Чужое дело
Шрифт:
— По спутнику из Египта?
— Он богатый человек, — напомнила его жена. — А теперь, с деньгами вкладчиков, очень богатый. Он в состоянии нанять команду головорезов. Не удивлюсь, если это охранники из его банка.
— Мы проверим их, — пообещал следователь.
Воронина повернулась к Андрею:
— Я помогла вам. Выставила себя на посмешище по телевизору, пошла на поводу у негодяя мужа, теперь со мной никто не будет общаться. Но я помогла. Теперь и вы помогите мне.
— Признание, полученное под угрозой или давлением, является недопустимым
— Да, Людмила Константиновна. Ваша «явка с повинной» не будет принята в расчет. Если вы и убили супруга, нам придется найти этому другие доказательства. А пока можете быть свободны. Вы по-прежнему не должны уезжать из города и менять место жительства. И еще мы приставим к вам охрану. В вашем особняке ведь найдется место для двоих наших сотрудников? Заодно они проверят ваш дом на наличие жучков и будут контролировать все телефонные звонки.
— Пожалуйста, мне скрывать нечего...
— Ты думаешь, она — все-таки жертва? — спросила Верочка.
Вечером того же дня Лиза, Андрей и Верочка сидели на маковом диване. И то пытались забыть произошедший кошмар, то вновь принимались его обсуждать. Работал телевизор. На сервировочном столике разместили антидепрессанты для Лизы и остальных — шампанское, фрукты и конфеты. Но главное, Лиза была дома, среди своих, поэтому уже могла опять улыбаться.
— Лично мне Воронина никогда не нравилась, — отозвался Андрей. — Мой опыт показывает, что преступления совершаются просто, без наворотов. В отличие от афер.
— То есть она — аферистка? — уточнила Верочка.
— Вполне возможно, что она и ее муженек — два сапога пара.
— А как на твой профессиональный взгляд, Лиза?
— Чисто психологически банкир Воронин, считающий себя хозяином жизни, мог придумать весь этот план, чтобы прикарманить деньги и поставить на место супругу, вздумавшую ему возражать. Но и она не так проста. У меня сложилось впечатление, что она использовала наши сеансы в своих целях.
— Подождите, опять ее показывают. — Верочка прибавила громкость телевизора.
Шли новости по НТВ. Коллеги с Первого канала своим эксклюзивом не поделились, но в распоряжении НТВ оказалась запись второй — прокурорской — камеры, правда без звука. На фоне картинки из кабинета Оладушкина голос за кадром передавал суть заявления Ворониной.
Прокурорская камера начала снимать раньше телевизионной. И зрители увидели, как к Людмиле Константиновне приблизился телеоператор с листом белой бумаги. Верочка по опыту совместных пресс-конференций с телевизионщиками знала, что так они наводят резкость или что-то в этом роде. Но обычно белый лист перед объективом держит корреспондент. Здесь же оператор сунул лист в руки Ворониной. Почему? Может быть, корреспондент был занят в это время беседой со следователем.
Людмила Константиновна подержала пару мгновений лист перед собой, потом положила его на стол. Взяла ручку из вращающейся подставки с карандашами и степлером.
— Вы видели? — завопила Верочка, вскакивая с дивана.
— Она ему что, автограф дала? — удивилась Лиза.
— Как фамилия этого оператора, Андрей? — Верочка, как гончая, почуяла след.
— Не помню.
— Ну так звони и выясняй. Он позвонил и выяснил:
— Михаил Стрельников.
— Это же муж Насти Савельевой! — провозгласила Верочка. — Вот последнее звено в цепи!
Глава 21
Побывать в могиле, пережить нападение людей в черных масках, похищение, пленение и освобождение. Не многовато ли для скромной, серьезной, книжной и домашней Лизы? Да что там, явный перебор. И она не понимала, как после всего этого вернуться к привычной жизни. Не бояться темноты, не вздрагивать от шорохов, лечь спать и не видеть кошмаров.
Конечно, ей грезились чудовища. Лица в черных масках. Равнодушный черный глаз пистолета. Странно, но тогда ей почти не было страшно. Незнакомцы сказали: мы вас не обидим, только не сопротивляйтесь, не перечьте, не пытайтесь убежать. Она и поверила. Видимо, так было легче.
Но поздно вечером, в своей спальне, Лиза снова пережила ужас от того, что все это произошло с ней. Произошло на самом деле. И похитители — это не персонажи компьютерной игры, а реальные преступники, к тому же вооруженные. И их пистолет был заряжен и направлен на нее, а значит, мог выстрелить. Пусть и случайно. Но разве от этого легче?
И еще это ужасное ощущение, что мир распадается на бесформенные куски, расплывается перед глазами. А ты как слепой крот, беспомощный и жалкий. Бандитам даже не понадобилось завязывать ей глаза. Она все равно не разглядела ни дороги, ни их лиц. Сейчас очки были на ней, но мир все равно расплывался. Из-за слез.
— Не спишь? — Она так погрузилась в черные мысли, что даже не заметила, как дверь открылась и в спальню вошел Андрей. — У тебя до сих пор горит свет. А ведь уже за полночь.
— Не сплю, — подтвердила она, поспешно смахивая слезинки.
— Это нормально. После такого без снотворного не обойтись.
— Ну вообще-то я против того, чтобы травить организм. Все проблемы можно решить терапией.
— Я тоже так думаю. Я как раз знаю одну методику...
Андрей опустился на кровать и крепко-крепко обнял Лизу, чтобы еще раз убедиться, что она жива и здорова, что все позади. Это сейчас самое главное. А разоблачения злодеев подождут.
Сначала это была нежная терапия, потом немного бесстыдная, затем очень приятная...
Все оказалось именно так, как она мечтала еще девчонкой. А потом запретила себе мечтать. Его дыхание, прикосновения, его губы, которые шепчут ее имя. И очки уже не нужны, потому что свет потушен. И потому что иногда не нужно ничего видеть. Так острее чувствуешь...