Чужие воспоминания
Шрифт:
Она протянула мне носовой платок и прошептала:
– Простите, я была не права. Я была на грани нервного срыва, когда вновь пережила весь этот ужас... Ещё раз простите, Лэрзен, мне действительно не надо было вас сравнивать.
Вот чего я не ожидал, так этого. Неужели на неё так принесённая мной клятва подействовала? Или действительно поняла, что мне было неприятно это всё слышать?
– Крови испугалась? Минут через пять течь перестанет, через пятнадцать затянется.
– Лэрзен, неужели вы так сильно обиделись?
А ты вспомни, что ты мне говорила, о чём думала.
– Пойдём, потом решишь, - беру её под руку и веду к храму. Дрожит, но не от страха.
Чем дальше, тем меньше она думает обо мне, жертвоприношениях и некромантии и всё больше о смерти матери.
На углу храмового квартала дрожь переходит в тихие всхлипывания. Одана вырывает руку, отходит к ближайшему дому, поворачивается ко мне спиной и шепчет: "Дальше я сама. Спокойной ночи!". Игнорирую слова прощания, подхожу и советую:
– Ты успокоительное перед сном прими, а то не заснешь.
– Приму, - она поворачивается; на глазах блестят слезы. Опять заглядывает в глаза, но на этот раз робко: - Лэрзен, скажите, зачем вы мне помогаете? Только правду, не нужно лгать! Это из-за моего дара?
– Какого дара?
– изумлённо переспрашиваю я.
У неё есть дар? Какой дар, почему я его не чувствую?
И опять то же оскорбительное недоверие. Только из-за того, что я знаком с некромантией, а её мать убил некромант.
– Одотьер уже знает, вернее, он не одотьер, а...
– Так, несчастье мое, давай всё по порядку. Обещаю, что никому рассказывать не стану.
Обнимаю её, не ощущая сопротивления. Девочке плохо, её снова накрыли воспоминания. Глажу по спине, постепенно успокаивая. Она шумно дышит, а потом пружина внутри ослабевает, Одана утыкается лицом в мою куртку и начинает тихо поскуливать. Правильно, поплачь, так легче будет.
И обида отступила, не мог я сердиться, когда она так доверчиво ко мне прижималась. Что с неё взять, им же с детства вдалбливают, что тёмные маги купаются в крови младенцев, а тут ещё нервное потрясение... Тем более, мысли она от меня больше не прятала, и в них я прочёл решение все мне рассказать.
Не знаю, сколько мы так простояли: я, исполняя роль жилетки, она, расходуя годовой запас слез, - но наконец девушка успокоилась. Я убрал руки, думал, уйдёт - нет, осталась.
– Вы хотели знать, что я скрываю? Что ж, наверное, вы имеете право знать. Во мне были спрятаны знания маминой учительницы, тоже жрицы и нейтрального мага, именно она установила блок в моём сознании, - голос её был ровен и бесцветен.
– Сведения о детях Каашера. Она собирала их, узнав, что стало с мамой, увидев Наместника. А потом она пропала... А еще, - глубокий вдох и минута раздумья, - во мне течет латентная нейтральная магическая кровь. И в моей памяти хранятся страницы странной книги, как-то связанной с поиском тела сына Каашера.
– Так вот, почему!
– невольно вырвалось у меня. Теперь всё понятно: интерес Наместника, странное нечто в её голове, её ментальные зовы, предчувствия - объяснились все странности и нестыковки.
И тут меня озарило:
– Нет, нетопыря мне в жены, какой же я идиот!!! Одана, он же Ассан Дер'Коне, понимаешь?!
Она в недоумении смотрела на меня, видимо, решив, что после принесенной клятвы у меня поехала крыша. Да, сумасшедший некромант - это страшно, пора бы смыться под любым предлогом и сообщить мои приметы стражам правопорядка.
– Ассан Дер'Коне - Асдеркон, - терпеливо пояснил я. Судя по выражению лица, это имя не было для нее пустым звуком.
– Так ты знаешь?
– Кивок.
– И догадываешься, зачем ты ему нужна?
– Очередное "да".
– Я весь день сегодня в библиотеке просидела, пыталась что-то про него найти. Мне сеньор Дейман - тот светлый маг, которого вы видели, - вкратце рассказал о Каашере, его ложных детях и одном истинном.
– Так, собираешь вещи и переезжаешь жить к этому Дейману.
Мой тон не требовал возражений, но она всё же возразила:
– Зачем?
– Затем, что с тобой все время должен быть кто-то из магов. По понятным причинам я тебя не устраиваю, хотя, если честно, когда появится смертная ипостась Асдеркона в теле нашего горячо любимого лайонгского Наместника, лучше бы тебе быть рядом со мной. Ладно, попытаюсь с твоим Дейманом поговорить, надеюсь, выслушает. Он далеко живёт?
– Нет, не очень.
– Тогда бегом к нему, а я попрошу Канару скрасить вашу милую компанию. А после поиграем в кошки-мышки с рыжей Лети. Давай охранное заклинание наложу: мало ли. Если что, не устраивай диспуты с моральными принципами, а сразу воспользуйся ментальным зовом. Буду прислушиваться каждые пять минут. Научить, что ли, тебя нормально им пользоваться, а то очень неудобно. Сосредотачиваешься, представляешь того, кого зовешь, нащупываешь в себе магию, обычно она тёплая и светится, и мысленно протягиваешь к собеседнику тонкую магическую нить. Сложно, да? Твой Дейман наверняка умеет, попрактикуйся, только меня не дёргай понапрасну.
Я уже уходил, когда до меня долетел её вопрос:
– Лэрзен, вы так и не ответили: зачем вы мне помогаете?
Зачем я тебе помогаю? Самому бы кто на этот вопрос ответил. Хочется мне, не могу я иначе. И не чужая ты мне теперь, определенную ответственность за тебя чувствую.
– Не за деньги и не за тем, чтобы воспользоваться тобой, как источником сил. Просто по-дружески.
Надеюсь, по дороге к дому мага с ней ничего не случится? Нужно было проводить, но теперь дорога каждая минута. Одно дело - обыкновенный некромант, другое - душа Асдеркона, сделавшая человека некромантом. Ничего, сейчас поймаю твою подружку, попытаю немножко... Тьхери, что ли, её отдать? А что, я ведь клялся в прошедшем времени, да и случай особенный: нужно убить временное тело Асдеркона и наложить Печать смерти на душу. Для этого нужны силы, много сил и энергии, радует лишь то, что бороться придется с тенью былого Асдеркона, отпечатком его души, потерявшей большую часть своих умений и возможностей. В итоге перед нами будет просто сильный некромант, а не демон.