Цифромагия. Исполнитель
Шрифт:
Лестница привела Климова в просторный зал. Пол, стены и низкий потолок были выложены гладким черным камнем, по которому вились светящиеся зеленым линии – вместе они образовывали сплошной причудливый узор. Матвей видел несколько колонн, также источающих зеленое свечение, причем некоторые вращались и чуть слышно гудели. Под потолком летали белые шары – время от времени они трещали и разбрасывали искры. Вдоль стен выстроились столы и шкафы, где соседствовали книги, свитки, пучки трав, конечности, туловища, головы и даже целые чучела всяких тварей, посудины разных форм и размеров…
– Что, не ожидал? – просипел
«Не ожидал» – еще мягко сказано. И не только потому, что это место не имело ничего общего с чердаком отслужившего свое детдома. Оно служило магической лабораторией в Цитадели безумных некросов, локации в одной «темной» фэнтезийной игре. Та была не особо популярна, но все изменилось пару месяцев назад, когда в СМИ появилась инфа об исчезновении этой самой лаборатории. На ее месте оказалась просто белая дыра, падая в которую, игроки погибали. Кто-то считал, что это дело рук «КиберВендженсов», по мнению других сами разработчики, захотев попиариться, не придумали ничего лучше. Как бы там ни было, популярнее игра не стала. Наоборот: ее аудитория заметно сократилась, поскольку многие игроки оказались возмущены тем, что, с потом и кровью прорвавшись в святая святых Цитадели, не получили ровным счетом ничего.
Но каким образом в потерянной локации оказался Матвей? Он никогда не играл в ту игру, да и слышал о ней всего несколько раз. Возможно, за исчезновением лаборатории и странностями в Мираклинне стоят одни и те же люди. Но что тогда? Климов понял, что гадать бесполезно. Оставалось одно – позволить событиям развиваться дальше.
– Ты как, налюбовался? – осведомился карлик все так же зло. – Идти пора, хозяйка ждет.
Как только Матвей вслед за ним приблизился к тяжелым железным дверям, они открылись. Вышедшие навстречу твари заставили Климова отшатнуться.
Чуть впереди стучало копытами нечто человекоподобное, но заросшее бурой шерстью и рогатое, с серым скуластым лицом и выкаченными красными глазами. Увидев Матвея, существо оскалило мелкие острые зубы и хрюкнуло, отчего крючковатый нос чуть шевельнулся.
За ним, раскачиваясь на тонких ногах, следовало трое гораздо более странных созданий: бледные, влажно блестящие туловища-бочонки с ребристыми боками и множеством рук, сложенных как лапки у насекомых. Ни голов, ни глаз, ни ртов у них не было, и Климов очень не хотел, чтобы одна из тварей случайно натолкнулась на него, а потому переместился за спину карлика.
Рогатый, тем временем, приблизился к провожатому Матвея и остановился. Кивнув на парня, он издал несколько рычащих звуков с явно вопросительной интонацией. Уродец ответил тем же манером, вызвав у красноглазого еще одну усмешку-оскал.
– Ты… уж… поосторожнее… парень… – рыкающим голосом, с трудом выталкивая слова, произнес тот, глядя на Климова. – А то… замучился… вас… героев… латать…
Договорив, рогатый довольно хрюкнул и прошел мимо. Многорукие пошлепали за ним, а изумленный Матвей повернул голову, провожая странную четверку взглядом.
– Это наш целитель, если вдруг тебе интересно, – процедил карлик. – И на твоем месте я бы его послушался. Все, кто до тебя был, вечно израненные да отравленные возвращались. Снадобья литрами уходили. А результат один – рано или поздно все утилем становятся. И что-то я сомневаюсь, что с тобой будет иначе, – он злорадно зыркнул на Матвея. – И поздоровее видали…
Тот не ответил. Уродец хмыкнул, толкнул успевшие закрыться двери и прошел в следующее помещение.
Оно оказалось гораздо меньше и мрачнее. Тепло и свет здесь давал огонь, полыхающий в камине. Вдоль одной стены тянулись столы, на которых стояли погасшие мониторы и несколько ноутбуков. У другой ютилась старенькая модель вирт-капсулы – над ней летали радужные сгустки величиной с теннисный мяч. Из-под кресла торчали провода, соединенные с… уже знакомой Матвею многоротой тварью с щупальцами, только уменьшенной в сотни раз. Штекеры входили прямо в зубастые пасти.
Рядом с капсулой в стене была ниша, занятая маленьким диваном и винтовой лестницей из серого камня, ведущей наверх, в узкий прямоугольный проход.
– Жди здесь, – велел карлик, направился к лестнице и стал подниматься.
Вскоре он скрылся из виду, но почти тут же вернулся. За ним, неловко переставляя негнущуюся левую ногу, морщась от боли, спускалась женщина в джинсовом сарафане и длинной вязаной кофте. В полумраке ее седеющие волосы до плеч казались облепленными паутиной. Судя по лицу, женщине было не больше сорока, однако мука старила ее. В темных глазах время от времени мелькал огонек безумия.
Как только она оставила позади последнюю ступень и облегченно выдохнула, Матвей попятился.
– Зря, – глядя на него, произнесла женщина.
Подняв лицо к потолку, она что-то прошептала. Глаза на мгновение сверкнули красным. Наверху заскрежетало, и Матвей, задрав голову, увидел, что пара плит расходится, образуя люк. Из него, лязгая цепью, стала спускаться большая клетка. Остановилась она метрах в полутора от пола.
В клетке, уперев подбородок в колени, сидела Алена. Как только она увидела Матвея, схватилась за прутья и прижалась к ним лицом.
– Мэт! – воскликнула девушка. – Что происходит? Где мы?
Климов открыл рот, но понял, что не может ответить ни на один вопрос.
– Все будет хорошо, – пробормотал он, бросаясь к Алене и накрывая ее руки своими. – Не бойся. Я нас вытащу.
Женщина хрипло хохотнула.
– Какой самоуверенный молодой человек… Мне нравится. Только ты, Матвей Климов, не учитываешь одного – вы оба теперь мои. И будете делать то, что говорю я.
Матвей непонимающе уставился на нее. Женщина помрачнела, с трудом развернулась и дохромала до дивана. Тяжело дыша, села. Устроила негнущуюся ногу поудобнее, и Климов увидел, что это протез – металлический штырь со ступней, скрытой стоптанным ботинком. Судя по всему, ноги у женщины не было выше колена. Подробности, к счастью, скрывал сарафан.
– Мирон уже показывал фокус? – женщина кивнула на карлика. Матвей промолчал, вспоминая отвратительную сцену. – Да, он это дело любит. Впрочем, все перевертыши такие. Злобно-веселые…
Она замолчала, глядя на Климова.
«Видимо, это и есть хозяйка, – понял тот. – Но кто она на самом деле?»
– На самом деле, «она» – ведьма, – женщина одарила Матвея злой ухмылкой. – И далеко не слабая. Во всяком случае, способная вытянуть двух голубков из их виртуального гнездышка, – она уставилась на Климова испытующим взглядом, в котором читался вопрос: «понимаешь, что это значит?»