Чужой гость
Шрифт:
Виктор прикрыл лицо руками, пытаясь придать себе задумчивый вид, но не смог скрыть усмешку.
— Подняться поможешь?
— Ты же всё освоил, — голос Глеба звучал сдавленно от сдерживаемого смеха.
«А вот встану и всё сделаю», — разозлился Андрей. Медленно перекатился на живот, оттолкнулся одной рукой, но тут по ощущениям сместился центр тяжести или отключились усилители в ногах, шевелить огромными ступнями стало очень и очень тяжело. Наконец он принял более или менее вертикальное положение.
— Хорошо. Теперь иди снова.
В этот раз Андрей попробовал лишь шаркнуть ногой, и скафандр в ответ тяжело шагнул вперёд, подняв тучу песка. Андрей прошаркал десять шагов вперёд, повернулся и одолел ещё десяток. На втором повороте он был уже достаточно
— Выстрели по тем развалинам. Не беспокойся, я контролирую твою броню, в нас даже случайно ты не попадёшь, — произнёс он, изо всех сил стараясь не улыбаться.
Облачённые в броню пальцы Андрея сомкнулись на большей рукояти. Тут же интерфейсы состыковались, винтовка стала продолжением руки пехотинца. Прицелившись, Андрей, ни минуты не размышляя, выстрелил. Каменные осколки разлетелись во все стороны, Андрея снесло в противоположном от мишени направлении.
— Отдача, — пояснил Глеб. — Ты не подумал. Бронекостюм скомпенсирует отдачу, поможет поднять хоть огромный камень, хоть пушинку. Но каждый раз необходимо точно ему приказывать. Голосом, мышцами, позой. Это железка, она за тебя думать не сумеет. Так что до отъезда надо постараться до автоматизма отработать моторику на тренажёрах. А практику, если что, доберёшь уже по дороге.
*****
Тяжёлая и огромная как дом буровая мобильная установка медленно ползла, оставляя на рыхлом песке след широких колёс. Днём — палящее солнце и знойная пустыня, нагроможденье песков и извилистых как змеи дюн, иногда заросли сухих колючек, в которых шевелились и охотились друг на друга вездесущая жизнь. Сознание наводняли миражи зелёных оазисов, тишина шептала что-то вдогонку. Потом наползала ночь, остужая пылавшую весь день пустынную печь, охватывала бесконечные пространства зыбкой накидкой чёрного неба, на которой тускло мерцали равнодушные звёзды. Контрольные смены поделили на четверых, хотя и без того автоматика могла сама вести установку к цели или бурить. Но когда-то горький опыт войны с керхерами заставил отказаться от излишне самостоятельных систем без присмотра человека.
Машина шла без остановки почти круглые сутки. К вечеру экипаж единогласно решил сделать остановку, размять ноги и передохнуть возле костра: кубатура единственного жилого помещения оставляла желать лучшего. Первым выбрался Глеб, уже через сенсоры брони осмотрел окружающую местность.
— Можно выходить.
— А хищника встретить не боишься? — на всякий случай поинтересовался Андрей. — Я тут у вас каталог посмотрел…
— От нашего грохота окружающая живность разбежится в разные стороны. Даже бесстрашный ядозуб удерёт, — Глеб на всякий случай пояснил для Виктора и Василисы. — Это огромная, похожая на варана с окраской гепарда ящерица. До прихода людей некоронованный царь пустыни. Но на всякий случай дрова будем собирать только в скафандрах, их даже ядозуб не возьмёт.
Когда сгустились сумерки, уже весело трещал смолистыми полешками костёр, над которым булькал котелок с супом. Консервы и полуфабрикаты, приготовленные и разогретые на настоящем костре, обладали совсем иным, чарующим вкусом. А потом розовым шатром пустыню укрыл закат, и мягким бархатом легла ночь. Дым отгонял лёгкий ветерок, а Глеба на миг охватило ощущение дежавю. Искры над костром улетали прочь, словно хотели забраться в бесконечность Вселенной и остаться средь созвездий. И от этого небо казалось чёрным стеклом, непроницаемо закутавшим Опал. Звёзды оттуда смотрели на человека со злой насмешкой: больше ему не разбить уединения вакуума грохотом космических кораблей. Отныне удел человека коротать ночи в пустыне, царстве голых скал, развалин и песка. Вот также всего несколько месяцев назад Глеб сидел, первый раз встретив Ладу. Но сейчас на колени к бывшему лейтенанту положила голову Василиса, и тепло девушки не дало наваждению зацепиться за душу. Наоборот, теперь уже Глеб посмотрел на звёзды с насмешкой: вы ошиблись, недолго вам осталось быть в одиночестве. Завтра, послезавтра или через год — но люди вырвутся обратно за границу атмосферы.
