Чужие уроки — 2008
Шрифт:
В 1943 году союзники высадились в Сицилии и принялись неспешно отвоевывать у Муссолини пядь за пядью италийского «сапожка». Будущее страны обрело предсказуемые очертания, и дальнейшая нерешительность грозила ненужными биографическими осложнениями. 37-летний предприниматель решительно подался в партизаны. Вот как транслирует это событие американская энциклопедия Answers.com: «В то время партизанское движение находилось под контролем коммунистов и социалистов. Маттеи исповедовал философию христианского социализма и чувствовал, что немарксисты также должны принять участие в антифашистской борьбе, чтобы не лишиться голоса после войны (курсив мой — С. Г.). Маттеи провел мобилизацию среди церковных служащих и той части среднего класса, которая придерживалась антифашистских взглядов и при этом испытывала страх перед растущим влиянием социалистов и коммунистов. Задача была сложной, однако Маттеи сумел организовать и возглавить антиправительственное и антинацистское движение от имени „Христианских демократов“. В конце концов он стал финансовым координатором и представителем очень широкого партизанского объединения».
Собственно, в этом месте мы можем смело ставить жирный крест на первой парадигме, задействованной в традиционном анализе новейшей истории Италии — парадигме политической. За хаотичным противостоянием друг другу на исходе Второй мировой войны итальянских коммунистов, социалистов и христианских демократов не просматривается ни малейшей политической подоплеки в современном смысле этого слова. В ней нет ничего, кроме житейской целесообразности и материальных интересов.
По большому счету, мы имеем дело с политикой в ее первозданном (а потому — самом чистом) виде, в котором она выступает исключительно как борьба за власть, а множественные идеологические и иные ментальные разногласия служат лишь поводом и удобным прикрытием истинных целей и задач. Скажу больше: итальянская история новейшего времени самым поразительным и буквальным образом возрождает традиции Великого Рима, который спокойно и терпимо воспринимал любые религии, идеологии и философские теории своих подданных до тех пор, пока они не претендовали на власть. Стоило, однако, ментальным конструкциям замахнуться на Белого Орла1, как они молниеносно истирались в порошок беспощадными легионами.
Энрико Маттеи использовал политическое движение христианских демократов в качестве перводвигателя своего карьерного роста. В 1945 году Комитет национального освобождения поручил видному предпринимателю-партизану возглавить государственный нефтяной концерн AGIP с целью проведения его реорганизации и последующей распродажи по частям т. н. «частному капиталу». Политическое прикрытие этой диверсии — мнимое «фашистское прошлое» AGIP, иллюстрирующего социалистические иллюзии Муссолини. Экономическое прикрытие — мнимая неэффективность государственного колосса, требующая немедленной реструктуризации и дробления. Подлинная причина установки на уничтожение итальянской нефтяной монополии — прямое давление со стороны оккупационных сил, которые планировали продать за бесценок активы AGIP собственным нефтяным компаниям.
Здесь мы сталкиваемся с важнейшим фактором влияния в новейшей истории Италии, без которого и сегодня не обходится ни одно значительное событие в общественной и политической жизни страны, — американской послевоенной оккупацией, низведшей Италию до полуколониального состояния. Собственно, экономическую и политическую независимость страна потеряла задолго до прихода союзников — добрых пятьсот лет назад, когда в результате Итальянских войн (1494—1559) очутилась сначала под протекторатом Испании (1559—1713), потом — Австрии (1713—1796), наполеоновской Франции (1796—1814) и под конец — снова Австрии (1814—1861). Таким образом, американцы лишь перехватили инициативу у европейских династий и плотно интегрировали страну сначала в европейский экономический союз, а затем в НАТО, закрепив связку пресловутым Планом Маршалла.
Стержнем этой интеграции являлось укрепление тотальной зависимости Италии (а вместе с ней и остальных стран континентальной Европы, уберегшихся от советского контроля) от англо-американских нефтяных концернов (пресловутых «Трех сестер»), наделенных статусом эксклюзивного энергетического кормильца «свободного мира». Согласно плану Маршалла Италия (равно как и Греция, Швеция, Франция, Бельгия, Голландия, Германия и Турция) получала миллиардодолларовые кредиты из-за океана, на которые сразу же закупала англо-американскую нефть, продукты питания и технику. Из 13 миллиардов долларов, поступивших по Плану Маршалла в Западную Европу в период с 1947-го по 1951 год, 3,4 миллиарда было израсходовано на закупку сырья, 3,2 миллиарда — на продукты питания, сельскохозяйственные корма и удобрения, 1,9 миллиарда — на станки, машины и оборудование и 1,6 миллиарда — на топливо.
