейбуса на своей остановке, спешащий попасть внутрь транспорта мужчина зацепил её плечом, и, Маша, не устояв на ногах, упала на накалённый асфальт. На живот.
Боль накатила лишь ночью. Сильная. Режущая.
Встревоженные лица родных. Скорая. Люди в белых халатах. Снова боль. И темнота.
Лишь утром пришло осознание того, что ребёнка больше нет.
Глаза были сухи. А душа пуста.
С Ромой она столкнулась только через неделю.
Парень сидел у подъезда её дома на лавочке. На миг Маше показалось, что всё осталось по-прежнему. Как было две недели назад.
Завидев её, Рома вскочил с лавочки и сначала долго вглядывался в её лицо, а затем зло выплюнул:
— Я думал, что ты другая! Я любил тебя. Больше жизни любил! Лживая, как и другие.
Парень кинул что-то наземь и, развернувшись, быстро пошёл прочь. Маша смотрела ему вслед и чувствовала, как последняя нить надежды звонко лопнула внутри.
Девушка подняла с земли фотокарточки и начала истерично смеяться.
На снимках были запечатлены она и её двоюродный брат. Обнимающиеся и смеющиеся. У неё не было сомнений на счёт того, кто сделал эти снимки. Как глупо и больно.
Маша медленно, бессильно пошла домой, а на земле так и осталось лежать заключение врача, которое Маша не заметила.
Ветер подхватил измятую бумагу и унёс прочь.
Прошло двенадцать лет.
За это время Маша так и не смогла никого полюбить.
Слишком живы были воспоминания о нём. О единственном мужчине в её жизни, которого она продолжала любить. Несмотря ни на что.
Сейчас она сидела в библиотеке, где работала уже семь лет, и рассказывала эту историю Лене, одинокой девочке, что так напоминает её в молодости.
— Вы не пробовали его найти? Написать? — спросила девушка.
— Я отправляла письма по тому адресу, но ответа я не получила. Думаю, что его мать их выбросила. Или он не захотел отвечать, — лицо женщины исказилось от боли.
— А что если… — Лену озарила мысли и она достала маленький ноутбук из своей сумки.
Постукивая пальцами по клавиатуре, девушка в нетерпении ждала, когда страница в сети загрузится. Из двадцати страниц, под описание мужчины попал лишь один. Зеленоглазый, светловолосый, в форме пилота. Фотография была старой и немного размытой.
— Это он? — Лена повернула экран ноутбука к женщине и, затаив дыхание, ждала ответа.
— Да, — выдохнула женщина потрясено. — Это мой Ромочка.
Лена пальцами показала на единственную запись на стене:
«Маша… Моя Машенька!
Я знаю, что мне нет прощения, но я надеюсь, что однажды…
Возможно, судьба сделает так, что ты это увидишь это послание и придёшь.
Каждое третье число каждого месяца я буду ждать тебя в парке. На той самой лавочке, где мы с тобой познакомились.
Я буду тебя ждать, мой мышонок.
Всегда».
— Как же так? — женщина вскочила. — Он уже, наверное, ушёл. Десять, — потрясённо. — Десять лет. Как же так, Рома? Как же так.
Глаза женщины наполнились слезами, и она начала всхлипывать, как маленький ребёнок.