Чужие пространства
Шрифт:
Он удивился, что ему самому в голову не пришла такая простая мысль.
— Может быть, ты хоть скажешь, как тебя зовут? — Девушка усмехнулась.
— Надо было спрашивать раньше, прежде чем… — Она замолчала, глянула выжидающе ему в лицо. Потом все же ответила: — Меня зовут Элия.
Какое-то время Элия уверенно выбирала путь среди бесчисленных пересечений подземных штреков. В своих одиноких странствиях по руднику Роман никогда не забирался так далеко, и эта часть подземного лабиринта была ему совершенно незнакома. Судя по компасу, они находились в западной части острова и приближались к берегу. Штреки опускались все
Они шли сосредоточенно, целеустремленно, почти не разговаривая. Все самое главное было сказано еще у озера, и сейчас, когда конкретное действие, необходимость найти выход из подземного лабиринта, подавило на время его мучительные раздумья, он не хотел снова к ним возвращаться и был благодарен девушке за то, что она отложила все свои многочисленные и вполне естественные вопросы.
По подсчетам Романа, они прошли уже не менее пяти километров. Неужели здесь есть подземный проход к архипелагу? До него не менее ста километров. Им никогда не одолеть пешком по подземным выработкам такое расстояние… О какой двери, в таком случае, все время говорит Элия? Пора разобраться в этом подробней.
Он нагнал девушку и только теперь заметил, что она держалась из последних сил.
— Нужно сделать привал.
— Нет. Мы не можем терять времени. Стражи никогда не ждут дольше положенного.
— Мы должны остановиться, передохнуть хотя бы несколько минут. Иначе ты вообще не сможешь идти. Ну пожалуйста, Элия… — Он осторожно, но настойчиво взял ее за локоть, и девушка подчинилась.
Пока она раскладывала прямо на крышке его рюкзака нехитрую снедь из универсальных консервированных завтраков, он решил осмотреть штрек. После встречи с существом, похожим на огненную летучую мышь, он больше не доверял этим подземельям. В нескольких местах он прикладывал ухо к полу и стенам подземных пещер, надеясь уловить едва заметное содрогание почвы или хоть какие-нибудь звуки, но все было тихо.
Когда он вернулся, Элия уже закончила приготовления к завтраку или, может быть, к обеду? Под землей время идет иначе, и даже часы не могут убедить в том, что утро давно наступило.
Девушка в его куртке, майке и импровизированной юбке, наспех сделанной из остатков водолазного костюма, выглядела вполне по-домашнему.
Если бы он мог сделать так, чтобы их совместный поход никогда не кончался… Он готов был сейчас отдать все что угодно, даже свет солнца и запах лугов родной планеты, за иллюзию равенства, за некоторую зависимость этой девушки от него, за то, что здесь он может считать себя ничем не отличным от нее. Хотя знал, химеры, запрятанные в глубинах нашего существа, рано или поздно вырвутся на волю, на какие бы крепкие замки ни старалась запереть их наша воля. Невольный жест, поступок, может быть, интонация голоса, и она догадается, что он не такой, как все, что его психика слеплена из другого, нечеловеческого теста, что к ней добавлена чужая воля, — тогда вместо доверия возникнет испуг, а потом ужас и отвращение…
Именно этого он со страхом ждал каждую минуту в неестественном напряжении и оттого представлялся девушке отчужденным, суровым и замкнутым человеком.
Элия ела мало, лишь подчиняясь необходимости. Если бы этот человек, выбравший ее в спутницы жизни, не казался ей таким далеким, она бы, возможно, легче перенесла совершившийся вопреки всем законам приличия полный поворот в ее жизни.
Если бы он хоть немного облегчил ее положение!
Ей даже в голову не приходило, что чужеземец попросту не знает важнейшие законы ее общины. Губы мужчины, при любых обстоятельствах коснувшиеся губ свободной женщины, могут означать лишь одно: отныне она становится его избранницей.
Он не захотел подождать, как полагалось по древнему обычаю, пока она первая сделает шаг навстречу, а вместо этого воспользовался ее беспомощным состоянием.
Это глубоко задело и оскорбило ее. А сейчас вместо того, чтобы попытаться исправить положение, объяснить свое поведение, оправдаться, объяснить, наконец, почему он так поступил, — вместо всего этого он жует свои бутерброды так, словно важней у него ничего нет в жизни! Мать была права: она всегда говорила ей, что пища имеет необъяснимую власть над мыслями и чувствами мужчин. Не успев дожевать бутерброд, он наконец заговорил с ней, но совсем не о том, чего она ждала.
— Эти стражи… — Он по-прежнему не смотрел в ее сторону, словно разговаривал с куском скалы, валявшимся в проходе. — Что они собой представляют?
— Это искусственные люди, созданные деймами. Если бы его лицо не было повернуто в сторону от фонаря, она увидела бы, как смертельно побледнел Роман.
— Как они выглядят?
Она услышала волнение в его голосе, но так и не смогла понять, чем оно вызвано.
— Как люди.
— Они что, едят, пьют, разговаривают, любят женщин? — Теперь в его голосе слышалось раздражение, почти злость.
— Да что ты! Это просто куклы. Их заряжают на один поход или дают другое, специальное задание. Как только оно выполнено, они уже не могут двигаться.
Тогда их уничтожают. Два таких стража вели нас через проход. Один ждет у двери нашего возвращения. Но не слишком долго, заряд волшебной силы, которой снабдили его деймы, постепенно ослабевает. Вот почему мы должны торопиться. Если мы опоздаем, он не сможет провести нас обратно.
— Что это за проход, куда он ведет?
— На Ангру.
— Ангра — это твой остров?
— Это мир, в котором мы живем.
— Мир? Что ты имеешь в виду? Это уже не Гридос? Там светит другое солнце?
Впервые он посмотрел ей прямо в лицо глазами, расширенными от удивления.
— Конечно. На Ангре три луны — одна с большим огненным кольцом. У нас не бывает дождей и растет розовая трава, которую так любят кросты. Тебе понравится у нас.
Гридос хуже моего мира. А у вас на Земле бывают дожди?
— Бывают. Их вызывают искусственно. Но подожди, где вы берете корабль для перехода? И где он нас ждет сейчас?
— У вас тоже есть колдуны? Когда нам нужен дождь, мы обращаемся к деймам.
— Я спросил тебя о корабле…
— Я не знаю, что это такое…
— Большая лодка для полета через пространство. Только она может пронести человека от одного мира к другому.
— Для этого не нужна лодка. Нужен заколдованный страж и дверь…
— Бред какой-то! — Он обхватил голову руками, словно хотел удержать разбегавшиеся мысли. Самым удивительным было то, что он не находил в ее словах ничего невероятного, ему казалось почти естественным все, что она сказала: «Нужна лишь дверь и заколдованный страж».