Чужая в чужом море
Шрифт:
Конгресс тут же утвердил все предложенные документы, и мясорубка билля «Purea aita foa» завертелась. На следующий день архиепископа пригласили в мэрию Апиа, где (по просьбе POCC) состоялось заседание Верховного суда Меганезии. В материалах дела был 50–страничный реестр недвижимости архиепископства, с указаниями такого типа: «Здание расположено на общинных землях, изъятых колониальными властями в пользу Римской церкви в таком–то году. Здание построено и содержится за счет местных католиков». Суд предложил Римской церкви в двухнедельный срок добровольно уладить имущественные отношения с POCC, поскольку
Вернувшись из суда, архиепископ дождался 9 вечера (9 утра по Гринвичу) и связался с Римом. Святой Престол отреагировал нервно, а точнее — необдуманно: на следующий день издал обращение «К христианским народам мира», в котором Меганезия сравнивалась с Вавилоном, и цитировался Апокалипс: «За то в один день придут на нее казни, смерть и плач и голод, и будет сожжена огнем». Позже понтифик объяснял, что это иносказание, имеющее духовный смысл, но Верховный суд успел понять это в материальном смысле.
Все движимое и недвижимое имущество Римской католической церкви в Меганезии было конфисковано, а сотрудники офиса архиепископа — задержаны и депортированы. На все протесты суд ответил, что это — мера против Ватикана, как государства, официально объявившего войну Меганезии. Религиозные права католиков при этом не нарушены, т.к. есть Народная океанийская католическая церковь, которой переданы культовые здания, и которая пользуется полной свободой отправления религиозных ритуалов в Меганезии.
Обсуждать разницу доктрин римского и океанийского католицизма суд отказался, т.к. «в религиозных учениях нет доказательной базы, которая могла бы оцениваться судом», но у других участников событий «океанийский катехизис» вызвал понятный интерес. Первая его особенность — краткость. Он помещается на двух листах. Вторая — примитивность. Он аутентично переводится на любой язык обыкновенным компьютерным транслятором.
Что касается содержания, то оно слабо ассоциируется с католицизмом. В начале текста сказано: «Высшее существо (Jah) создало мир, чтобы человек был счастливым в любви и духовно совершеным. Чтобы это произошло, Jah дало человеку чувство красоты, разум, обучение и эмпатию. Если бы этого было мало, Jah дало бы еще указания. Jah в виде Kri приходило в мир. Его родила женщина Mari и дала имя Jesu. Человек Jesu стал духовно совершенным. Это значит, что у человека есть все, чтобы стать духовно совершенным».
На этом метафизическая часть заканчивается. Дальше текст катехизиса, примерно в том же стиле, описывает простую этику, еще более простую политику, и несколько ритуалов. В финале есть 3 десятка слов о бессмертии души (которое показано не метафизически, а экспериментально: раз мы иногда видим во сне умерших людей, значит, они где–то есть). Это, кстати, хорошо соответствует традиционным воззрениям простых полинезийцев.
В мировой католической прессе океанийскую церковь называют «coatollic» (парафраз от итальянского «cattolico», составленный так, чтобы в середине получилось слово «atoll»).
Наверное, ни одна ересь не вызывала в Риме такого гнева, как «океанийский катехизис». О его порочности произносили зажигательные речи. Его называли мерзким, идиотским, богохульным порождением тоталитарного бесчеловечного технократического режима.
Прихожанам
Народная океанийская католическая церковь объединяет почти 10 миллионов человек в Южной Америке, Индии, Малайзии, Индонезии, Папуа, Австралии, Новой Зеландии, на Филиппинах и в самой Меганезии (где, впрочем, преобладают культы Tiki, а половина меганезийцев — агностики, или не относят себя к какой–либо определенной религии).
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -
Жанна Ронеро в некотором недоумении покачала головой и поинтересовалась:
— Таири, ты действительно в это веришь? Я имею в виду, эти Jah, Kri и так далее…
— Ну, да. Это же прикольно: кто–то создал вселенную так, чтобы ее обитатели научились быть счастливыми. Не создал их сразу счастливыми, типа резиновых пупсов, а… В этом есть какая–то философская изюминка. Я бы на его месте делала так же. Прикинь: другие существа. Фиг поймешь, отчего им бывает хорошо. Только они сами могут разобраться.
— По ходу, это как проектировать флайки, — встрял Хаото, — можно нарисовать здоровскую машинку, обводы дельфинистые, колпак модный, все дела. А consumer говорит: «полный отстой». Тогда продаешь ему KIT–комплект: собирай, как хочешь. Он собирает флайку — ну говно говном. Но ему нравится, прикинь! Она такая, как он хотел, а не как ты хотела.
— И еще: это наша национальная мифология, — добавила Таири, — Алюминиевая революция, гимн… Правда, сюжет из вашей американской истории, но…
— Какой американской? — удивилась Жанна.
— Ну, про Мозеса. Того парня, который поднял негров на борьбу против рабства в южных штатах, — пояснила меганезийка, и пропела, — Go down Moses! Way down in Egypt land. Tell all Pharaohs to let my people go!
— Вообще–то это не про Америку, а про древний Египет и Израиль, — заметила канадка.
— Точно, — сказал Хаото, — Это когда ютаи вышибли египетских исламистов с Синая.
— Ты гонишь, — неуверенно предположила Таири, — с чего бы Армстронг про это пел?
— С того, что янки были за Израиль. Глянь в интернете: «Суэцкий кризис, 1956».
Жанна схватилась за голову.
— Вы что, ребята? Это про древний Египет! Древний! Ну, сфинкс, пирамиды, мумии…
— Сфинкс жил на другом берегу Средиземного моря, — возразила Таири, — Иначе он не мог бы говорить с Эдипом. А пирамиды и мумии — это в Мексике. Мы туда в прошлом году летали. Сейчас я тебе покажу. Хаото, как у нас назван каталог с фотками, где пирамиды?