Чужая Земля
Шрифт:
С другой стороны, я человек органически незлобивый и ко всем с открытой душой. А вот мой сменщик Калугин – настоящий дипломат, мягко стелет, да жестко спать, – и интеллигентнейший подполковник Брилёв пишет на него в среднем по одной докладной в месяц…
– Сорочкин нужен Гене, – напомнил я.
Унгелен, этот министр туземных иностранных дел, даже не пытался делать вид, будто не подслушивает. Он стоял, навострив уши, и ухмылялся во всю физиономию.
– Вырос, – сказал полковник. И сокрушенно вздохнул.
Церемониальное
– А ты думал!.. – непонятно, но убедительно объяснил Газин.
– Да я понимаю! – со стопроцентно аутентичной земной интонацией отозвался Унгелен.
Ну прямо русский парень Гена, только черненький. Судя по выговору, урожденный москвич.
– А как Галочка?
– Стала еще красивее. Просила меня поцеловать Андрея, но я решил, они как-нибудь сами.
Вот же зараза, а?!
Газин оглянулся на меня.
– Наш советник – он тако-ой! С виду тихоня, а палец в рот не клади!
– Советник Русаков – хороший человек и пользуется неизменным доверием всего нашего рода, – очень мягко, почти воркуя, произнес Унгелен.
Газин чуть не поперхнулся, но мигом взял себя в руки.
– Понял, – сказал он просто и кивнул.
Сообщение принято к сведению. Не вышло бы оно мне боком.
– Так… Гражданин Сорочкин. Благоволите заехать на базу и включиться, после чего работайте по своему плану. Не забудьте сухой паек и каждые двенадцать часов докладывайте оперативному дежурному.
«Гражданин Сорочкин» – каково? Умеет полковник выразить человеку все, что о нем думает, буквально парой слов.
Насколько я понимаю, ничем Сорочкин перед Газиным не провинился ни разу, просто у начальника экспедиции идиосинкразия на Лешу, необъяснимая, но сильная, вроде моей. Не стал бы он иначе бегать за ним с пассатижами. Такое проявление чувств со стороны полковника надо заслужить. Это у нас случается либо от большой любви, либо по причине крайнего нервного возбуждения.
– Всё, поехали! Гена, не лезь наверх.
– Ну това-арищ полко-овник… – заканючил младший вождь сильнейшего на планете рода, министр иностранных дел, эротическая мечта девушек далекой Земли и так далее.
– Слушай, тебе вообще ездить на бэтээре запрещено такой-растакой резолюцией Организации Объединенных Наций!
– Нет, это вам запрещено катать меня на бэтээре, вы цивилизованные и подчиняетесь своей ООН. А мы куда хотим, туда и лезем. Мы дикари и э-э… инопланетные папуасы! – парировал Унгелен. – Между прочим, если я поеду внутри машины, это еще хуже – я могу случайно рассмотреть пушку или украсть отвертку, и у меня будет культурный шок!
– Как же я по тебе соскучился, папуас ты этакий! – произнес Газин с чувством.
– Мы все тоже, – сказал Унгелен негромко.
Газин резко посерьезнел и кивнул в ответ:
– Ладно, если свалишься – пеняй на себя! Отцу пожалуюсь!.. Советник, прошу за мной. На два слова.
Пока шли к машине, Газин молчал, что-то обдумывая, и только у самого люка его прорвало.
– Облегчаю вам задачу, – буркнул он. – Вы же станете докладывать обстановку по своей линии, так уж лучше сразу… Чтобы потом не говорили, будто я скрываю. А я не скрываю. Короче, чего Борис весь такой нервничает… М-да…
– У него что-то сломалось?
– Интегратор он потерял.
Пожалуй, я сильно переоцениваю себя, когда думаю, что ко всему готов.
Наверное, еще сказывается, что в экспедиции всегда был образцовый порядок, и мы привыкли к хорошему, расслабились. Забыли, что наша теплая дружная компания, несмотря на разношерстный состав и примерно двадцать процентов гражданских специалистов, все равно – армия. И по внутреннему регламенту, и по жизненному укладу. А вооруженные силы, дорогие мои товарищи, это такая интересная субстанция, которая должна себя проявить рано или поздно.
– Полевой системный интегратор, – уточнил Газин на всякий случай, поймав мой ошарашенный взгляд. – Не спрашивайте как.
Ну, что скажешь, молодцы.
Вообще, если задуматься, то потерять чемоданчик с интегратором в полевых условиях немыслимо, зато на базе – как раз не проблема. Уронили со стеллажа, поставили в угол от греха подальше, чтобы больше не падал, задвинули еще куда-нибудь при уборке, и все дела.
Или наоборот, он в одном из бэтээров лежит под сиденьем в полной готовности системно интегрировать работу войск, просто работы нет и не предвидится – и о нем забыли.
Наконец, он валяется на строительном складе или подпирает шкаф в санчасти. Не спрашивайте почему.
Лично я бы объявил учебную тревогу с выходом в запасной район. Тогда сразу всплывет все потерянное, и даже больше. Или все окончательно потеряется, что тоже, в общем, результат. Но мы здесь не проводим учебных тревог. Невероятно, но факт. У туземцев два раза в году нечто вроде строевого смотра, да еще Тунгус под настроение учиняет своим подданным внезапные проверки боеготовности – общий сбор ополчения и имитацию отражения набега кочевников с последующей массированной контратакой в конном строю. Я когда в первый раз увидел эту жуть, у меня чуть сердце не выскочило. Уж больно у них тут кони страшные и топают громко.