Буровая установка не предназначалась для поиска жизни, но обладала чувствительными локаторами, которые Глебу удалось настроить, чтобы ощупывать пустыню на два-три десятка километров вперёд. Скачущий навстречу отряд они заметили задолго до того, как посланцы Пустынного хана прибыли в точку рандеву.
Василису и Андрея оставили в кабине, поэтому им оставалось лишь наблюдать на экране, как подъезжали десять всадников. Животные под седлом выглядели смесью верблюда и лошади — на заре колонизации их вывели, поскольку живущая на подножном корму лошадь, пока техники ещё мало, нередко удобнее машин, требующих заводских источников энергии и сложных запчастей. Благодаря этим выносливым, питавшимся любой органикой «лошадкам», человек во многом и существовал сейчас в пустыне. Тагельмусты скрывали лица, но Василиса поняла, что двое старших в отряде уже немолоды, с ними пятеро мужчин среднего возраста и трое совсем юных парней. Но винтовки за спинами висели у всех. При виде машины пустынники замерли, но жгучий интерес не скрывал никто: пусть модель незнакома, именно мобильную тяжёлую буровую опознать нетрудно. Виктор и Глеб встречали гостей в бронескафандрах, но забрала были подняты, а перчатки демонстративно отстёгнуты. «Мы можем сражаться, но хотим разговаривать».
После недолгих приветствий и вежливых слов старший отряда спросил:
— Вы не вышли к точке первый раз. Что случилось?
— Не было счастья, да несчастье помогло, — криво усмехнулся Виктор. — Нас почти перехватили. Знакома фамилия: рейдер Лисицын?
Пустынник кивнул и также скривился: фамилия была ему знакома слишком хорошо.
— Кто-то узнал про нас и нанял его перехватить. Прикрытием для начальства было то, что где-то здесь якобы видели стаю завроидов. Мой человек, — Виктор показал на Глеба, — сумел войти в состав роты Лисицына, предупредил меня, хоть и с потерями, мы сумели уйти. А дальше ложь обернулась правдой. В прошлой точке и в самом деле бродит стая завроидов. Рейдеров сожрали, мы еле унесли ноги, но пришлось скрытно в режиме молчания уходить по большой дуге и в точку два.
— Пусть духи пустыни накажут этих негодяев даже после смерти, — от души проклял старший отряда.
Завроиды были угрозой, с которой не шутят. Лисицын попробовал обмануть, придумав стаю тварей — и накликал беду на всех.
— Сейчас важно другое. У нас за спиной не просто установка в рабочем состоянии, картриджи и дроны в ней заправлены на десять скважин. Нужно как можно быстрее доставить её в ваш посёлок.
Почти минуту все пустынники не могли произнести ни слова, одни крестились, другие замерли столбом. Десять новых скважин — невероятное, безумное сокровище. Сокровище, за которое, не раздумывая, конкуренты им перережут глотку. Не остановят никакие договорённости, если у тебя за спиной не окажется достаточной силы отстоять это богатство. Тут же старший встречавших выделил половину отряда с приказом мчаться и сообщить Хану, чтобы владыка как можно скорее высылал навстречу помощь. Остальные же вместе с машиной спешно уйдут на полсотни километров в сторону, на случай, если кто-то прознал о планах и точке встречи.
*****
То, что до столицы Пустынного хана осталось недалеко, стало понятно, когда локатор показал движущийся навстречу буровой и её охране крупный отряд, предупредивший о себе по рации. Вскоре из-за высокого бархана выскочила почти сотня всадников, в сопровождении четырёх машин, обвешанных пулемётами: как позволило расстояние, из селения на помощь выехало столько мужчин, сколько имелось лошадей. Причём лишней предосторожностью это никто не посчитал. Через посёлок шло немало караванных путей, в радиусе досягаемости было несколько природных оазисов и скважин, а где вода — там и грабители.