«Подвиг сеньора Маттеи», о котором писал Борис Рачков, обозреватель еженедельника «Экономика и жизнь», заключался в том, что глава AGIP нарушил приказ руководства Комитета национального освобождения и вместо ликвидации государственного нефтяного гиганта занялся его возрождением. Маттеи сказочно повезло: геологическая разведка AGIP обнаружила в 1949 году значительные запасы метана в долине реки По, что сэкономило Италии более 100 миллионов долларов за счет сокращения газового импорта.
В 1953 году Энрико Маттеи провел блестящий маневр, который позволил ему окончательно вывести AGIP из-под давления союзников и местных атлантистов: используя колоссальные властные связи, обретенные еще в годы партизанщины, Маттеи добился от правительства учреждения новой государственной нефтегазовой монополии — ENI, в которую мирно влился AGIP, передав головной компании несметные активы вместе со своей поразительной корпоративной эмблемой — шестиногой собакой, изрыгающей пламя.
II cane a sei zampe2 родился годом раньше в результате общенационального конкурса, в котором приняло участие более четырех тысяч художников. Символизм эмблемы AGIP-ENI поистине безбрежен и простирается от перифраза италийской волчицы до соединения локомотива с человеком, однако в контексте нашей истории наиболее уместен дерзко-пародийный вызов, который пес о шести ногах бросает британскому льву, явно обходя его если не мощью, то числом ног. Пародийность этой аллегории усиливается и тем, что ENI — аббревиатура от Ente Nazionale Idrocarburi — является еще и именем английского короля VII века!
Не подумайте только, что британские коннотации высосаны из пальца: противостояние англо-американской нефтяной гегемонии в мире было главнейшей задачей, которой Энрико Маттеи посвятил остаток своей жизни — до самой трагической гибели в 1962 году, когда его реактивный самолет взорвался в воздухе3.
Атаку на «Семь сестер» ENI повела по всем правилам революционного беспредела: отказавшись с ходу от повсеместно принятой паритетной схемы разделения прибыли между компанией-разработчиком и государством, предоставляющим свои недра для концессии (так называемые «50 на 50»), Энрико Маттеи заключил молниеносные долгосрочные договоры с Ираном, Индией, Египтом, Тунисом, Марокко, Сомали и Суданом на неслыханных условиях — «75 на 25». Иными словами, итальянский государственный концерн согласился добывать и реализовывать нефть всего лишь за 25% от прибыли!
Но и это еще не все: сознавая ключевую роль Ирана и Египта для «Семи сестер», ENI вдвойне подсластила пилюлю при подписании соглашения с этими странами, взяв на себя целиком все расходы по геологической разведке! Колокол для англо-американской нефтяной монополии пробил.
Смертельным ударом по «Семи сестрам» явилось подписание Энрико Маттеи в 1960 году эксклюзивного соглашения на поставку нефти из Советского Союза. Мало того, что советская нефть оказалась в полтора раза дешевле англо-американской, так еще и поставлялась по бартеру — в обмен на итальянские трубы большого диаметра, насосы, компрессоры и синтетическую резину. В результате нефть обходилась ENI примерно в два с половиной раза дешевле, чем при поставках с Ближнего и Среднего Востока, — условие, вполне достаточное для того, чтобы всерьез задуматься о настоящем завоевании Западной Европы.
Этим завоеванием ENI и занялась, запланировав полномасштабную интеграцию европейской сети нефте- и газопроводов с перспективными ветками из Советского Союза. Нет, не о таком бесславном конце мечтали отцы Нового мирового порядка, закладывая основы Бреттон-Вуда!
Короче говоря, 27 октября 1962 года личный самолет Энрико Маттеи вылетел из Сицилии в Милан и за семь минут до посадки взорвался в воздухе над деревней Баскапе. Расследованием инцидента занялся министр обороны Джулио Андреотти, хотя непонятно, что там было расследовать: все видимые улики были уничтожены в первые же часы после оцепления зоны падения самолета. Заключение комиссии: Ирнерио Бертуцци, пилот с 20-летним стажем, соратник Маттеи по партизанской борьбе, не справился с управлением в штормовую погоду.