Чужие уроки — 2003
Шрифт:
Итак, в свободное от работы время Давид Педли маялся диспенсационализмом и крепко задумывался о возрождении вотчины Мельхиседека. Сама же работа Педли заключалась в… как бы это помягче выразиться?.. гешефтах широкого профиля. В том же священном предании Доминиона Мельхиседека говорится, что «в двадцать лет Давид стал антрепренером в области акций, облигаций, паевых фондов, нефтяных установок и пружинящих шайб» (конец цитаты). Далее официальная версия широким мазком обобщает трудовой путь Давида: «Он считался финансовым гением, умеющим возрождать к жизни публичные компании, находить тонкие места в законодательной системе, приобретать крупнейшие корпорации, не сделав при этом ни цента предоплаты». Короче говоря, Давид Педли был ветхозаветным волшебником, или — в более приземленной терминологии — уголовником. Удивительно, что «умение находить тонкие
Хотя при чем тут отечественное понимание? Это я погорячился. Талантов Давида Педли не понимала и не ценила даже сама американская родина. Цитирую все то же священное предание Доминиона Мельхиседека: «Репутация Давида как финансового чудотворца достигла самых высоких эшелонов американской власти, что привело к нескончаемой охоте на ведьм и множественным обвинениям по уголовным статьям как в Калифорнии, так и в других штатах, начиная с 1970 года».
Всю последующую жизнь Давида Педли можно разделить на три этапа: нескончаемые бега, нескончаемые тюремные отсидки и нескончаемое писание «Библии Мельхиседека» — краеугольного камня Доминиона Мельхиседека, уникального церковно-конституционного суверенного государства.
По первому разу Давида посадили сразу по четырем статьям после шести судебных разбирательств в трех штатах. Суть всех обвинений одна: различные формы вымогательства денег у честных фраеров под радужные обещания прибыли. Ну, вы знаете: вечером деньги, утром стулья. С маленькой оговоркой: стульев не было не только утром, но и вообще никогда. Стоит ли говорить, что все эти обвинения были подло сфальсифицированы властями?
Оказавшись в застенках, Давид тут же, как и подобает ответственному пророку, развелся с Вирджинией и женился на девушке по имени Пас. Священное предание Мельхиседека радостно отмечает чудесное совпадение: ведь испанское имя Пас (Paz) означает «мир» и точно так же переводится с иврита имя города Салем, родины первосвященника! Вот она — рука Бога. Но это касается брака, совершаемого на небесах. На земле соединение Давида и Пас несло несколько иную смысловую нагрузку: у Пас было множество друзей и родственников из рядов служителей Фемиды, в том числе и главный государственный обвинитель по делу Педли в штате Нью-Джерси. Обвинитель любезно замолвил за Давида словечко судебному исполнителю Артуру ван Курту из Калифорнии, куда Педли этапировали для заключения.
Под предлогом того, что на скамье подсудимых вместе с нашим кудесником и еще двенадцатью подельниками сидел один очень известный и весьма опасный мафиози, дружбан-обвинитель добился для Педли замены имени и смягчения наказания (для этого, конечно, Давиду пришлось сдать всех своих корешков с потрохами).
Так Давид Педли превратился в Давида Веллингтона, а усилиями Артура ван Курта очутился на весьма своеобразных нарах: вместо того, чтобы отправиться на уединенный остров Макнейл, Давид осел в тюрьме Эль-Дорадо недалеко от цветущего Сакраменто. Причем даже не в камере, а в обычной комнате, да еще и с телефоном. Это помещение Давид Педли-Веллингтон тут же переоборудовал в офис и незамедлительно наладил бизнес по продаже скота: Давид руководил по телефону из Сакраменто, а воплощал идеи отца в жизнь Марк Логан в Лос-Анджелесе.
Артур ван Курт, в свою очередь, свел Давида с заместителем генерального прокурора штата Калифорния Джеромом К. Ацем, который вдвое скостил ему срок.
В 1975 году Давид оказался на свободе и вместе с оправдавшим доверие сыном Марком Логаном замутил новый проект («Пасифик Парк Пропертиз»): семья ветхозаветного проповедника взялась скупать земли на севере Калифорнии в полюбившемся за годы отсидки графстве Эль-Дорадо. Через три года Педли уже владели девятнадцатью тысячами акров земли и тридцатью домами.
