Чужая Вселенная

Эти тексты сняты с контрольного стержня белитного самописца. Самой пластинки с сюжетами нет, она перестала существовать во время предпоследнего конца света.

Тексты дополнены популярными историческими очерками (ПИО), считанными с липтокристалла.

Стержень и кристалл хранятся в субвечной цикротеке: 4-я Д-сфера, 17-й градус оси, 16321-й предел.

Отличия даруемого ими бессмертия от так называемой подлинной жизни приборами не улавливаются.

Стоимость снятия одной позиции — 2 000 000 000 000 (два триллиона) световых

14 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 (четырнадцать кватердециллионов) мжулей.

Настоящее изложение только рекламное. Оно сокращено медицинской цензурой, а потому не опасно для психейного здоровья. За дополнительную плату Вы можете менять судьбу прототипов и историю.

ПОКУПАЙТЕ АБОНЕМЕНТЫ ЖИЗНИ!

Посвящается

Крысомандриту Четвертому

В воздухе расцветал парад поденок. Вода и дорога еще оставались чисты. Отходил первый закат. Ар Озов шел вдаль набережной. Внезапно до Озова донесся непонятный грохот, наподобие грома среди ясного неба. возможно, это и был гром. Пройдя три шага, Озов заметил впереди фигуру Армагеддона.

Армагеддон обернулся. Ару показалось, что где-то глубоко за печалью этого искусственно выведенного человека сияет тайное довольство.

— Успешно прошел итоговый эксперимент? — поинтересовался Озов.

— И да и нет, — развел руками Армагеддон, — пришлось оставить его неоконченным, — на левой руке Армагеддона не хватало двух пальцев.

— Эти два пальца, — усмехаясь, произнес он, — спасли Вселенную. Удалось вовремя спохватиться… Для того чтобы попасть в прошлое, нужно уничтожить настоящее со всем, что в нем находится.

— Но это можно сделать локально, — заметил Озов, поразившись собственной банальности.

— Да, но образованная нами в настоящем дыра начала расти, — на лице монстра мелькнуло ехидное лукавство.

Бывшие коллеги подходили к зданию Сентра непространственной геометрии.

— Дыра растет и сейчас, хотя рост ее замедляется…

Глянув на корпуса исследовательского сентра, Ар обомлел: половина восьмого этажа первого здания была срезана как бритвой. Посмотрев внимательнее, Ар пришел в состояние непередаваемое: над восьмым этажом возвышалась некая абсолютно черная громада, сходная с циклопическим надгробным камнем. Сверху громады, захватившей несколько этажей, как ни в чем не бывало, торчала башня с часами. Сосредоточиться Озову не дал Армагеддон:

— Это черное прошлое, — начал монстр, — отличный строительный материал для будущего. Материал абсолютно прочный. Сооружения из него нельзя уничтожить ни тропоядерным, ни даже гравитационным взрывом.

У входа прохаживался некто, похожий на человека из Чистой службы. Заметив, что Армагеддон достает из кармана какой-то жетон, Ар небрежно махнул блестящей зажигалкой и уверенно открыл ту дверь, которая должна открываться. Три остальные двери уже много лет были забаррикадированы.

Далее следовал контрольный пункт. Ар миновал и его. Членистоногий контр?ллер что-то пробурчал и приложил средний палец к лохендрию во лбу, словно пытаясь нечто вспомнить.

Армагеддон отстал. Человек из ЧС решил испытать его жетон электринным устройством. Пока шло выяснение личности Армагеддона, Озов прикурил своим «жетоном» плохонькую анимаретку и осмотрелся. Как всегда, у боковой лестницы было намусорено. Среди лиловых восьмимерных призм, брошенных кое-как, рассыпались пачки мнемокарт. Из этой кучи выбрался пушистый котенок и потянулся.

Армагеддона всё не было. Озов включил винтовой эскалатор: из стены выдвинулась гладкая плита цвета сверхчистой прессованной воды. Мгновение — и Ар уже видит знакомую табличку, но не на дверях своего бывшего сектора, а на входе в Лунный зал. Что странного, если здание перекроила катастрофа!

Озов нажал кнопку. Загорелся экран. В нем появились незнакомые безбровые охранники с недобрым взглядом. Что делать? Но вот дверь открылась, и Озов увидел детское лицо вечного аспиранта Да-Плютена. Препятствий уже нет, если не считать обычных санитарных шлюзов с пылесосами, антибузами, ионными душами и прочей прелестью. Наконец сверкнула бронированная заглушка комнаты-сейфа. Озов вошел в святилище.

Как всегда, на столиках — множество флаконов с эликсирами, абиландами, притретонами, банки с орондой, кастандой, посвентой. Стакан с юпитерианским коктейлем гордо выделялся из этой армады своей асимметричной формой.

Блеск и сияние ударили в глаза — Ар не сразу заметил робота Аметиста, лежащего на шикарной перине. Стало чуть душно. Уже давно Ар не дышал воздухом с избытком криптона и ксенона!

Ассистенты-телохранители смерили Озова надменными брезгливыми взглядами из-под луноподобных масок и с ужасом уставились на озовские сандалии… Новые ассистенты в пошлых карнавальных масках. А сколько напыщенности и пижонства!

Натянув для их успокоения ритуальные бахилы-пузыри, Озов подошел ближе. Аметист уплывал в область блаженных семимерных сновидений.

— Ты уже защитил степень вахмистра? — обратился Ар к Да-Плютену, поскольку знал, что обслуживать отходящего ко сну робота простые служители науки не имеют права…

И-и-и-и-и-и-и! Щелк!

Куда это? Куда? [1]

Наверное, плирус не тем ребром вставлен… Какое дело до какого-то вахмистра! Ведь гораздо лучше семимерные сновидения робота! Так! Кое-что поменяем. Луч плайзера чуть не расплавил обшивку. Щелк! И-и-и-и-и-и-и-и-и! Узкая желтая полоса. Поворот. Ухнули в никуда три яруса.