Но тут случилась незадача: в Сакраменто сменили судебного исполнителя! Новый чиновник оказался честным человеком и потому устроил грандиозное разбирательство, в результате которого было выдвинуто обвинение не только против Давида и Марка Логана, но и заместителя генерального прокурора штата Джерома К. Аца, а также некоего Майкла Кано, организовавшего строительный подряд для всех тридцати домов Педли. Клубок афер был таким тугим, что не хватит жизни, чтобы его распутать: достаточно сказать, что компания «Пасифик Парк Пропертиз» продавала пригороды Сакраменто, которые никогда ей не принадлежали. Знакомые дела: всё те же деньги без стульев. Перед судом присяжных по делу проходило 400 тысяч (!!!) документов. В качестве курьеза можно назвать сценарий, который Давид Педли заказал университетскому приятелю, знаменитому голливудскому скрипт-райтеру Кевину Джарру («Рэмбо-2», «Глория», «Последний день шакала», «Мумия»), по мотивам истории своего благодетеля, заместителя генпрокурора штата, — о коррупции американского правительства. И хотя Джером К. Ац божился, что его история была сущей правдой, на поверку все оказалось чистой ложью.
Весной 1982 года стало окончательно ясно, что не только не удастся избежать обвинительного приговора, но и вердикт этот будет ужасен (не один десяток лет), поэтому папа Давид и сын Марк передислоцировались в Мексику, чтобы вести диалог с государством на безопасном расстоянии.
В Мексике отец Давид вручил сыну Марку личные комментарии к ветхозаветной книге страдальца Иова и произнес исторические слова: «Если хочешь понять, сынок, что с нами происходит, почитай Иова». Пока сынок читал, Давид учредил банк «Сайпан Класс А», контору, через которую мексиканцы обменивали свои песо на американские доллары. Надо сказать, что в Мексике в то время свирепствовала страшная инфляция, так что услуги Педли пользовались большой популярностью. За полгода банк успел наменять 8 миллионов 800 тысяч долларов, но тут Марка Логана, как назло, арестовала мексиканская полиция за нарушение визового режима и депортировала в США. В предвкушении грандиозного судебного разбирательства Марка Логана поместили в тюрьму Сан-Франциско.
Надо сказать, что мексиканская полиция замела одного лишь сына Педли не из большого почтения к финансовому гению отца, а только потому, что не знала его местонахождения. Однако Давид быстро смекнул, что рано или поздно его все равно отловят, поэтому решил договориться по-хорошему и сдался властям добровольно. В анналах Мельхиседека для этого события также припасена рождественская история: «Давид узнал, что мексиканцы схватили и пытали Пас, пытаясь выведать, где скрывается ее муж. Пас спросила мексиканцев, в чем причина такого бесчеловечного к ней отношения. Те ответили: «Мы действуем по просьбе американского правительства».
Вновь оказавшись в заключении, Давид понял, что заниматься любимым делом — гешефтами — ему больше не судьба, поэтому с головой ушел в главное хобби своей жизни: переложение Ветхого Завета на язык современных понятий, ценностей и идеалов. Шла кропотливая работа по созданию «Библии Мельхиседека».
Меж тем в далекой Калифорнии бессердечные американские власти творили беззаконие над Марком Логаном. В промежутках между судебными заседаниями сын проявлял нежную заботу об отце: в 1983 году выслал ему в мексиканскую тюрьму компьютер, чтобы ускорить работу над «Библией Мельхиседека».
По иронии судьбы договоренность Давида Педли с мексиканскими властями сыграла с ним злую шутку: Марк Логан давно уже вышел на свободу после очередного прошения о помиловании, тогда как отец продолжал сидеть. В общей сложности Давид пробыл в мексиканской неволе пять лет. Поскольку Пас к тому времени перестали пытать и ее знакомств явно не хватало для того, чтобы обеспечить комфортное существование мужу в мексиканской тюрьме, Давид был вынужден влюбиться в еврейскую девушку Руфь, которая мотала срок в соседнем женском бараке. Руфь состояла в теплых дружеских отношениях с начальником тюрьмы, который, к счастью, оказался соплеменником и единоверцем. Движимый крепким чувством взаимовыручки и родственной поддержки, начальник тюрьмы пошел навстречу страдальцам и позволил Давиду и Руфь жить вместе в отдельном помещении. Увы, семейное счастье длилось недолго: в 1986 году срок Руфь закончился, и она откинулась на свободу.